Павел Полян - Историмор, или Трепанация памяти. Битвы за правду о ГУЛАГе, депортациях, войне и Холокосте

Из четырех столбцов этой крошечной таблички нет ни одного полностью корректного! В «Ежегодниках» публикуются, повторяясь десятилетиями, данные о еврейском населении отдельных стран (переписные или оценочные), относящиеся к самым различным годам [474] Для иллюстрации мы приводим сводные данные «Ежегодников» за 1937–1949 гг. . При таком подходе единой общеевропейской даты статистического учета в его выпусках (столбец 2) просто не может быть. Нет в «Ежегодниках» и раздельной оценки численности конфессионального и этнического еврейства (столбец 4). Но самое существенное – систематические публикации «Ежегодников» вовсе не претендуют на то, чтобы давать читателю статистические сведения, совершенные во всех отношениях, и уже тем более на то, чтобы быть инструментом манипуляций.

А именно такое впечатление может создаться у читателей Ф.Ханкинса: сотни эмиссаров «Ежегодников» на всех континентах ведут учет как рождаемости и смертности, так и прибытия, и убытия евреев во всех странах мира, все эти сведения поступают в какой-нибудь полузакрытый офис на Манхэттене, где дюжина пейсатых статистиков, собственно, и занимаются манипуляциями и фальсификациями данных.

Если бы Ханкинс захотел (а я и не подозреваю его в ленивости), то мгновенно заметил бы, что столь взволновавшее его сокращение еврейского населения Европы целиком и полностью – «на совести» Германии, где перепись 1939 года показала вожделенное смягчение еврейского вопроса – с 691 до 240 тыс. чел. При этом разница составляет 450, а не 550 тыс. чел., как утверждает Ханкинс, проглядевший 100-тысячную описку в собственных выписках: в 1939 году «Ежегодник» давал для Европы оценку в 9 394 363, а не в 9 494 363 чел.

Далее Ханкинс приводит множество оценок уничтоженных евреев отдельно для Польши и для Европы в целом, демонстрируя тем самым их недопустимые хаотичность, разнобой и внутренние противоречия, а заодно подчеркивая исключительную «еврейскость» их авторов. Анализ серьезности каждой из этих оценок и путей их уточнения и совершенствования его явно не интересуют.

Называя цифры С. Шварца в одном месте «чистым предположением», Ханкинс как будто забывает, что только что он этой «липой» оспаривал и крыл расчеты Е.Кулишера. Не менее характеристической является аттестация «еврейской» статистики как заведомо лживой – и это при том, что сам Ханкинс вначале признает, что другого источника для расчетов практически нет.

Итак, Ханкинс был, в сущности, первым отрицателем-демографом. Одним из первых он указал на методологические подводные камни этой проблематики – как на те, что лежат на поверхности (отсутствие, вернее, невозможность однозначно корректного учета, расплывающаяся идентичность объекта), так и на менее очевидные («чрезвычайная смертность», риски двойного счета и др.). Он же одним из первых (если не первым) осознал «перспективность» для отрицателей тем, связанных с логистикой Холокоста (непреодолимой узости тех или иных ресурсов или пропускных способностей) и еврейской эмиграции во время и после войны – тем, на которых и построит свое повествование Заннинг. Так, ему кажется, что одним утверждением о том, что необходимая для ликвидации евреев инфраструктура была подготовлена и запущена только в ноябре 1943 года, он выбивает табуретку из-под «традиционалистов». Что совершенно не так, ибо в столь важном деле, как ликвидация еврейства, подолгу нацисты не простаивали: в ожидании монтажа стационарных газовых камер и крематориев они научились обходиться и импровизированными бункерами-газовнями, автомобилями-душегубками и ямами-кострами, не говоря уже об оврагах или противотанковых рвах на оккупированной территории СССР.

