Алексей Иванов - Дебри

Снова став митрополитом, Филофей по-прежнему своей главной целью видел распространение христианства, и потому продолжил миссионерские поездки. После остяков и вогулов его заинтересовали «сургутские ханты», то есть жители Оби выше устья Иртыша. Ещё совсем недавно на этих берегах находилась Пегая орда. Татищев писал о ней: «В Сибири прежде орда бывала, которую Пегою или Пёстрою называли. Оная от болшой части перевелась, кроме малого числа, которыя по разным местам разсеялись».

СУРГУТСКИЙ ОСТРОГ БЫЛ ПОСТРОЕН В НЕСПОКОЙНОМ МЕСТЕ – МЕЖДУ «ПЕГОЙ ОРДОЙ» СЕЛЬКУПОВ И «БАРДАКОВЫМ КНЯЖЕСТВОМ» ОБСКИХ УГРОВ. ГОРОДОК УПРЯМО НЕ ЖЕЛАЛ РАСТИ, И ДАЖЕ ЧЕРЕЗ СТОЛЕТИЕ ПОСЛЕ ОСНОВАНИЯ ЕГО НАСЕЛЕНИЕ СОСТАВЛЯЛО ВСЕГО ДВЕ СОТНИ СЛУЖИЛЫХ ЛЮДЕЙ. В КОНЦЕ КОНЦОВ, В 1923 ГОДУ СУРГУТ ЛИШИЛСЯ СТАТУСА ГОРОДА. РАЗВИТИЕ СУРГУТА НАЧАЛОСЬ ТОЛЬКО ПОСЛЕ ОТКРЫТИЯ НЕФТИ НА ТЮМЕНСКОМ СЕВЕРЕ. СЕЙЧАС НАСЕЛЕНИЕ СУРГУТА – 350 ТЫСЯЧ. ПО ВЕЛИЧИНЕ СУРГУТ – ПЕРВЫЙ ГОРОД ЮГРЫ

Пегая орда сформировалась в конце XVI века. Это было сильное военно-политическое объединение селькупов, лидером которого стал князь Воня. Пегая орда не желала подчиняться русским и платить ясак и сговаривалась с ханом Кучумом о нападении на Тобольск. Для усмирения орды русские построили на Оби Сургутский и Нарымский остроги. Князя Воню разбили, и селькупы отступили на север, на реку Таз, а освободившуюся землю заняли ханты. В преданиях о богатырях-предках ханты говорили: «Пегая Орда – это лесной народ. Вонт-лунк называется. Красивый народ, большой, вроде дьяволов они». В Сургуте и Нарыме несли дозор по полторы сотни служилых людей и казаков-годовальщиков; они ловили красную рыбу, добывали себе пушнину, собирали с инородцев ясак и сторожили ссыльных.

Памятник основателям в Сургуте

Свои миссии к «сургутским хантам» Филофей организовал по прежнему принципу: сначала – рушить идолов, через год – крестить. Летом 1716 года владыка добрался до Нарыма, а в 1717 году повторил маршрут: окрестил множество хантов и основал в их селениях семь новых церквей.

Филофей был единственным сибирским митрополитом, который дерзал объехать всю свою бескрайнюю митрополию. В 1718 году он отправился в дальнее путешествие в глубину Сибири. Это было тяжёлое испытание для 68-летнего старика. На зимних ледяных дорогах даже шубы не спасали от ветра и мороза. На больших реках бушевали шторма. На гужевых трактах заедал гнус, телеги еле тащились, а в распутицу движение и вовсе вставало. Но владыка решил, что ему нужно добраться хотя бы до Иркутска.

СПАССКАЯ ЦЕРКОВЬ – ПЕРВОЕ КАМЕННОЕ ЗДАНИЕ ИРКУТСКА. ОНА БЫЛА ЗАЛОЖЕНА В 1706 ГОДУ, КОГДА ПО НАСТОЯНИЮ МИТРОПОЛИТА ФИЛОФЕЯ В ТОБОЛЬСКОЙ ЕПАРХИИ ПОЯВИЛСЯ ИРКУТСКИЙ ВИКАРИАТ. ЗАВЕРШИЛОСЬ СТРОИТЕЛЬСТВО В 1714 ГОДУ. ЭТО БЫЛ ПРОСТОЙ ОДНОГЛАВЫЙ ХРАМ – ЕЩЁ БЕЗ КАМЕННОЙ КОЛОКОЛЬНИ И ФРЕСОК НА ВНЕШНИХ СТОРОНАХ СТЕН. В 1720 ГОДУ В НЁМ СЛУЖИЛ САМ МИТРОПОЛИТ ФИЛОФЕЙ. В 1721 ГОДУ БЫЛА УЧРЕЖДЕНА ВТОРАЯ ЕПАРХИЯ СИБИРИ – ИРКУТСКАЯ – И ЦЕРКОВЬ СТАЛА СОБОРНЫМ ХРАМОМ

