Дальневосточные путешествия и приключения. Выпуск 11

Для заядлого рыболова-спортсмена не существует понятие «далеко». Ехать дальше и бросать к другому берегу — основной неписаный закон всех рыболовов! Поэтому, когда мне сообщили, что члены нашего охотничьего коллектива собираются выехать за двести с лишним километров от Хабаровска, чтобы половить ленков и хариусов, а если повезет, то и тайменей, я высказал горячее желание отправиться вместе с ними. К счастью, в машине нашлось место в для меня.

Город почти уснул. Лишь в отдельных окнах горел свет да уличные фонари ярко освещали асфальт. Проехала на малой скорости милицейская машина, одинокий пешеход не спеша шел по тротуару, впереди приветливо загорелся зеленый свет светофора у пустого перекрестка. Было приятно смотреть на затихшие улицы, на город, отдыхающий после трудовой недели. Завтра улицы и бульвары, набережные Амура наполнятся людьми и машинами, а мы будем далеко, на берегах горного Анюя, среди девственной тайги, будем бродить со спиннингами и удочками...

Елагин и Костин, чтобы не терять времени даром, пытаются уснуть. Мы с Малевичем ведем разговор, стараясь, чтобы и Иванов принимал в нем участие, — в дальних дорогах очень важно не дать задремать водителю, убаюканному монотонным движением...

— В прошлый раз на рыбалке много медвежьих следов видели, уже проснулись косолапые. Там повсюду валяется много дохлой прошлогодней кеты, вот и шастают звери вдоль берега, кормятся.

— Сам медведь, как правило, старается избегать людей. Поэтому мы их и видим крайне редко.

— Редко!.. Я на Анюе их уже сколько раз видел. Года два назад мы с Яремой шли по тропе и так это про мишек разговаривали, вдруг черный медведь впереди нас дорогу переходит; ну, Ярема и решил его напугать — как рыкнет на топтыгина. А медведь к нам, несколько прыжков — и он уже метрах в пятнадцати. Черный, шея белая... Мы с Яремой не заметили, как на лиственнице оказались.

— Бесполезное дело. Этот медведь, гималайский, прекрасно по деревьям лазает. И если бы вы его здорово разозлили...

— Куда уж там злить!.. Постоял он, повернулся и пошел себе потихонечку. А ты говоришь, редко встречаются. Для кого-то и одна такая встреча может обернуться бедой. Помните случай на Пихце?

— Конечно, помним...

Года три тому назад на Пихце, небольшой речке, впадающей в озеро Гасси, два браконьера ловили кету. Их обнаружил рыбнадзор и потребовал уйти из тайги; мер других не приняли, так как пойманной кеты и засоленной икры не обнаружили. Но браконьеры остались. Брали они только икру, а рыбу прятали в ямы, где она разлагалась. Привлеченный запахом, медведь пришел к ямам и обосновался там для привольного житья. И однажды, когда понадобилось спрятать очередную порцию загубленной рыбы, браконьеры встретились с медведем. Зверь, видимо, решил, что они пытаются завладеть запасами, которые он полагал своими, и атаковал браконьеров. Мгновенно подмяв одного из них, начал рвать когтями и зубами несчастного. Душераздирающие крики боли, страха и ужаса наполнили тайгу. Второй мужчина бросился к шалашику, где хранилось ружье. Словно поняв его намерение, медведь отпустил свою жертву, в несколько прыжков настиг беглеца и ударом когтистой лапы оскальпировал его. За несколько секунд все было кончено. Оставив поверженных людей, зверь ушел. Браконьера, на которого медведь напал раньше, нашли потом недалеко от дороги. Экспертизой было установлено, что смерть наступила от разрыва сердца. Видимо, он еще пытался выбраться к людям, но сердце не выдержало. Такая вот нелепая смерть. Случай этот послужил уроком для многих.

— Осенью там кета стеной идет. И что интересно, уже глубокой зимой ее все еще продолжают ловить из-подо льда.

— Это уже плохая рыба, ее и есть-то не станешь, так только, для собак, ловить.

— Ничего. Самцы нормальные. Они икру охраняют от ленков и хариусов. В одной яме мы однажды видели: икра прямо слоем лежала на дне. Вода тогда малая была, до нерестилища рыба не дошла и не зарыла икру в гальку...

Так за разговорами мы незаметно доехали до села Маяк. Мне оно очень нравится. Словно в зеркале отражаются дома в водах Синдинского озера, обрамленного с запада и севера множеством стариц, озерков, проточек, а с востока и юга — стеной тайги. В самом озере ловить рыбу запрещено, оно служит заказником, но зато рядом — сущий рай для рыболовства: сазаны, сомы, щуки, караси, верхогляды, кони-губари и прочие рыбы словно ждут, когда же непритязательная приманка повиснет на крючке в теплой воде протоки, заливчика или озерка. Обычно на два-три спиннинга или удочки можно поймать за день двадцать — двадцать пять килограммов рыбы, а иногда и больше. Но столько рыбаку, конечно, не требуется. И что самое приятное — не знаешь, что же вытащить на обычную удочку. Иногда бывает такой клев, что не успеваешь менять червя на единственной удочке.

В поселке Иванов и Малевич поменялись местами. Дальше дорога идет тайгой: километров сорок или пятьдесят широкое гравийное шоссе, затем по сопкам грунтовая, и такая, что не всюду проедешь на обычной легковушке, — вода талая на косогорах бежит прямо по дороге, а зимой нарастают наледи. Георгий решил немного отдохнуть перед трудным участком.

После смены водителей мы поехали несколько медленнее. Малевич внимательно смотрел вперед и в разговоры с нами не вступал. У села Дубовый Мыс он повернул вправо, на дорогу, ведущую к Арсеньеву. Полотно здесь было значительно хуже. Начались подъемы и спуски. В некоторых местах были еще нерастаявшие наледи, и Иванов вновь занял место за рулем. Близился рассвет. Неожиданно перед стеклами замелькали реденькие белые точки — снег... Сначала крупинки, а затем хлопья стали сыпать из мутной бездны неба. Через час снег уже не таял на дороге и лежал тонким ровным слоем.

— Этого нам еще не хватало, — проснувшись, пробормотал Костин. — Того и гляди, сорвет рыбалку.

— А мы сколько на Анюй ездим — всегда то дождь пойдет, то снег. Ничего, образуется...

— Образоваться, может, и образуется, да вон сколько уже навалило. Это там, где пескариков по штуке в день ловят, считают, что главное в рыбалке не рыба, а процесс. По такой погоде, чего доброго, и без ухи останемся,

— Бог не выдаст — свинья не съест. Харюзочков для ушицы поймаем...

Вброд преодолели несколько ручьев, текущих прямо через дорогу. Желтая вода стремительно неслась вниз, размывая полотно дороги. Была опасность заклиниться в какой-либо промоине. Но все обошлось.

— Скоро Арсеньево, — произнес Малевич, наиболее частый гость в этих краях. Через несколько минут показались первые дома, затем их стало больше, и неожиданно открылось, что село довольно крупное, хотя и расположено в глуши таежной: дальше только лесовозные дороги, населенных пунктов нет. Машина свернула в какой-то переулок и, почти доехав до леса, остановилась у. крайнего дома. Невдалеке стоял желтый «Москвич».