Владимир Коновалов - Схватка у Черного Моря

В состав комитета также входили Калабин Иван Прохорович, старый моряк, с 1895 года плавал на судах кочегаром, машинистом, механиком, Горев Михаил Моисеевич и Богуш Франц Степанович — хорошо знающие условия работы на морском транспорте.

Морской комитет имел хороший актив, с помощью которого выполнялись многочисленные оперативные задания, осуществлялся сбор информации, поддерживались связи с судами, находившимися в портах Николаеве, Очакове, Мариуполе. Иван Бахарев, Антон Кривошеев, Мария Ачканова, Софья Добровольская, Пелагея Петрова, Прокофий Колбаса, Константин Вавренюк, Иван Стадницкий, Александра Манойленко, Николай Прокофьев, Павел Гончаров, Петр Шулик, Николай Клячко-Киячко и многие другие — боцманы и кочегары, мотористы и электрики, коки и телеграфисты — все они были глазами, ушами и руками подпольного комитета.

Губком партии поставил перед Морским комитетом задачи, вытекающие из общей обстановки борьбы в условиях деникинщины: принимать меры к тому, чтобы помощь союзников не доходила до белогвардейцев или доходила с большим опозданием; задерживать по разным техническим неполадкам отправку и передвижение судов; переправлять в другие порты и за границу работников (которым это необходимо), не допустить при эвакуации деникинцев увода судов в иностранные порты, для чего обеспечить сход с судов экипажей, особенно кочегаров, машинистов и мотористов.

Одесский порт по своему расположению и техническому оборудованию являлся главным коммуникационным и стратегическим пунктом на Черном море. Через него Антанта направляла белогвардейцам вооружение и продовольствие. На Одесский порт базировались военные корабли союзнического флота, в Одессе находились консульства и военные представительства США, Англии, Франции, Италии, Греции и других империалистических, государств. Отсюда уходили за границу суда с награбленным интервентами и белогвардейцами добром. По этим причинам Одесский порт был наводнен военно-морскими жандармами, здесь свирепствовали такие матерые контрразведчики, как подполковник Лапкин, штабс-капитаны Кузьмин и Фокин. В одной упряжке с жандармами и контрразведчиками были меньшевики и эсеры, поставленные белогвардейцами во главе морских и транспортно-экспедиционных учреждений, Распустив профсоюз водного транспорта, через некоторое время деникинцы создали новый союз во главе с кадетом Суходолом. Порт и суда усиленно охранялись.

Председатель подпольного комитета Б. В. Гумперт распределил между членами комитета и активом конкретные участки работы. И. П. Калабин возглавлял группу, которая осуществляла взрывы на судах. На К. А. Чеснулевича была возложена организационно-политическая работа среди моряков. Ф. С. Богуш отвечал за радиосвязь. М. М. Горев выполнял обязанности секретаря комитета.

Готовясь к подпольной работе, Борис Гумперт в августе 1919 года получил разрешение на демонтирование радиостанции на пароходе «Граф Платов» (пароход был снят с эксплуатации, использовался как служебное помещение, сохранив старое название). Все оборудование радиостанции было замуровано на квартире Богуша.

Но использовать ее подпольщикам не удалось из-за неожиданного ареста Ф. Богуша. Члены комитета не знали, в каком именно месте спрятана радиостанция, да и проникнуть на квартиру Богуша они не могли: за ней контрразведка вела наблюдение.

Специальная группа работников вела агитацию среди моряков и распространяла большевистскую литературу.

Через доверенных моряков Гумперт пересылал «Одесский коммунист» в Николаев, Херсон, Крым, Очаков.

Агитация большевиков на морском транспорте была поставлена широко. Это отмечал и губком партии. В конце октября он заслушал информацию председателя комитета Гумперта и принял решение направить члена комитета К. А. Чеснулевича в Мариуполь для развертывания и там такой же работы среди моряков.

Зима в 1919 году была суровая. Морозы доходили до 18—20 градусов. Сообщение с гаванями возможно было только с помощью ледоколов, В порту имелись два ледокола «Одесса-3» и «Смелый», команды которых были под влиянием Морского комитета. Под видом различных технических неполадок, случайных поломок, несвоевременного подвоза горючего ледоколы больше стояли, чем ломали лед. А суда Антанты вынуждены были ожидать, пока ледоколы введут их в порт. Не один раз сам начальник порта являлся на ледоколы. Он видел, как в его присутствии команды с ног сбивались, стараясь все сделать быстрее. Но только стоило ему сойти, как темп ремонтных работ становился иным. Заканчивался ремонт одного механизма, обнаруживалась неполадка в другом. Это был надежный способ задержать разгрузку судов. Вооружение на деникинский фронт поступало с большим опозданием.

И. П. Калабин

Над входом в кафе-закусочную по Левашовскому спуску висела надпись: «Здесь подают ситро как шампанское, а барашка — как землянику». Кафе посещал простой люд, преимущественно матросы и рабочие порта. Местная знать и офицерство здесь почти не бывали. Не без участия владельцев соседних кафе и ресторанов распространялось мнение, что там, где «барашка подают как землянику», блюда сомнительного качества. Владелец кафе-закусочной Исай Марков не опровергал этих слухов и не особенно заботился о привлечении новых) посетителей. Кафе ведь было особенное. За большим буфетом, уставленным бутылками и графинчиками, имелась потайная дверь в маленькую подвальную комнатушку. Здесь подпольщик Николай Прокофьев мастерил «адские машины» — взрывные устройства с примитивными часовыми механизмами. Когда «адская машина» взрывалась, треска и грохота было много, но сила взрыва была незначительной. Это были как раз те «адские машины», которые требовались Морскому комитету. И кафе, и крошечная мастерская при нем — все это являлось предприятием Морского большевистского комитета, а «владельцем» кафе был член партии с 1916 года, бывший матрос Исай Марков.

Задача, поставленная перед Морским комитетом, была не из легких: выводить корабли из строя, но не губить экипажей. Вот и решено было организовать взрывы на кораблях при помощи марковских «адских машин».

Взрывное устройство ставилось чаще в туннеле гребного вала парохода, заводился часовой механизм на определенный час. Не раз подпольщики наблюдали с крутого берега за взрывами на пароходах. Но иногда взрывов не получалось. Так было с пароходом «Полимитис». Участник подполья боцман Антон Кривошеев установил в сочельник, 24 декабря, на «Полимитисе» «адскую машину». 25 декабря в 12 часов дня должен был раздаться взрыв, но ничего не произошло. На второй день «мина» была обнаружена. Антона Кривошеева и других матросов арестовали. Два дня продолжались поиски, среди экипажа распространился слух, что и вторая «мина» где-то заложена. Не разгрузившись, корабль ушел из Одессы в другой порт.