Александр Козловский - Вокруг только лед

Когда-то способ переброски грузов с судна на прибрежную станцию тракторами, в особенности в Мирном, был основным. «Обь» стояла под разгрузкой две-три недели, несколько раз меняя место швартовки из-за откола ледяных полей вдоль кромки припая. Переход на новое место вынуждал начинать все сначала: поиски трассы, промер льда, наведение мостов, расстановку вех по трассе через каждые 100-150 м, чтобы в начавшейся пурге тракторы не потеряли след и дошли до мыса Мабус – единственного места, где возможен подъем транспорта с припая на берег.

Уход трактора с трассы иногда может закончиться самым печальным образом. В феврале 1963 г., когда было начато строительство Молодежной, «Обь» стояла километрах в двух от берега в северной части бухты, которая сейчас называется Опасная. Она действительно опасная. Гидрографы, промерявшие ее с интервалом в 5-10 м, обнаружили многочисленные каменистые банки, расположенные на глубине от 2 до 5 м.

Прорубившись через припай от полыньи, располагавшейся в восточной части залива, судно подошло к месту разгрузки ночью, и ночью морской отряд под всполохи неяркого полярного сияния, вышел на поиски трассы и промер льда. К утру мы нашли что-то более или менее приемлемое. Лед, продержавшийся у берега все лето, был изрядно разрушен, но под сохранившимися заснеженными участками еще имел толщину около 110 см. Вдоль берега почти повсеместно тянулась полоса разрушенного летним солнцем бесснежного льда, где мы никак не могли наскрести и метра. Наконец где-то был обнаружен пологий снежник, спускавшийся с берегового обрыва и вытянутый снежным шлейфом далеко по припаю. Мы удлинили трассу примерно на полкилометра, расставили вехи и с сознанием выполненного долга отправились спать.

Около полудня на берег ушел первый трактор. Не мудрствуя лукаво, водитель решил не делать этого объезда в полкилометра и пошел напрямик. Трактор провалился мгновенно. Мы смогли обрести дар речи только после того, как среди обломков льда показался человек, не без труда выбрался на лед и бегом припустил к судну. Второй раз родился.

К сожалению не всегда такие случаи оканчиваются благополучно. Так, в январе 1969 г. на рейде Мирного, срезая угол трассы, при переезде через трещину утонул вместе с трактором механик-водитель Рыскалин.

Естественно, каждый метр трассы буром не прощупаешь. И каждая поездка по летнему трещиноватому льду несет в себе долю риска. Простыми средствами стараемся свести его к минимуму. Со всех тракторов, работающих на морском льду, сняты кабины. Водитель должен иметь спасательный жилет. Тягачи и вездеходы передвигаются только с распахнутыми дверцами, ручки которых наглухо прикручены к кузову. Эти элементарные меры предосторожности спасли и спасут еще жизнь многим ступившим на антарктические льды.

Иногда на рейдах станций бывает такая легкая ледовая обстановка, что можно сказать ее вообще нет: чистая вода до самого берега. Судно почти без помех форсирует зону дрейфующих льдов, приходит к берегам Антарктиды и упирается носом прямо в ее край – дальше материк. Это совсем плохо. Разгружаться нужно, а не на что. Барьер высокий – метров пятнадцать и выше.

Или высота подходящая, но вдоль него сплошные трещины. Или наклон верхней поверхности ледника градусов двадцать – походи-ка по такой ледяной горке… Не раз это случалось в районе Мирного, например, или у Ленинградской. Не исключен такой вариант для Русской и Новолазаревской. Пожалуй, только в заливе Алашеева можно отыскать несколько участков, где возможна разгрузка прямо на барьер. Эти участки, правда, намного дальше от станции, чем традиционное место швартовки судов, но выбирать особенно не приходится.

Когда судно имеет такие позарез нужные в экспедиции дополнения, как вертолетная площадка и вертолеты, проблема решена, правда, чаще всего, только частично. На вертолетную площадку можно поднять только мелкий груз, и лишь тот, что в основном лежит поблизости в кормовых трюмах. Тот груз, что находится перед надстройкой, и тот, что представляет неделимое целое весом более 100 кг, на руках не перетаскаешь. Значит, нужно искать либо обломки ледяных полей, либо айсберги.

Что касается первого, то это занятие неблагодарное. Уж раз рейд свободен от припая, то его взлом и вынос обломков с рейда произошел очень давно. За сутки лед сдрейфует минимум миль на тридцать, а уж если он попадет в хороший шторм, от добротных ледяных полей размером в поперечнике до нескольких десятков метров остается жалкая ледяная мозаика, которая по ледовой номенклатуре может классифицироваться как ледяная каша, а в лучшем случае – мелкобитый лед.

В марте 1983 г. взломало многолетний припай толщиной около 4 м на рейде Ленинградской. Вначале, после взлома, он превратился в обломки ледяных полей, достаточно солидные и надежные, чтобы их можно было использовать для разгрузки. Потом двое суток мы пережидали циклон у кромки льда, а короткие злые штормовые волны кромсали и перетирали ледяные поля у побережья, процеживали их через сито из айсбергов и выносили к нам на кромку в виде эдаких ледяных оладушков, метров десяти в поперечнике. Мы потом обшарили с воздуха весь рейд в поисках чего-нибудь более надежного. В бухточках у ледника Томилина и среди айсбергов попадалось кое-что заслуживающее внимания, но продраться туда было не так-то просто из-за обилия айсбергов. А когда разгружаешься в их окружении на дрейфующий лед, это выглядит очень эффектно и красиво только со стороны. Можно сделать массу фотографий, от которых, если они сделаны качественно, захватывает дух; ледяные ущелья, да не просто ущелья, а лабиринт теснин, над айсбергами, цепляясь за их вершины, вздымается, выгнув лопасти, вертолет с контейнером на подвеске, внизу, на переднем плане, вездесущий пингвин или лежебока-тюлень, а между ними – черный пароход, которому давно пора из всей этой каши выбираться.

Использование айсбергов для тех или иных экспедиционных целей имеет свою историю, и, видимо, начало ее восходит к тем временам, когда суда стали пользоваться айсбергами как своеобразными укрытиями от ветра и от волнения. Перегрузку с судов и шлюпочные операции между ними в штормовую погоду лучше производить, спрятавшись за айсберги.

То обстоятельство, что айсберг, вернее подводная его часть, является своеобразным парусом, надуваемым не ветром, а подводным течением, моряки стали использовать тоже давно. Видимо, с тех пор, как вышли в полярные воды, покрытые льдами и айсбергами. Льды дрейфуют подвластные ветрам. Айсберги – подводным течениям. Когда они не совпадают по направлению, за айсбергом, движущимся наперекор дрейфующим льдам, остается канал чистой воды и разреженных льдов, который можно прекрасно использовать при форсировании зоны сплоченных льдов.