Ханкинса, собственно, и отрицателем-то назвать нельзя. Он скорее уж « релятивист », признающий фактические злодеяния Второй мировой своего рода материализацией фиктивных злодеяний Первой [475] Об этом он пишет в заключительном абзаце его статьи. , и « редукционист » (то есть «преуменьшитель»), счастливый уже тем, что у одного из своих явных и сильных оппонентов – Джеральда Рейтлингера – он вдруг нашел цифру – 500 тыс. еврейских жертв, – цифру, с которой и он, Ханкинс, вполне готов согласиться, настолько она мала.

Вот только неясно, откуда он эту цифру взял. Ведь у Рейтлингера в книге «СС: Алиби народа. 1922–1945», на которую ссылается Ханкинс, такой цифры нет. В главе «Концентрационные лагеря: уничтожение работой» встречаем иное – 1,1 млн узников разных сортов – как будущий контингент всех немецких концлагерей (дата отсчета – начало августа 1944 года, когда в лагерях уже было 524 тыс. чел.), 363 тыс. – как число узников, зарегистрированных в Аушвице, а в главе «Лагеря смерти: эвтаназия» приводится округленная оценка жертв и цифра совсем иная – 4 млн чел. евреев (без учета СССР), которых недосчиталась Европа, из них половина приходится на лагеря смерти [476] По Рейтлингеру – это не только Аушвиц, Белжец, Собибор, Треблинка и Хелмно, но также и Малый Тростинец около Минска, Понары около Вильно, 9-й Форт около Ковно, Пески около Львова и Бикернек около Риги. . И другой оценки от Рейтлингера и быть не могло: ибо в 1953 году по-английски (и в начале 1956 года по-немецки) вышла его главная книга «Окончательное решение». В ней черным по белому приводится результат Рейтлингера по интересующему его и Ханкинса вопросу: количество еврейских жертв (причем без учета СССР) – не меньше 4 194 200 и не больше 4 851 200 чел.

В самом конце статьи Ф. Ханкинса содержится весьма любопытное наблюдение о возможных параллелях между «мифами» Первой и Второй мировой войн:

« Весьма вероятно, что более тщательный анализ статистики населения и новых показаний свидетелей, изучение того, как откуда возникли и как получили распространение обвинения в массовом истреблении, проверка этих обвинений на фактическом материале, и разоблачение фальшивок и подтасовок, словом, те же методы, которые лорд Понсонби [477] Артур Понсонби (Arthur Augustus William Harry Ponsonby, (1871–1946), британский политик, писатель и публицист, барон, член парламента. Автор книги «Изготовление фальшивок во время войны: пропаганда лжи во время Первой мировой войны» (1928). и Дж. М. Рид применили к мифам о злодеяниях Первой мировой войны, в конце концов, сведут утверждения о массовом уничтожении евреев нацистами к тому же самому уровню измышлений больного воображения и безответственных выдумок, если не прямой лжи, к которому свелись пресловутые зверства немцев в Бельгии после 1918 года. Конечно, за подлинность нацистской программы истребления никогда не ручался человек с таким престижем и репутацией, какие были у Джеймса Брюса в 1915 году [478] Брюс, Джеймс (James Bryce; 1838–1922), британский политик, юрист и историк, член парламента и палаты лордов, в 1907–1913 – посол Англии в США. В 1915 г., по заданию премьер-министра Великобритании Герберт Эскъю (Herbert Asquith) подготовил т. н. «Отчет Брюса» о зверствах немецкой администрации по отношению к гражданскому населению в Бельгии. Этот отчет имел колоссальный пропагандистский эффект и оказал определенное влияние на решение США вступить в войну. Не менее строго Д.Брюс осуждал также и армянский геноцид в Турции; он первым держал об этом речь в парламенте, а позднее, вместе с А.Дж. Тойнби, подготовил «Голубую книгу» – сборник документов об этом (1916). . И конечно ни один разумный и информированный исследователь Второй мировой войны не станет оспаривать реальность многих неслыханно бесчеловечных злодеяний, как против евреев, так равно и против неевреев, совершенных с обеих сторон в ходе войны, особенно в партизанской войне за линией фронта. Как хорошо выразил эту ситуацию один авторитетный и осведомленный источник, фиктивные злодеяния Первой мировой войны стали фактическими злодеяниями Второй » [479] Hankins, 1983. P. 79–80. .