Павел Полян - Историмор, или Трепанация памяти. Битвы за правду о ГУЛАГе, депортациях, войне и Холокосте

Стремясь избежать тюрьмы, Рудольф бежал сначала в Испанию, потом в Англию (где основал собственное издательство в Гастингсе) и, наконец, в США, где женился и попросил политическое убежище, какового не получил.

В марте 2005 года он опубликовал свои «Лекции по холокосту», построенные в излюбленной форме разговоров с самим собой – вопросов некоего неглупого слушателя-ученика и ответов и вовсе бесподобного лектора-наставника, Учителя.

Более того, в октябре 2005 года он был арестован в США и передан германской стороне. Суд, состоявшийся в Мангейме 15 марта 2006 года, приговорил его к 30 месяцам тюрьмы и конфисковал издательский счет.

Со временем аргументация ревизионистов становилась все изощреннее, все «наукообразнее» и в то же время все наглее. В конечном счете, как писал мюнхенский историк Юрген Царусски, у отрицателей Холокоста «…речь идет не о науке или научности в том или ином виде, пусть и базирующейся на возникших так или иначе ошибочных основаниях, а о специфической форме политической пропаганды, исходным и конечным пунктом которой является антисемитизм » [440] Zarusky J . Leugnung des Holocaust: die antisemitische Strategie nach Auschwitz. // BPJS Aktuell. Jahrestagung der Bundesprüfstelle für jügendgefährdende Schriften «Von „Antisemitismus“ bis „Xenofobia“. Rechtsextreme Medien in Deutschland». Amtliches Mitteilungsblatt. Sonderausgabe, 1999. S.9. . В противном случае они не могли бы просто-напросто проигнорировать многочисленные и неоспоримые свидетельства еврейских жертв, как погибших в Холокост, так и сумевших его пережить: достаточно указать на уцелевшие рукописи членов зондеркомандо, найденные после войны в земле и пепле возле крематориев [441] См.: Полян, 2015. Атаки на эти свидетельства со стороны отрицателей Холокоста довольно редки и неконкретны. . Вместо этого – мировой еврейский заговор, спрятавший миллионы якобы жертв и сфабриковавший миллионы фальсифицированных евреями документов, в том числе и документы от имени их палачей!..

Они продолжают «ссылаться» на отдельные высказывания отдельных организаций, которые уже давно, еще в 1950-е гг., были дезавуированы историками (как, например, утверждения о производстве абажуров из человеческой кожи или о массовых убийствах в газовой камере в концлагере Дахау).

Другой ставший типичным прием – опора на максимально сомнительные источники, такие, например, как на липовые «дневники Гитлера», обнаруженные Д. Ирвингом, или на собрание документов, 29–30 апреля 1948 года вывезенных шефом гестапо Мюллером в Швейцарию.

Любят отрицатели искать – и, конечно же, находить – в своих рядах и евреев. Это, как им кажется, снимает с движения упреки в антисемитизме и придает ему флер толерантности, – и, как следствие, легитимность. Если же «полезных евреев» не находится, то их рождают в колбе. Именно оттуда выпрыгнул в 1999 году некто Рожер Доммерг Поллако де Менас, якобы написавший «Открытое письмо Стивену Спилбергу», состоящее из на удивление изжеванных отрицательских риторических фигур, зато с необычайно оригинальным заголовком: «А был ли Холокост?» [442] См.: http://3rd.îrg/fcarchive.html .

Относительно поздний прием – химические анализы проб воздуха, сделанные в феврале 1980 года американцем Лейхтером, а в 1991 году – немцем Рудольфом. С естественно-научной точки зрения (с учетом летучести газообразных веществ) сама постановка такой задачи более чем абсурдна, не говоря уже о таких «вещдоках», как банки от газа, во множестве найденные в Аушвице. Но как не в истории здесь дело, так и не в химии. Так называемые «Отчет Лейхтера» и «Заключение Рудольфа» были приняты ревизионистами на ура и на вооружение.

