Дальневосточные путешествия и приключения. Выпуск 11

— Эх, какую возможность упустили!

— Сам виноват! Зачем выстрелил и спугнул птиц? Попробуй залезть на дерево и посмотри на окрестности. Может, вблизи есть еще одно озеро?

Раздосадованный спутник неохотно полез на одно из уцелевших деревьев, у которого сучья начинались чуть ли не от самой земли. Однако никакого озера он не увидел, во все стороны простирался лишь мрачный горелый лес. Опечаленные безрезультатной разведкой, мы стали пробираться обратно к берегу.

— Что теперь делать? — усталым, разочарованным голосом спросил Сергей, давая понять всем своим кислым видом, что пора, мол, бросить поиски и возвращаться домой.

— Надо плыть вперед! — твердо ответил я, не показав, что заметил его унылое настроение.

И мы опять двинулись дальше. Картина вдруг изменилась. По берегам вместо горелого леса возвышались высокие лиственницы со слегка желтеющей хвоей. Видимо, бушевавший некогда пожар был остановлен небольшой речкой, впадающей слева в Каву, поэтому растительность тут оказалась нетронутой.

Километров через пять нам встретился на пути новый остров, который опять вселил надежду, что он является ориентиром Горохова. Здесь мы высадились на левый берег и опять стали искать два озера, расположенные рядом. Но ничего не обнаружили.

Время было уже позднее. На берегу поставили палатку и устроились на ночлег. Николай Сергеевич, взяв в руки котелки, пошел за водой. Когда он возвратился, мы увидели в его руках зеленые стрелки какого-то растения, похожего на лук.

— Дикий лук растет у самой воды на илистой почве, среди небольших кустиков ивы, — радостно сообщил он.

Вечером, сидя, у ярко горевшего костра, разомлевшие от вкусного супа, заправленного свежим луком, мы слушали рассказ Николая Сергеевича:

— Я и раньше слышал, что дикий лук растет здесь в изобилии. Некоторые жители поселков Талон, и Балаганное приплывают летом сюда для его заготовки. Вот теперь и мы убедились, как его много и как он полезен. Правда, местные жители пробираются в эти места не только за луком. Мы видели, сколько в долине Кавы гнездится диких гусей. Летом они линяют, у них происходит смена маховых перьев. И вот некоторые люди из хищнических целей, пользуясь беспомощным состоянием птиц, истребляют их. Гусей десятками загоняют в расставленные сети.

— Так это же настоящие браконьеры! — с возмущением говорит Сергей. — За это судить надо!

— Конечно, это браконьерство. Но бороться с этим злом здесь трудно. Власти сюда пока не заглядывают.

— А я уверен, что долину Кавы со временем сделают заповедным местом, — проговорил я, еще не зная тогда, что через двадцать пять лет долина Кавы действительно будет объявлена заказником.

Ночью мы спали тревожно.

— Сколько же медвежьих следов я видел на берегу! — сказал нам Николай Сергеевич, когда мы уже укладывались на ночлег. — Надо Пирата на ночь привязать снаружи палатки. Пусть сторожит.

— Правильно, — поддержал Сергей. — Нечего ему даром хлеб есть!

Ночью мы проснулись от истошного лая. Голос Пирата срывался на яростный хрип, и в то же время пес пытался залезть в палатку. Взяв ружье, я быстро вылез наружу. Пират уже не столько лаял, сколько жалобно скулил.

— Не иначе как нас навещал косолапый, — сказал я своим товарищам, выскочившим из палатки.

Прислушались. Кругом было тихо. Только где-то на озере ухала выпь.

Утром, пока мои спутники снимали палатку, готовили завтрак, я решил пройти по лесу. Чем дальше шел, тем гуще становились заросли. Кустарники из ольхи и молодой ивы сменились толстыми лиственницами и тополями, а среди них виднелись высокие кусты рябины с обилием алых ягод. Здесь же сидели дрозды-рябинники и лакомились этими дарами природы. Я залюбовался ими. Но тут среди зарослей густого подлеска увидел множество следов крупного медведя. Видимо, топтыгин ходил здесь на водопой и рыбную ловлю. Хотя и страшновато было встречаться со зверем, но я решил все же пройти еще дальше в глубину леса. Через несколько шагов остановился и прислушался. Кругом было тихо, только слышалась песня дроздов, пирующих на рябине. Неожиданно прямо перед собою я увидел крупного зверя. Медведь стоял около толстой лиственницы, будто специально поджидая меня. Хотя в руках я держал ружье, но в обоих стволах были дробовые патроны. Вступать в единоборство с хозяином тайги было неразумно, и я потихоньку стал пятиться назад, не спуская глаз с медведя. Зверь, видимо, не был голоден и не думал нападать на человека. Он продолжал стоять за лиственницей и внимательно наблюдал за моим отступлением.

Снова погрузились в лодку и поплыли вверх, в надежде найти, наконец, ориентир Горохова. Опять возле очередного острова выходили на берег искать два смежных озера. И опять ничего не нашли.

— Искать самолет в такой тайге, да еще не зная точных ориентиров, — все равно, что искать иголку в стогу сена, — уже раздраженно ворчал Сергей.

— Что предлагаешь?

— Прекратить поиски и возвращаться обратно! — твердо сказал он.

— А как Николай Сергеевич?

— По-моему, надо возвращаться. Толку от наших скитаний — никакого, — ответил тот.

Но я снова уговорил своих спутников продолжать поиски. И мы опять поплыли вверх по Каве. Вскоре показался еще один остров. И у нас опять появилась слабая надежда, что мы идем в нужном направлении и наш поиск увенчается успехом. Причалив лодку к правому берегу, мы с Сергеем снова пошли на поиски. Поднявшись на крутой берег, увидели невдалеке болото, заросшее обильной растительностью. Посредине блестело открытое зеркало воды.

— Надо перейти болото, может, за ним и лежит разбитый самолет, — предложил я.

— Можно попробовать, — согласился Сергей.

Мы выломали две длинные сухие палки и стали ими прощупывать дно. Но сколько мы ни искали подходящего перехода — его не было. Всюду под слоем прибрежной растительности чувствовалось вязкое илистое дно. И тут я вспомнил, что многие болота на Крайнем Севере к осени протаивают на большую глубину и делаются непроходимыми.

В одном месте мы обнаружили под растительным слоем сравнительно небольшую глубину и более или менее твердое дно. Но едва Сергей ступил на зыбкую почву прибрежной сплавины, как погрузился в болотную жижу, которая стала его засасывать.

— Помогите! — успел крикнуть он, погружаясь все глубже.

Я успел подать ему конец палки. С большим трудом удалось вытащить Сергея на берег. Это грустное происшествие повергло всех в тягостные раздумья.

— Может быть, нам нужно пройти по берегу и поискать тропку, о которой говорил Горохов? — неуверенно предложил Сергей, немного отдышавшись от болотной ванны. Я, конечно, согласился.