Коллектив авторов - Черта (сборник)

Принципиальной особенностью еврейской эмиграции можно назвать ее семейный характер. Обычно после приезда в Америку одного из членов семьи (как правило, мужчины в трудоспособном возрасте) начиналась подготовка переезда его родственников, а иногда и друзей и даже просто вдохновленных примером земляков. Этот фактор определил особенность половозрастного состава еврейской миграции. На рубеже ХХ века женщины составляли 43,4 % евреев-мигрантов, в то время как среди представителей нееврейских переселенцев этот показатель был существенно ниже. Количество детей младше 14 лет среди приезжавших в США евреев могло достигать 25 %, что также свидетельствует о семейном характере еврейской эмиграции.

К концу XIX века процедура самого переезда стала относительно доступной для многих жителей Западного края – денег от продажи нажитого поколениями имущества уже хватало на оплату путешествия. Многие, кроме того, рассчитывали на помощь европейских и американских благотворительных организаций.

До 1914 года путь российских эмигрантов обычно начинался с городов, лежавших на пересечении нескольких железнодорожных маршрутов, например, с Киева, Варшавы или Бродов. Затем путь лежал вглубь континента, чаще всего в Вену, Берлин или Бреслау, а оттуда уже в какой-нибудь портовый город. Крупнейшими портовыми городами, в которых эмигранты из Восточной Европы обычно садились на корабль, плывущий в Америку, были Гамбург, Бремен, Амстердам или Антверпен. Особого упоминания заслуживает маршрут, проходивший через Англию: из Гамбурга или Бремена по Северному морю эмигранты плыли до Лондона, а затем, на судах английских морских линий, – из Ливерпуля в Нью-Йорк. Такой вариант обходился дешевле прямого сообщения из германских портов; к тому же, именно в Великобритании эмигранты могли рассчитывать на помощь англо-еврейских благотворительных обществ. Несмотря на то что у русских евреев существовала возможность добраться до Америки напрямую из какого-нибудь российского портового города, например из Либавы, этот путь был не так прост: здесь необходимо было предъявлять российский паспорт, доказывать легальность выезда семьи из страны.

Более безопасным считался технически несложный незаконный переход российско-немецкой границы. Он не только избавлял эмигрантов от всех тягот и затрат, связанных с приобретением документов, но и позволял им избежать тщательной проверки со стороны немецких чиновников, относившихся особенно придирчиво к обладателям российского паспорта. Трудности получения самого паспорта для выезда состояли и в длительности его оформления, и в высокой цене, и в возможном отказе – например, если эмигрировал молодой человек призывного возраста, а в многодетных семьях так было почти всегда. Поэтому распространенной стала практика тайного перехода границы под руководством специально этим занимавшихся (и неплохо на этом зарабатывавших) людей.

Информацию о том, как решать многочисленные «технические» проблемы переезда, выходцы из Черты могли найти в русско-еврейской периодической печати, в разделах «Заграничная хроника», «Эмиграция» и т. п., а также в специальных брошюрах: «Путь эмигранта через европейские страны», «Медицинский осмотр эмигрантов», «Наставления к получению заграничного паспорта». Встречались и «методички», посвященные определенному маршруту, например изданная в 1911 году в Петербургской типографии «Лурье и К°» брошюра «Либава. Указания для эмигрантов, направляющихся через этот порт».

В этих пособиях были детально описаны маршруты, требования иммиграционных чиновников, условия пребывания на контрольно-пропускных пунктах. С 1907 по 1914 год в Петербурге на идише выходил информационный бюллетень «Der Yiddisher Emigrant», где публиковались практические советы по эмиграции. Расхожий сюжет об опасностях пересечения границы и обманах со стороны проводников был непременной составляющей многих иммигрантских рассказов, воспоминаний и художественных произведений. У некоторых авторов подобные описания принимали характер приключенческой истории, что было полностью востребовано в среде читателей – недавних нарушителей, которые с радостью узнавали себя в таких историях.

Посадке на судно обязательно предшествовал медицинский осмотр. Федеральным иммиграционным законом США от 3 марта 1891 года всем пароходным компаниям, осуществлявшим перевозку мигрантов, было предписано проводить медосмотр пассажиров дважды: до посадки и после прибытия в американский порт. Кроме того, пароходная компания объявлялась ответственной за содержание и питание своих пассажиров. Если иммигранта «заворачивали» по медицинским показаниям на контрольно-пропускном пункте по прибытии, компания, доставившая его в США, была обязана осуществить обратную перевозку. После решения Конгресса 1893 года иммигрантов стали подвергать еще и тщательному допросу, прежде всего о здоровье, а впоследствии и о целях приезда, предполагаемой возможности трудоустройства и проживания в США.

Само путешествие обычно занимало от 13 до 20 дней. В большинстве своем малообеспеченные, еврейские эмигранты из России не могли себе позволить дорогие билеты, поэтому основная масса ехала 4-м классом, на палубе. Нет практически ни одного воспоминания или художественного произведения о путешествии в Америку, где автор опустил бы детальное и натуралистичное описание своего плавания: приступы морской болезни, невыносимые условия и опротивевшее однообразие. Приведем поэтому только часто цитируемые воспоминания Самуэля Коэна, прибывшего в Америку в начале 1880-х:

«Штормило. Судно качало и трясло. Иллюминаторы пришлось закрыть во избежание проникновения воды. От запаха дезинфицирующих средств трудно было дышать. Я продолжал беспокойно метаться. Я немного приподнялся на койке. С верхней койки на меня полилась чья-то рвота… Никакого уединения. Мужчины, женщины, дети – все смешались… Больше всего мы страдали от недостатка воды. Каждый из нас запасался банкой воды вечером. Только на такое количество можно было рассчитывать до вечера следующего дня. Через несколько дней количество воды, которое получал каждый, сократилось, но сразу же стало известно, что за дополнительную плату можно было достать еще воды».

Отметим, что к 1900-м годам условия пребывания на судах стали значительно лучше, путешествие сократилось до десяти, а иногда и до шести дней. Этому во многом способствовала конкуренция между пароходными компаниями.

Но испытания, выпадавшие на долю вырвавшихся на свободу обитателей черты оседлости, не заканчивались пересечением Атлантики. Земля, на которую они ступали, вовсе не была усеяна золотом. Прибывшим практически из другого мира переселенцам нелегко было устроить свои многодетные семьи, найти работу. Уровень образования и квалификации, жизненный опыт – все это было у иммигрантов иным, создавало для них бесчисленные трудности. В поисках работы, не требующей специальной квалификации, многие пытались освоить занятия, знакомые им по прошлой жизни, например работу торговцев вразнос. Но и в этом случае необходимо было привыкать к более тяжелым условиям, к самой высокой в мире степени интенсификации труда, с которой переселенцы никогда прежде не сталкивались. Мемуары, литературные очерки повествуют об этом изнурительном деле, о том, насколько непроста была работа разносчиков или педдлеров (peddlers), постоянно рисковавших повредить спину бесконечным тасканием тяжестей.