Александр Лепехин - Тульский край глазами очевидцев. Выпуск 2

Местность нельзя назвать гористой, но она имеет ярко выраженный волнистый характер, как и везде в России. Но несмотря на природные богатства и развитую промышленность правительство Тулы сталкивается с очень большими трудностями, главная из которых отсутствие нормальных дорог. Упа, назло всем плотинам и другим тяжёлым водяным машинам, установленным на ней, представляет собой всего лишь ручеёк.

Фактически, поблизости нет ни одной крупной реки, поэтому доставка грузов по земле в Санкт-Петербург и Москву из-за больших расстояний делается очень дорогой, что сильно повышает цены. Только немногие могут позволить себе вести торговлю с проверенными производителями. Здесь же мы нашли все эти товары очень недорогими. Хорошее кольцо можно купить за 5 или 6 рублей, а красивую платиновую табакерку, которая в Германии стоит очень дорого, здесь можно купить за 3 фунта 15 шиллингов. Что же касается тульского оружия, то оно намного хуже по качеству чем наше английское. Затвор и казённая часть такие же, как и везде, но скорострельность очень низкая. Они совершенно не беспокоятся о выборе металла для стволов, в отличие от Англии, где для этого используются старые подковы и подобный металлолом, или от Испании, где при отсутствии должного металла кузнец куёт сорокафунтовые железные болванки до необходимой для ствола плотности, и делают прекрасные изделия, чтобы продать их за много фунтов стерлингов. Процессом сверления стволов, таким же важным как и процесс испытания, руководят очень плохо. Следствием всего вышеперечисленного является множество несчастных случаев при эксплуатации этого оружия, и, возможно, это будет продолжаться вечно, пока производителем будет поощряться повсеместное испытание оружия на охоте и пока не будут приняты меры для производства оружия лучшего качества. Серийное производство оружия, как и любого другого изделия, всегда происходит лучше, если изготовление идёт под оплаченный заказ. Протекционизм может сделать много для Русских; но для эффективной государственной поддержки им нужен Рокенгамский Маркиз, чтобы представить полковника Торнтона [4]с охотничьим ружьём за 400 фунтов. В Санкт-Петербурге встречаются наиболее удачные образцы здешнего оружия. Но неизвестно, когда же в Туле будут производить изделия наподобие известных наполеоновских Версальских ружей стоимостью 2000 фунтов или пистолеты по цене 400 фунтов за штуку?

В общем, мы не нашли причин для восхищения тульским мастерством. Все мелкие вещи очень плохого качества. Детали кустарного производства могут эксплуатироваться не больше недели, за исключением табакерок и некоторых других причудливых изделий, которые можно было бы использовать в Англии в качестве игрушек. Но крупные и тяжёлые предметы, такие как трубы для воды, детали сбруи и т. д., в основном, приличные.

Мы нашли постоялый двор, жалкий по сравнению с другими заведениями подобного размера в других странах. Наши кровати были жёсткими лежанками, и после переговоров со служащим мы проследовали в объятья кожаных подушек и гладких простыней. Русские всегда сильно удивлялись нашим заботам об устройстве ночлега потому, что сами они во время поездок не очень беспокоятся о наличии кроватей, а бесцеремонно валятся спать на полу в прихожей, в коридоре или на кухне везде где достаточно места, чтобы можно было вытянуться в полный рост. Когда утром мы открыли дверь нашей комнаты, то обнаружили, что весь пол завален людьми (некоторые из них были даже очень респектабельного вида) так, что было сложно пройти через них. Их пальто были сняты, а сами они лежали на них в лёгких одеждах без каких-либо одеял или покрывал. Балкон со стороны двора и весь путь к нему был занят; и на заднем дворе, и у ворот, и среди колясок, и у дверей конюшни раздавался храп, такой же мирный, как если бы они спали на мягких кроватях. Шотландец из окрестностей Эдинбурга, бывший 30 лет управляющим имения Давыдова недалеко отсюда, когда мы пожаловались ему на ужасающее состояние русских гостинец, сказал, что мы должны радоваться такому «замечательному» сервису, т. к. раньше путешественники должны были приносить не только своё мясо для обеда, но и топливо для печки.

