Сергей Гаврилов - Флот Камчатки. 1928 - 1945

В феврале отлично поработали моряки «Топорка» под руководством капитана Неклюдова. Экипаж обязался в честь славных побед Красной Армии трудиться по-фронтовому, выполнить рейсовое задание на 115 % и сэкономить 15 т топлива. В неспокойном февральском море за короткое время траулер добыл 100 т рыбы. «Весь экипаж поставил себе задачей ко дню Красной Армии завершить рейсовое задание и честным трудом славить героических советских воинов» [744] 123, № 35. .

«Буревестник» стал победителем Всесоюзного соревнования предприятий рыбной промышленности в первом квартале 1945 г. Его экипаж получил первую премию в размере 27 800 руб. и вымпел. Капитана П. М. Иванова наградили двухмесячным, помполита Н. Ф. Шурыгина и старшего механика А. Г. Зайцева — полуторамесячным окладом [745] 124, л. 102. .

Впрочем, и на этом передовом судне было не все гладко. Наблюдался перерасход угля: за первый квартал 1945 г. он составил 76 т. Старший механик не сумел обоснованно объяснить его причины. Ссылки на существовавшие нормы расхода и качество угля опровергались опытом работы других траулеров. Причинами перерасхода назывались плохой учет со стороны стармеха в ходе приемки угля и слабый контроль суточных расходов. В апреле 1945 г. он получил от начальника Морлова выговор и предупреждение, что при повторном перерасходе «к нему будут приняты санкции в виде удержаний из зарплаты» [746] 19, л. 64. .

Случались и преувеличения данных о добыче рыбы. «При сдаче тральщиком "Буревестник" рыбы Озерновскому комбинату количество рыбы было преувеличено на 148 ц… Широко практикуется запрещенная законом закупка разного рода ценностей у частных лиц, способствующая развитию хищений и спекуляции, что говорит за неналаженность планового производственно-технического снабжения Морлова» [747] 121, л. 6. .

Для выявления возможности использования прилова для выработки пищевой и непищевой продукции 9 июня 1945 г. на «Буревестнике» в рейс отправился инженер технологического отдела С. С. Аверьянов. Ему поручалось уточнить режимы работы и производительность рыбомучной установки и выяснить возможности использования прилова краба. При Аверьянове находилась «одна работница, знакомая с разделкой краба, имеющая необходимую спецодежду и обувь» [748] 124, л. 167. .

Следует отметить, что наряду с проявлениями трудового энтузиазма, на судах, занимавшихся перевозкой груза, наблюдались хищения и недостачи. О таких фактах сообщает заключение главной бухгалтерии АКО по итогам работы Морлова в 1945 г. «При перевозке тральщиком "Восток" почты в Пенжино пропали принятые к перевозке посылки; на тральщике "Буревестник" был похищен командой ящик махорки, адресованной в Корф; на тральщике "Гага" пропал ящик обуви; были еще два случая пропажи из перевозимого груза обуви на тральщиках "Гага" и "Палтус". При перевозке на тральщике "Дальневосточник" американских подарков в комбинаты восточного берега Камчатки все места с подарками на судне были вскрыты и из них расхищены различные вещи и т. д. Руководство Морлова относится к этому со странной снисходительностью и благодушием. Требование закона о взыскании с виновников недостач и хищений стоимости их в 12,5-кратном размере руководством Морлова игнорируется…»

«Несмотря на ряд категорических запрещений, до сих пор приписка в коносаментах разного рода примечаний, вроде: "Тара слабая, тузлука не держит", "Вес по заявлению отправителя" и другие. Указанные приписки создают безответственность и безнаказанность за недостачи и хищения перевозимых тральщиками грузов. Кроме того, частая смена ревизоров (вторых помощников капитана. — С. Г. ) на судах Морлова также способствует безответственности и безнаказанности за сохранность вверенных им ценностей» [749] 121, л. 2. .

Руководители Морлова были склонны считать причиной подобных происшествий отвлечение промысловиков от основной деятельности на грузоперевозки, порождавшее «недисциплинированность на траловом флоте». Им для исправления допущенных ошибок следовало «немедленно передать следственным органам материалы о всех случаях недостач и хищениях грузов для привлечения виновных к ответственности», не производить смены ревизоров судов без оформления приемки и сдачи вверенных ценностей, ликвидировать простои траулеров в порту и обратить «самое серьезное внимание на повышение сортности выпускаемой продукции, а также совместно с технологическим отделом треста определить возможности и обеспечение выпуска в 1946 г. новых деликатесных товаров для снабжения ими открываемого фирменного магазина» [750] 121, л. 1 — 3. .

Автотранспорт Морлова в 1945 г включал семь автомашин: два грузовика ГАЗ-АА и пять «Студебеккеров». Четыре машины требовали капитального ремонта, в том числе оба ГАЗа. Персонал гаража состоял из трех шоферов, ремонтных рабочих не имелось. Действующие машины прошли 30 346 км. «Данные о перевезенных тоннах груза ничем не обоснованы, ибо работа машин производилась без оформления путевых листов. Запись всех данных производилась со слов шоферов».

К 1 января 1946 г. Морлов располагал 2 033 кв. м жилой площади в домах «постоянного типа» и 442 кв. м — в бараках. За год ввели в эксплуатацию один дом площадью 51 кв. м, приобретенный за 30 000 руб. из средств правительственного фонда освоения Камчатки. Все жилье обеспечивалось электричеством., но не имело канализации и центрального отопления. В домах жили 427 (из них 415 работающих), в бараках — 94 чел. Квартплаты с них в год собрали 56 тыс. руб., само предприятие возместило еще 227 тыс. руб. Работники береговых служб могли помыться в бане, вмещавшей 20 чел.

Руководство АКО полагало, что, «учитывая исключительно тяжелое положение Морлова с жилфондом, полное отсутствие строительства… можно объяснить только отсутствием со стороны руководства Морлова заботы об увеличении жилфонда. Наглядным примером плохой работы может служить тот факт, что материалы, переданные в октябре месяце для постройки двадцатикомнатного дома, до сих пор не использованы, и дом не построен» [751] 121, л. 12. . Никакого строительства более не производилось, за исключением бомбоубежища стоимостью 18 тыс. руб.

Сельхозферма вновь не выполнила план по растениеводству и заготовке кормов, в результате чего уже к зиме с 1945 на 1946 г. имевшийся скот в который раз оказался на «голодном пайке». С площади 11,7 га собрали 610 ц овощей, в том числе 6 ц махорки. Себестоимость последней составила 2 340 вместо запланированных 2 000 руб. [752] 121, л. 20. .

Условия, в которых находились работники на сельхозферме, хорошо иллюстрируются установленным им рационом питания. 16 июня 1945 г. вышло вот такое распоряжение начальника Морлова: «Разрешаю израсходовать на котел 150 — 200 кг отобранного картофеля, не могущего быть использованным для посева, в результате тщательной сортировки… За счет неиспользованной рыбы по лимиту дополнительного питания тралового флота в июне месяце выдать для питания рабочих на посевной 200 кг разнорыбицы мороженной пониженной сортности. Дополнительно ежедневно в распоряжение заведующего сельхозфермой Капитонова сроком на семь дней выделялись по 10 литров молока для выдачи рабочим, участвующим в посевной, в количестве не более ¼ литра на человека» [753] 119, л. 39. .