Александр Соловьёв - Тетради красного профессора (1912—1941 гг.)

25 мая. С волнением следим за передачами радио с полюса метеорологических сводок, движения туманов, метелей, густой облачности. Радуемся успешной доставке самолетами Молокова, Алексеева, Мазурука на дрейфующую льдину оборудования для устройства долгодействующего лагеря. Там устраивают в невыносимо суровых ледяных условиях палатки, баню, лабораторию, радиорубку, склады. Приступают к систематическим научным исследованиям. Легендарные люди.

1 июня. Начальник спецотдела Стернин по секрету сообщил, что зам. наркома обороны маршал Гамарник застрелился у себя дома. Арестована большая группа самого высшего комсостава во главе с маршалом Тухачевским, зам. наркома обороны. Гамарник тоже подлежал аресту. Всех обвиняют в шпионаже в пользу фашистов. Творится что-то неладное.

8 июня. На партсобрании Михаил Каганович рассказал о процессе Верховного суда над предателями, высшими военными деятелями, в прошлом героями гражданской войны. Кажется прямо-таки невероятным их такое гнусное предательство. Но судебный приговор является фактом. Какое-то кошмарное увлечение контрреволюцией против СССР. Каганович требует самого решительного выкорчевывания врагов народа из оборонной промышленности.

13 июня. Прочитал в газете о смерти вчера сестры т. Ленина — Марии Ильиничны Ульяновой в возрасте 59 лет. С волнением ходил в Клуб управления делами СНК, где выставлен гроб для прощания. У гроба, сгорбившись, сидела Крупская. Я высказал ей свое сочувствие и печаль. Она поблагодарила. Я поинтересовался, отчего [она] так рано умерла. Крупская тяжело вздохнула и сказала, что не могла пережить тяжелых условий, творящихся вокруг нас. Присмотритесь, говорит, повнимательнее, неужели не замечаете нашей совершенно ненормальной обстановки, отравляющей жизнь. Я не стал расспрашивать, мало ли чего может наговорить человек, переживающий горе. При выходе встретился с Крыленко с очень болезненным видом. Я поинтересовался, чем он болен. Ответил: ужасной душевной болезнью. Спрашиваю, что за причина или какое несчастье? Говорит, очень большое. Невыносимо душат «ежовы рукавицы». Замечаю: прокурор, а говорит такое неладное. Усмехается — уже не прокурор, отстранили за либерализм и политическую слепоту, за чрезмерное критическое отношение к ведению судебных дел Военной коллегией. Теперь такие ленинцы, как я, не ко двору, в моде Ежовы и Вышинские, выскочки с потерянной совестью. Я попытался возразить, но он хмуро прервал: «Ты что, ослеп, что ли?» — и продолжал: «Общество старых большевиков ликвидировано, больше половины делегатов XVII партсъезда арестовано, старые верные ленинцы устраняются с руководящих постов, а многие попадают в категорию врагов народа, ссылаются и расстреливаются. И это на 20-м году Советской власти». Не зная, что подумать, я возразил — не могут же соворганы злоупотреблять и беспричинно осуждать. Но Крыленко возмущенно заговорил о «курином умишке и воробьиной близорукости» Ежова и его окружения, очень далеких от Дзержинского и Менжинского. Упиваясь властью, они легко поддаются дезинформации и провокациям вражеских контрразведок, стремящихся уничтожить наши кадры и ослабить успехи. Верят доносам, раздувают дела, создают новую почву для новых обвинений, дезинформируют и вводят в заблуждение руководство партии и правительства. Со временем партия разберется и осудит виновных. Но сейчас мы переживаем -страшное время. Я глубоко поражен таким страшным пессимизмом Крыленко. Но в рассуждения вступать не решаюсь. Как могу я, рядовой работник партии, далеко стоящий от руководящих сфер и источников информации, осуждать или оправдывать страшную обстановку. Разве Крупская или Крыленко не могут ошибаться или преувеличивать? Только вера в партию может быть неоспоримой. Ее руководству виднее.

17 июня. Узнал от начальника авиаотдела Гусарова о подготовке небывалого беспосадочного полета Чкалова, Байдукова, Белякова: Москва — США через Ледовитый океан. Им предложили лететь проверенным путем вдоль северо-восточных границ Ледовитого океана с полетом Анжелес — Москва. Но Чкалов решил доказать наиболее кратчайший путь в США через Северный полюс, хотя он нам более трудный. Гусаров пригласил меня завтра на проводы.

18 июня. Сегодня рано утром был на аэродроме. Около готового к полету в США через Северный полюс одномоторного самолета АНТ-25 собрались партийные и советские руководители и руководящие работники проводить в далекий и опасный путь «сталинских соколов» Чкалова, Байдукова, Белякова. Краснокрылая «сталинская птица» АНТ-25, сверкая, стояла на бетонной горке. Вдоль фюзеляжа надпись: «Сталинский маршрут». Главный авиаконструктор Туполев делает последний осмотр. Блеснула сигнальная ракета. Самолет пробежал по бетонной полосе, оторвался от земли, лег курсом на север. Как-то долетят до США через страшный Северный полюс?

28 июня. В Научно-технической библиотеке я просматривал мировую литературу о новейших научно-технических достижениях для рекомендации учебным заведениям. Увидя сильно заплаканную библиотекаршу Назарегян, поинтересовался, что случилось. Она сказала, что вчера арестовали дядю, Амаяка Назаретяна, когда он шел в Кремль на пленум ЦК.

Я поражен. Хорошо знал этого старейшего ленинца по Ростову, затем в ЦК он был помощником Сталина, встречал на пленумах и съездах партии как руководящего партработника. И вдруг теперь арест. Не знаю, что думать.

6 июля. На собрании пропагандистов в МК встретил Подвойского. Он крайне возмущен расстрелом военачальников. Говорит, всех отлично знает как честных революционеров и не верит в их предательство. Рассказал ужасное про Тухачевского. Сперва он жаловался на резкое охлаждение т. Сталина при встречах как зам. наркома обороны. Потом хотели послать его в Лондон на коронацию короля Георга. Внезапно отменили, сняли с поста зам. наркома и послали в Куйбышев командующим Приволжским военным округом на место освобожденного Дыбенко. Прямо с поезда попросили зайти в обком партии. Там и арестовали. И не только его, но и всю семью.

26 июля. Сегодня встречали на Белорусском вокзале героев полета через Северный полюс — Чкалова, Байдукова, Белякова. Платформы и площадь забиты народом. Героев приветствовали очень бурно. Вся Тверская улица тоже забита. Их автомашины, отправляющиеся в Кремль, шли вдоль живого коридора. А мощные репродукторы на улицах и площадях оглушительно передают гимны великому вождю [...] Какая небывалая слава вождю при жизни, какой недосягаемый авторитет создан! Сколько еще распевают таких песен, сколько всюду скульптур и монументов, картин и всевозможных фото. А о Ленине упоминается все реже и реже. Неужели т. Сталин его перерос? Много, очень много непонятного. Но партийная печать и ЦК не возражают против прославления, значит, партия одобряет. А действия партии неоспоримы. Она не может ошибаться. Прочь сомнения.