Леонид Наумов - Сталин и НКВД

Иными словами, приказ 1937 года предполагает завершение начатого в 1930 году: не ликвидация социальной группы, а физическое уничтожение лиц, которые раньше относились к этой группе, и не интегрировались в советское общество.

Выслушаем свидетельство очевидца, чекиста из Западной Сибири Егорова: «Первое указание о подготовке массовой операции мы получили по НКВД СССР в июле 1937 г. Эта директива обязывала нас составить списки на весь контрреволюционный элемент из социально чуждой среды и весь уголовный рецидив, представляющий из себя социальную опасность для общества». То есть, приказ № 00447 был воспринят именно как решение нанести удар по социально чуждой среде.

«Последующий смысл всех директивных установок руководства управления НКВД, даваемых на совещаниях и при докладах, сводился к необходимости весь оперативный контингент… свести в разные по названиям, но единые по своим целям контрреволюционные организации, связанные с иностранными разведками враждебных нам стран и белоэмигрантскими центрами за границей».

Зачем это? Приказ не предусматривал этого, зачем превращать беглых кулаков в шпионов. И Егоров разъясняет зачем: «Оперативный состав органов, восприняв эти установки, как прямую физическую ликвидацию всей контрреволюции, в том числе и пассивной, но являющейся базой для различных контрреволюционных формирований»

То есть, если представить бежавших кулаков, бывших меньшевиков кадетов вместе со ссыльными епископами «единой контрреволюционной организацией, связанной с внешней разведкой», то последует их «физическая ликвидация»! Так рассуждали сотрудники органов.

Оперативный состав, «деятельно следуя этим директивам, приступил к их реализации с полным сознанием исторической необходимости очистить нашу страну от этого контингента».

Приказ № 00447 гласил, что утвержденные цифры «лимитов» являются ориентировочными. Однако, наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД не имеют права самостоятельно их превышать (выделено мной. — В. Н.). Какие бы то ни было, самочинные увеличения цифр не допускаются. В случаях, когда обстановка будет требовать увеличения утвержденных цифр, наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД обязаны представлять мне соответствующие мотивированные ходатайства. Уменьшение цифр, а равно и перевод лиц, намеченных к репрессированию по первой категории, — во вторую категорию и наоборот — разрешается (выделено мной. — В. Н.)». Для каждого, кто читает официальные документы — это явный сигнал того, что Центр не заинтересован в увеличении лимитов: позиция Москвы 30 июля понятна — «особенно не увлекайтесь». Дело не в симпатиях Ежова и Фриновского к кулакам, уголовникам и контрреволюционерами, они просто явно опасаются того, что внимание будет отвлечено от более важных вопросов, в первую очередь от «чистки» партийно-государственного аппарата. Но события, как известно, пошли по другому сценарию и многие региональные руководители стали требовать новых лимитов. Кто и какую позицию занял?

Выше уже говорилось, что «Большая Чистка» в разных регионах реализуется с разной степенью размаха. «Массовые операции» в регионах также не совпадают ни по размаху, ни по динамике. Есть регионы, в которых, в ходе «кулацкой операции», местные руководители репрессировали в 10–15 раз больше, чем было первоначально запланировано, есть регионы, в которых ограничились выполнением контрольных цифр приказа № 00447.

По степени (размаху) кулацкой операции все регионы страны могут быть разделены на три группы. К первой группе относятся те, где было репрессировано заметно больше средних цифр (от 0,34 % до 1,2 %). Во вторую группу вошли регионы, где были репрессированы средние проценты (0, 24 % +\-0,06 %). И к третьей группе относятся те области и края, где цифры были ниже среднего.

В результате, на Дальнем Востоке, в Восточносибирском крае, в Орджоникидзевском крае, в Омской области, в Красноярском крае, в Саратовской области, в Карелии, в республике Немцев Поволжья, в Бурят-Монгольской АССР, в Кабардино-Балкарской АССР, в Чечено-Ингушской АССР, в Армянской ССР репрессии по кулацкой операции прошли жестче, чем в целом по стране. Эти регионы относятся к первой группе.

Ко второй группе относятся Украина, Туркмения, Таджикистан, Азербайджан, Грузинская ССР, Казахская ССР, Дагестан, Крым, Татарстан, Северная Осетия, Азово-Черноморский край, Свердловская область, Челябинская область, Ленинградская область, Оренбургская область, Северная область.

К третьей группе, (цифры ниже средних), в рамках кулацкой операции относятся Белоруссия, Киргизия, Узбекистан, Башкирия, Калмыкия, Коми АССР, Марийская АССР, Мордовская АССР, Татарская АССР, Удмуртская АССР, Чувашская АССР, Московская область, Воронежская область, Горьковская область, Ивановская область, Калининская область, Кировская область, Куйбышевская область, Курская область, Смоленская область, Сталинградская область.

Важные выводы позволяет сделать информация об относительной динамике массовых операций в разных регионах. В среднем, в ходе массовых операций оказалось репрессировано 0,4 % населения страны. Однако, пока мы располагаем данными только о 0,25 % процента. Если установить, что это «средняя цифра», то есть регионы, в которых она значительно «перевыполнена», а есть регионы, в которых репрессировано ниже средних значений.

Средние цифры проведения массовых операций характерны для Армении, Грузии, Казахстана, Дагестана, Бурятии, Орджоникидзевского, Азово-Черноморского, краев, Ленинградской, Оренбургской областей, Крымской республики.

С интенсивностью выше средних значений массовые операции прошли в Белоруссии, Украине, Туркмении, Дальневосточном крае, Западной Сибири, Восточносибирском крае, Красноярском крае, Карелии, Омской, Свердловской, Челябинской областях.

Наконец, интенсивность проведения массовых операций существенно ниже средних значений характерна для Азербайджана, Таджикистана, Узбекистана, Киргизии, Башкирии, Чувашии, Чечено-Ингушетии, Удмуртии, Кировской, Воронежской, Горьковской, Северной, Смоленской, Саратовской, Куйбышевской, Московской, Ярославской областей.

Рассматривая вопрос о причинах массовых репрессий 1937–1938 гг. следует отметить, что на данном этапе мы можем констатировать отсутствие единой цели и единой целевой группы (групп). Несмотря на относительно ясные установки Центра (по крайней мере, в 1937 году), ход событий в разных регионах был различен. Выделенные исследователями цели репрессий: борьба Сталина за власть, ротация правящей социальной группы, ликвидация «пятой колонны» перед войной и попытка завершить процесс социальной инженерии действительно имеют место. Однако, в разных регионах сочетание этих причин было различным, более того, в разные месяцы 1937–1938 гг. оно было различным и в одном регионе. Экстраполировать выводы, полученные для одной области или республики на другую (и тем более на всю страну) нельзя. Кроме того, значительную роль играет позиция местного руководства НКВД, которая могла влиять и на размах, и на динамику репрессий.