Александр Соловьёв - Тетради красного профессора (1912—1941 гг.)

7 ноября. На Красной площади следил за работой наших фотокорреспондентов. После парада была бесконечная демонстрация дотемна. Всюду имя т. Сталина на портретах, на транспарантах, в лозунгах, по радио, в руках демонстрантов. Велик его авторитет, велика слава. Все затмил.

2 декабря. Жбанков, он теперь директор ЦАКФФ НКВД, с большим волнением сообщил об аресте Ежова. Событие кажется невероятным. Секретарь ЦК, председатель КПК, НКВД и вдруг сам арестован. Жбанков уверяет, что он в чем-то не поладил с грузинским секретарем ЦК Берия, который помешал уполномоченному НКВД по Грузии кого-то арестовать в Тифлисе. Рассвирепевший Ежов сам помчался в Тифлис, чтобы арестовать уполномоченного и подозреваемого самого Берия. А когда прибыл в Тифлис, Берия ждал его, сразу арестовал, заключил под стражу и доставил в Москву к т. Сталину с компрометирующими документами. Теперь Ежов под стражей, а Берия назначен в НКВД вместо Ежова. Больше Дбанков ничего не знает. Новость прямо-таки ошеломляющая. Верить или не верить?

16 декабря. Газеты и радио сообщают о новой тяжелой утрате. Вчера наш талантливый летчик Валерий Чкалов совершал первый испытательный полет на новейшем скоростном самолете. В воздухе внезапно перестал работать двигатель. Самолет разбился. Чкалов погиб. Это огромная незаменимая утрата. Очень, очень жаль.

20 декабря. Меня отправляют врачи Кремлевской больницы в правительственный клинический санаторий «Барвиха» под Москвой. Не знаю, надолго ли.

1939

8 января. Барвиха. У фонтана профессор Юдин горячо отстаивал невиновность профессора Плетнева, осужденного как врага народа. Ко мне подошла академик Панкратова, она коммунистка с начала революции. Увела гулять в парк. Пояснила, надо быть осторожным и стараться избегать присутствия в пестрой компании при таком остром политическом вопросе. Долго ли попасть во враги народа. На мой вопрос, значит, она не верит, что все осужденные враги народа? В это никто не верит, ответила она. Для подавляющего большинства нет для этого никакой почвы и цели. Им приписывают реставрацию капитализма, расчленение и распродажу капиталистам России, ликвидацию национализации, восстановление частной собственности. Для большинства невероятная глупость. Какая от этого выгода репрессированным, прирожденным коммунистам-пролетариям, таким как Постышев, Крыленко, Шумяцкий, Енукидзе, Киселев, Пятницкий, Бауман и многим тысячам подобных им? Нет у них ни поместий, ни заводов, ни высоких чинов, ни частной собственности. Какой же смысл для них контрреволюция и возврат капитализма? Только возврат угнетения. Нет, не могут они быть контрреволюционерами. Все это выдумка. Как же можно верить, что в партии контрреволюция?

11 февраля. Вызвали в ЦК к Щербакову. Он теперь стал также и секретарем МК и МГК вместо Хрущева, посланного секретарем ЦК Украины. Сообщил об аресте группы работников «Международной книги». Предложил мне возглавить Литературное агентство «Международной книги» в качестве директора. Развернуть широкую информацию мирового общественного мнения о нашей советской жизни и наших успехах. Установить широкую деловую связь с иностранными зарубежными издательствами, газетами и журналами и через них насыщать мировой рынок советской литературой и информацией. Для предварительного знакомства меня посылает под видом обследования.