Однако недостаток кроватей и чистоты в гостиницах во всех крупных городах компенсируется обильным обедом. Приготовленная птица или что-то наподобие, всегда может лежать в таких гостиницах на видном месте, чтобы путешественник мог взять с собой провизию, на тот случай, если он попадёт в такие места, где нет ничего кроме молока и горячей воды для чая. За исключением больших городов, скотобойни здесь встречаются очень редко, даже в таких местах как Тула и Зарайск мы не увидели ни одной скотобойни. Телёнок с наполовину содранной шкурой иногда указывает на дверь мясной лавки, но подобные места встречаются не чаще одного раза на 200 миль. Рыба встречается ещё реже мяса, её всегда продают живой рядом с рекой и никогда не продают на рынках. Большую часть рациона в местности, куда мы сейчас добрались, составляют овощи и молоко. Для обеспечения себя продуктами питания многие семьи, даже в городах, содержат коров. Хотя это очень забавно: видеть сельских обитателей в городе, но даже в Туле можно наблюдать стадо коров беспорядочно бредущих домой вечером, при этом каждое животное следует в своё стойло в городе также уверено, как и в маленьких населённых пунктах.

Русский сопровождающий – Великая Южная дорога – Украинский рогатый скот – Мёртвые коровы – Вороны – Конец северных лесов – Почтмейстер-жулик – Край, богатый хлебом – Жилища фермеров – Их жёны – Неграмотность – Мценск – Орловская губерния – Множество ветряных мельниц – Удивительное плодородие земель Центральной России – Необъятные богатства России – Методы ведения сельского хозяйства – Продукты, стада и основные статистические показатели Рязанской, Тульской, Орловской и Курской губерний – Урожайность – Сравнение с Шотландией и др. – Землевладельцы – Медленное становление российского фермерства – Орёл – Торговля в Орле – Отвратительный внешний вид – Фортификация и взгляд на город изнутри.

После ночного отдыха мы проснулись бодрые, словно не тряслись по русским дорогам и не валялись на русских деревянных скамьях, и стали готовится к отъезду из Тулы. Остальные путешественники, ночевавшие в этом же доме, с волнением расхаживали по заднему двору, одетые в длинные синие халаты, прикрытые спереди безобразными бородами, и пристально наблюдали за нами. В их взглядах читалось, что иностранцы не имеют права приобретать лошадей в то время, как в них сильно нуждаются аборигены. Однако во многом благодаря хорошей работе нашего сопровождающего мы не так сильно походили на иностранцев. Более полезного компаньона было бы невозможно представить. Господин Лебедев мог верить (а мог и не верить), что наша четвёрка путешествует с целью выполнения важного поручения английского короля. Не вызывает сомнений, что он характеризовал нас перед почтмейстерами, как высоких и августейших особ, и говорил пылко, словно получил гарантии истинности своих высказываний от самого императора. Он мог рассуждать, по-видимому, что, если мы и не были важными персонами, то его присутствие сделало нас таковыми. Поэтому он разговаривал с почтмейстерами очень бесцеремонно, не опускался до просьб или объяснений, а использовал всё время короткие и резкие команды. Была его теория верна или нет не имеет значения, но почтмейстеры, скорей всего, были напуганы, так как лошадей он получал легко, а другим путешественникам приходилось ждать. В общем, его услуги были крайне важны для нас. Для тех, кто считает, что у русских нет положительных черт, хочу заметить, что в общении с нами он был чрезвычайно сдержан и вежлив, а все наши поручения выполнялись без пререканий и с точностью, свойственной военным. Он экономно расходовал наши средства, словно это были его деньги. Он был также очень скромен, боялся показаться назойливым и всегда держался в стороне, когда мы ели. Во время путешествия его униформа, которую он носил в городах блестящая фуражка, модный зелёный мундир и серые штаны была отложена в сторону. Громадная сабля была также отстёгнута, но лежала на видном месте, и её блестящие ножны внушали ужас в сердца наших недругов. Как он ухитрялся понимать то, что мы ему говорили, осталось тайной, которую мы так и не смогли разгадать. Несмотря на то, что мы едва знали несколько слов на каком-нибудь другом языке, наши с ним разговоры зачастую были продолжительными и продуктивными. В этих диалогах в огромных количествах присутствовали словечки «ясс» и «нет», движения головой и объясняющие жесты руками, которые благодаря добродушию, понятливости и терпению нашего друга, были такими удачными, что мы, вопреки ожиданиям, не чувствовали каких-либо серьёзных препятствий в понимании друг друга.