Рамиз Алиев - Изнанка белого. Арктика от викингов до папанинцев

Судьба шестерых пропавших не давала покоя Нобиле и Бегоунеку – они были уверены, что кто-то из них всё же выжил, и пытались представить их дальнейшую судьбу. По мнению Нобиле, дирижабль не мог загореться сам по себе, поскольку моторы не работали. По расчётам Бегоунека, за 20 минут оставшаяся без управления «Италия» продрейфовала бы не больше, чем на 8 километров, а значит, «лёгкий дымок» никак не мог быть результатом возгорания двух тонн горючего [9]. Возможно, так потерпевшие бедствие пытались привлечь к себе внимание. В принципе, они располагали запасами питания и снаряжением и могли попытаться дойти до какой-нибудь суши. Однако по сей день не нашли ничего – стометровый дирижабль исчез бесследно.

Первое сообщение в советской прессе о грядущей спасательной экспедиции выглядело географическим курьёзом:

«ЛЕНИНГРАД, 31/V. (РОСТА). Сегодня состоялось первое заседание организованной комиссии по оказанию помощи пропавшему без вести дирижаблю “Италия”.

Комиссия признала необходимым отправить экспедицию в составе одного ледокола и двух самолётов. Экспедиция будет снабжена топливом на два месяца, а продовольствием – на три месяца.

Экспедиция направится под руководством русских полярных исследователей из Архангельска к западным берегам Новой Зеландии и в район Баренцева моря» [124].

В тот же день появляется заметка в «Торгово-промышленной газете», где экспедицию направляют «к западным берегам Новой Земли и в район Берингова моря». Журналисты конца 20-х годов ещё настолько далеки от полярной тематики, что путают Новую Землю с Новой Зеландией, а Баренцево море с Беринговым. Более детально события стали освещаться в советской прессе с 12 июня, когда правительство Италии обратилось к СССР за помощью. Страна находилась в международной изоляции, и любой позитивный контакт с внешним миром становился предметом всеобщего внимания и гордости. Уже через четыре дня в море выходит самый мощный в мире ледокол «Красин» под руководством профессора Р. Л. Самойловича (рис. 3–25).

Рис. 3–25. Р. Л. Самойлович. Фото из уголовного дела, архив ФСБ.

Рудольф Лазаревич Самойлович (1881–1939), начальник экспедиции на «Красине», основатель и директор Института по изучению Севера (сейчас – ААНИИ). Был обвинён в сотрудничестве с германской и французской разведками, приговорен Военной Коллегией Верховного суда к расстрелу 4 марта 1939 года и в тот же день расстрелян. (Подробнее о нём см. [63])

К освещению экспедиции подготовились: при чрезвычайной нехватке места на ледоколе почти половину из 20 членов экспедиции составляли представители прессы – семь советских журналистов и кинооператор, один итальянский репортёр.

На события мгновенно отреагировал Владимир Маяковский – уже через три дня после спасения итальянцев, 15 июля, в «Комсомольской правде» появилось стихотворение «Крест и шампанское»:

Десятком кораблей

меж льдами

северными

побыли

И возвращаются

с потерей самолётов

и людей…

и ног…

Всемирному

«перпетуум-Нобиле»

Пора

попробовать

подвесть итог.

Фашистский генерал

на полюс

яро лез.

На Нобиле —

благословенье папское.

Не карты полюсов

он вёз с собой,

а крест,

громаднейший крестище…

и шампанское!

Аэростат погиб.

Спаситель —

самолёт.

Отдавши честь

рукой

в пуховых варежках,

предав

товарищей,

вонзивших когти в лёд,

бежал

фашистский генералишко.

Со скользкой толщи

льдистый

лез,

вопль о помощи:

«Эс-о-Эс!»

Не сговорившись,

в спорах покидая порт,

вразброд

выходят

иностранные суда.

Одних

ведёт

весёлый

снежный спорт,

других —

самореклама государств.

Европа

гибель

предвещала нам по карте,

мешала,

врала,

подхихикивала недоверчиво,

когда

в неведомые

океаны Арктики

железный «Красин»

лез,

винты заверчивая.

Советских

лётчиков

впиваются глаза.

Нашли!

Разысканы —

в туманной яме.

И «Красин»

итальянцев

подбирает, показав,

что мы

хозяйничаем

льдистыми краями.

Теперь

скажите вы,

которые летали,

что нахалтурили

начальники «Италии»?

Не от креста ль

с шампанским

дирижабля крен?

Мы ждём

от Нобиле

живое слово:

Чего сбежали?

Где Мальмгрен?

Он умер?

Или бросили живого?

Дивите

подвигом

фашистский мир,

а мы,

в пространство

врезываясь, в белое

работу

делали

и делаем.

Снова

«Красин»

в айсберги вросся.

За Амундсеном!

Днями воспользуйся!

Мы

отыщем

простого матроса,

Победившего

два полюса!

Сейчас это стихотворение почти неизвестно: оно быстро утратило актуальность – Амундсена, вопреки обещаниям поэта, спасти не удалось, да и переусердствовал Маяковский с негативными оценками Нобиле. «Фашистский генералишко» стал другом Советского Союза, отдал много сил укреплению его обороноспособности. Через шесть лет Нобиле вспомнит и Марина Цветаева, и тоже в негативном контексте, в своём известном стихотворении «Челюскинцы», она противопоставит его – необоснованно! – начальнику другого ледового лагеря – О.Шмидту:

На льдине (не то

Что – чёрт его – Нобиле!)

Родили – дитё

И псов не угробили

Оценка Цветаевой слишком эмоциональна и необъективна – группа, состоящая исключительно из мужчин, никак не могла родить ребёнка на льдине, а единственная собака в экспедиции Нобиле была спасена первой, вместе с генералом.

Катастрофа «Италии» была отнюдь не рядовым событием, к происходящему было приковано внимание во всем мире. Спасательная операция не имела равных по своему масштабу: в работах участвовали 16 кораблей и 22 самолёта – итальянцы, норвежцы, шведы, французы, русские, финны – в общей сложности около 1500 человек [108]. И все, кроме советских моряков, оказались бессильны – только одного из терпевших бедствие, генерала Нобиле, спас шведский лётчик Лундборг. Все остальные были спасены «Красиным».