Как, впрочем, и демократическая риторика о свободе высказывания, свободе научных исследований и т. п. Отрицатели не устают повторять, что они, «ревизионисты», – «политзаключенные» и мученики во имя национального возрождения Германии!

Мало кто так артистично выдает себя за страдальцев за истину, как ее первые же гонители – отрицатели Холокоста!

Одним из первых «демографов» среди отрицателей был Поль Расинье, утверждавший (правда, без единой ссылки), что жертвами Холокоста стали 1,5 млн евреев, а еще 4,5 млн эмигрировали из Европы между 1931 и 1945 гг. Артуру Бутцу в его «Фальшивке двадцатого века» удалось даже установить, куда именно эмигрировали большинство тех евреев – в Советский Cоюз, где они стали жертвами сталинской деспотии! Вильгельм Штеглих в своем «Мифе об Аушвице» положил много труда на то, чтобы развенчать все аргументы тех недалеких историков, кто еще не перестал сомневаться в сказках про Холокост. Своей концепции произошедшего он, правда, не предложил. С научно-демографической точки зрения все они были, в общем, дилетантами, хотя их стратегемы и не были забыты профессионалами, со временем – в начале 1980-х гг. – появившимися на этой сцене (один из них, правда, посмертно).

Первым профессионалом-демографом, внутренне присоединившимся к хору отрицателей, стал известный американский социолог и демограф, профессор Фрэнк Ханкинс (Frank Hankins). [443] Фрэнк Ханкинс (Frank Hamilton Hankins, 1877–1970) преподавал и занимался исследованиями в лучших американских университетах, редактировал лучшие научные журналы, возглавлял известнейшие союзы – Американское Социологическое общество и Американскую ассоциацию исследователей населения. Его либеральная книга «Расовые основы цивилизации: критика нордической доктрины» (1926) произвела самый настоящий фурор. Среди тем, на изучении которых он узкопрофессионально специализировался, были и социальные условия в гитлеровской Германии. На написание очерка «Сколько же евреев было уничтожено нацистами? Предварительный обзор по этой проблематике» Ханкинса подвиг в 1958 году его давний друг и коллега по работе в Колледже Смита еще в 1920-е годы – профессор Гарри Элмер Бэрнс, чье имя вписано в историю отрицателей Холокоста как одно из самых респектабельных [444] В отличие от их большинства, он являл собой пример истинного ревизиониста и специализировался на пересмотре истории и интерпретации событий еще Первой мировой войны. См. о нем выше. . Однако Ханкинс, как пишет в предисловии к посмертной публикации его труда Кейт Стимли (Keith Stimely), и сам уже давно сомневался в том, что он называл «тезисами о шести миллионах», и вынашивал планы расследования этого вопроса. Если так, то остается загадкой, почему же он не опубликовал эту работу сам и еще при жизни: ведь большого труда это ему бы не составило! Бутц, отвечая на этот вопрос, объясняет все это «характером того времени», когда книга писалась: « …благоразумие не позволило Ханкинсу при таком подходе к теме связывать свое имя с этим исследованием, и оно осталось неопубликованным – его рукопись распространялась и распространяется до сих пор только в фотокопиях среди ограниченного числа тех, кто проявляет интерес к этой проблеме » [445] JHR. 1984. No. 2–4. P. 81–82. . Объяснение крайне неубедительное, если учесть, что никакими гонениями отрицатели тогда не рисковали. Скорее всего, Ханкинс опасался, во-первых, придать гласности свой интеллектуальный антисемитизм [446] Он ощутим даже в терминологии: так, еврейские жертвы он упорно именует «недостающими евреями», нападение на Россию называет «возникновением войны с Россией», а евреев, депортированных Румынией за Днестр и поначалу безжалостно там уничтожавшихся, называет почему-то «нашедшими за Днестром убежище» и т. д. Те же терминологические тренды и у Заннинга: «жертв» у него нет, но есть «пропавшие без вести», ученые еврейского происхождения, неважно, французы они или американцы, все обозначаются как «еврейские» или «сионистские» (чем вторые отличаются от первых, он не поясняет). , который шел бы явно вразрез с его имиджем серьезного ученого-либерала.