Павел Полян - Историмор, или Трепанация памяти. Битвы за правду о ГУЛАГе, депортациях, войне и Холокосте

В чем отрицателям решительно нельзя отказать, так это в энергии и креативности. Так, весьма оригинальной формой жизнедеятельности IHR стало установление «Премии конференции последователей ревизионизма» в размере 50 тыс. долларов, выдаваемой каждому, кто представит жюри неоспоримые доказательства уничтожения нацистами евреев в газовых камерах во время Второй мировой войны. Публикуя в апреле 1980 года «Положение» о премии и рассылая его и соответствующие формуляры персонально ее потенциальным соискателям, устроители рассчитывали заманить своих оппонентов в сети неизбежного в таком случае диалога (а заодно и скандала). И две довольно крупные фигуры, несмотря на очевидную провокационность [412] Обращаясь к «соискателям», IHR давал им небольшой срок, после истечения которого оставлял за собой право интерпретировать их реакцию как несостоятельность в отстаивании своих тезисов и, следовательно, как доказательство правоты IHR ( Lipstadt , 1994. S.172). , добровольно приняли их вызов – это Симон Визенталь [413] Визенталю было сделано еще и «специальное предложение»: доказать за 25 тыс. долларов аутентичность дневников Анны Франк, оспариваемую отрицателями. и Мель Мермельштейн ( Mel Mermelstein), переживший Аушвиц и не раз атаковавший IHR в своих корреспонденциях в газете «Jerusalem Post». Мермельштейн не просто принял брошенный вызов, но и пригрозил юридическими шагами в случае неполучения ответа от IHR не позднее 20 января 1981 года.

Первым закончилось состязание с Визенталем, предложившим передать это дело на рассмотрение и решение судье Калифорнийского высшего суда. IHR на это пошло и предложило состав жюри из трех человек, причем все они – Бутц, Форисон и Дитлиб Фельдерер (Ditlieb Felderer) [414] Австрийского (возможно, австрийско-еврейского) происхождения, гражданин Швеции, издатель антисемитского журнала «Jewish Information Bulletin», издававшегося Jewish Information Society. В 1983 году он попал в тюрьму на 10 месяцев – за то, что разослал по крупнейшим еврейским общинам Европы конверты с разложившимися человеческими тканями и волосами: в письме он спрашивал, можно ли идентифицировать с их помощью уничтоженных венгерских евреев? – были членами редколлегии JHR и известными отрицателями. Узнав об этом триумвирате, Визенталь отозвал свои документы и отказался участвовать в фарсе, когда одна из сторон претендует сразу на две роли – обвинителя и судьи.

А вот Мермельштейна это не испугало, и 19 февраля 1981 года он подал в суд на IHR, Карто и Брэндона. Еще на предварительном слушании судья Томас Т. Джонсон (Thomas T. Johnson) официально внес в протокол, что вопрос о том, уничтожались ли евреи в Аушвице газом или не уничтожались, дебатироваться не будет, поскольку это совершенно неоспоримый факт. Аргументация противоположной стороны не была даже выслушана, – и очень жаль! Ведь непонятно, в чем, собственно, тогда заключалось судоговорение: не отмести обвинения как заведомо нелепые, а раскрыть их нелепость и зафиксировать их в судебном решении – было бы и эффективней, и процессуальнее [415] В результате позиция IHR была просто изложена в серии материалов в JHR (1982.No.1), а торжество правды и справедливости, добытой в суде, но такой ценой, было основательно смазано. .

Суд тем не менее присудил IHR выплатить Мермельштейну 90 тыс. долларов (50 тыс. премиальных и 40 тыс. за причиненный ущерб) и опубликовать перед Мермельштейном и всеми другими, кто пережил Аушвиц, извинение, содержащее повторение формулировок обвинения [416] Lipstadt , 1994. S. 170–174. .

Этот случай во многом поспособствовал падению «авторитета» IHR и утрате им своего «научного реноме». Он же показал, что прямое столкновение с отрицателями Холокоста под эгидой независимой третьей инстанции может дать гораздо больше, чем их сознательное игнорирование. Высокомерно-уничижительный взгляд на них как на лиц, не заслуживающих в свой адрес никакой иной реакции, кроме презрения, уход от прямого столкновения с ними – еще больший подарок для отрицателей, чем контакт с ними. Они интерпретируют это как правдобоязнь «экстерминалистов» и торжествуют «победу».

В современной ситуации, когда отрицание Холокоста интерпретируется еще и как преступное, наказуемое деяние, такой «контакт» все равно неминуем: по крайней мере – во время судебных разбирательств с отрицателями.

И дело не в евреях и историках как оппонентах отрицателей, а дело в борьбе за сознание всех остальных, то есть широкой публики. Нельзя не видеть, что отрицатели и те, на кого отрицатели нападают, давно уже находятся в конкурентных отношениях в этой борьбе. И наступательная, во многом изобретательная и по-своему креативная тактика отрицателей в этой борьбе все чаще приносит им очки.

Типичным примером может послужить кампания с объявлениями о лекциях отрицателей, помещаемыми ими на правах рекламы в университетской прессе. Текст объявлений был примерно следующий: шапка – «История Холокоста: что в ней не так? Случай для широкой дискуссии».

Начал эту кампанию калифорниец Брэдли Смит (Bradley Smith) и начал лихо. Для этого он вместе с Марком Вебером (Mark Weber) [417] Последний в это время углубился в источниковедение. Ознакомившись с материалами книг регистрации смерти (Sterbebьcher) в Аушвице, он обнаружил, что среди лиц, чья смерть в Аушвице тщательно регистрировалась, были и пожилые люди, и молодежь. Часть из них попала в лагерь до начала селекции и массового уничтожения, но часть и после, причем это, как правило, были евреи из Польши, Франции, Голландии и др. стран ( Weber M. Pages from the Auschwitz Death Registry Volumes. Long-hidden Death Certificates Discredit Extermination Claimes. // JHR. 1992. № 3. S.265–298.). организовал в 1987 году специальный Комитет открытых дебатов о Холокосте (Committee on Open Debate on the Holocaust, или CODOH), спонсором которого был Вильям Карри (William Curry), предприниматель-антисемит из Небраски, которому, собственно говоря, и принадлежит сама идея газетной кампании. Его собственная первая попытка разместить платное объявление в «Daily Nebraskan», правда, окончилась в 1986 году неудачей [418] Эта попытка была и последней, так как вскоре он умер. , но в лице Смита он нашел идеального продолжателя своих идей – целеустремленного и заряженного на успех.

На опыте В. Карри Б. Смит понял, что в больших региональных газетах, где поступления от рекламы измеряются не тысячами, а миллионами долларов, ему ничего не светит. И он откорректировал целевую группу: ею стали таблоиды-многотиражки крупнейших американских университетов. Из примерно 35 университетов, куда начиная с 1989 года обратился Смит, положительно отозвалось 15 [419] См. их перечни в: Lipstadt, 1994. S.221. . Информация о лекциях CODOH появилась в них на видных местах, но, как правило, с редакционными комментариями о ее научной и этической несостоятельности. Тем не менее, многие тысячи молодых людей прочли эту «информацию», и многие сотни, безусловно, проглотили «наживку».