27 февраля. Новая невосполнимая утрата в партии. Скончалась жена и друг великого Ленина — Н. К. Крупская. У гроба я встретил Подвойского. Пожаловался, поразительно быстро уходят старые ленинские кадры. Обвиняет т. Сталина, не бережет их, наоборот, ускоряет уход, либо причиняя неприятности, как Ульяновой и Крупской, либо путем насильственных массовых репрессий. Я прервал его, неужели он разуверился в партии. Отвечает, нет, в партии твердо уверен. Она непреклонно идет по ленинскому пути. Но вот генеральный секретарь со своими ближайшими подручными слишком зарывается, действуя под флагом партии. Я прекратил этот опасный разговор. Как можем судить, находясь вдали от конкретного высшего руководства. Скоро партийный съезд. Он оценит.

8 марта. Были на концерте Обуховой и Ковалевой. Очень понравился. Особенно Обухова. Какой бархатный, за душу хватающий голос. Ковалева хороша в другом роде, в народной песенности.

14 апреля. Сотрудник немецкого посольства настойчиво просит подписать договор с немецким издательством на «Географию СССР» Михайлова, на сборник «20 лет СССР», на все книги о Северном полюсе, от РККА и Флоте. Интересно, почему их так заинтересовала литература, связанная со стратегией. Надо посоветоваться с Потемкиным.

17 апреля. Долго беседовал с Потемкиным. Он милый, образованный человек. Считает, что наш Литаг может очень много сделать через иностранные издательства по распространению нашей печати, рассказывающей правду о СССР, о соцстроительстве, о миролюбии, науке, культуре. Это будет колоссальным делом в борьбе с враждебной дезинформацией против нас и распространением правды. Но надо строго следить, что даем, чтобы не повредить нашим интересам и не дать за границу того, чего не следует, что могут использовать против нас. Очень полезная беседа.

26 апреля. Эти дни были заняты встречами и беседами с Тарле, Ферсманом, Обручевым, Павловым, Гамалеем и другими учеными о подготовке ими специальных статей для иностранных журналов. Договорился о сроках по ряду статей.

30 апреля. Был в ГАБТ на торжественном заседании и на концерте. Встретился с Вознесенским. Он поздравил с новым назначением. Увидя Потемкина, позвал его, сказал, что сам он очень загружен и не имеет времени для критического просмотра подготовляемой Потемкиным книги «История дипломатии». Вместо себя Вознесенский рекомендует меня как человека подходящего. Я очень удивлен такой рекомендацией. Но Вознесенский предложил не ломаться и быть строгим рецензентом. Потемкин согласился и просил зайти к нему в НКИД. Вот неожиданный случай. Не знаю, как рецензировать Потемкина.

9 мая. Познакомился с т. Литвиновым. Его перевели с поста зам. НКИД на пенсию, хотя еще вполне мог бы работать этот талантливый и опытный дипломат, старейший ленинец. Ему еще нет 65 лет. Он пришел к нам в Литаг за женой. Она англичанка по происхождению, работает у нас переводчицей на дому. Часто приходит к нам за консультацией, за новой работой. Максим Максимыч сопровождает ее. Пока она беседует с сотрудниками, он охотно беседует со мной. Очень интересный человек.

28 мая. В издательстве «Искусство» договорился о подготовке статей для заграницы о нашем театральном и музыкальном искусстве, о живописи, о подборе пьес. Охотно согласились.

5 июня. Заходил Литвинов с женой. Мы долго беседовали о разных событиях. Он был поражен обилием книг на моих столах. Поразился, как много мне приходится читать для отбора на заграницу. Одобрительно похвалил. Действительно, надо иметь очень зоркий глаз, чтобы не дать повода зарубежникам к искажениям и клевете. Говорит, так много читая разнообразную литературу, я прохожу богатейший университет. Я поинтересовался причиной его раннего ухода на пенсию. Он со вздохом ответил, что старые кадры не устраивают нынешних верховных руководителей, слишком прямолинейны и не умеют подлаживаться и прославлять. Посмотри, говорит, кто вокруг гения, только восхваляющие. Потому идет полное обновление, чтобы о ленинской старине и помину не было. Я прервал Максим Максимыча, не мне судить о руководстве партии, на это есть ЦК.