По Енисею он проплыл от Енисейска до Туруханска – почти до Полярного круга. В Ново-Мангазейском монастыре владыка распорядился закопать в могилу мощи Василия Мангазейского, которые хранились в Троицкой церкви. На обратном пути Филофей попал в бурю, его дощаник начал тонуть, и владыку спасла только молитва святому отроку Василию. В благодарность Филофей потом разрешил оставить мощи мученика в храме и отправил архимандриту Туруханского монастыря Лаврентию резную золочёную раку. Лаврентий поместил в неё мощи Василия и по праздникам открывал прихожанам его «честную главу» для народного «лобзания».

Спасская церковь в Иркутске

В Иркутске Филофей освятил каменные храмы – Богоявленский собор и Спасскую церковь – и учредил семинарию при Вознесенском монастыре. Филофей добрался до самого Байкала, нашёл в себе силы пересечь великое озеро по льду и посетил Селенгинский острог.

Путешествие заняло больше двух лет. Вернувшись в Тобольск, владыка узнал о низложении губернатора Гагарина – своего покровителя. И тогда Филофей снова подал в отставку. Ему исполнилось семьдесят лет.

При Петре казнокрадство в России достигло чудовищных размеров. Историки утверждают, что разворовывалось до 70 % бюджета. Для поимки казнокрадов в марте 1711 года обозлённый Пётр учредил при Сенате службу фискалов. Фискалы должны были ловить воров любым способом: собирать слухи, читать чужие письма, шпионить и провоцировать. Обер-фискалом (начальником службы) Пётр назначил стольника Михаила Желябужского. Обер-фискал имел четырёх «товарищей» (заместителей). Фискалы работали без зарплаты; их заработок – половина (позже – треть) от цены конфиската, если фискал докажет вину обвиняемого в суде. Но за пустые обвинения фискалов не наказывали: «В вину не ставить, ибо невозможно всем ведать».

Самым рьяным «товарищем» обер-фискала стал провинциал-фискал Алексей Нестеров. Ему было уже 60 лет. Крепостной холоп боярина Фёдора Хрущёва, он отработал у хозяина прибыльщиком, выкупился на волю, послужил в Сибирском приказе главой Ясачной канцелярии и комиссаром Московской губернии. Пётр знал Нестерова лично и очень ценил. Нестеров возбудил половину всех уголовных дел фискальства. В конце 1714 года он поймал на взятках даже своего начальника; Желябужского турнули с поста, а бдительного Нестерова произвели в обер-фискалы.

Ещё в Сибирском приказе Нестеров приметил, как обстряпывает свои делишки князь Гагарин. Сделавшись фискалом, Нестеров двинулся на князя в крестовый поход. Но Матвей Петрович был крепким орешком. Государыню Екатерину он одаривал изумрудами из китайских караванов (недаром его величали «сибирским Гарун-аль-Рашидом», а иностранцы звали его «князь-лиса»); Меншиков получал от Гагарина взятки пушниной. Нестеров собрал на Гагарина два сундука компромата, а сенатор Иван Мусин-Пушкин, друг Матвея Петровича, приказал сжечь их во дворе Сената.

Наконец Нестеров достучался до царя: донёс о «похищениях казны», о недоимках окладных сборов с губернии, о том, что московские купцы Евреиновы под рукой Гагарина торгуют в Сибири табаком беспошлинно, а сам «расканалья-губернатор» плутует с китайскими караванами и получает с этого «превеликое богатство». В декабре 1714 года Пётр вызвал Гагарина в столицу на допрос, а ведать губернией приказал тобольскому коменданту Ивану Бибикову. Дело Гагарина поручили князю Василию Долгорукову.