Дальневосточные путешествия и приключения. Выпуск 11

Моя горячность вызывала у него сдержанную, снисходительную улыбку.

Мы помчались догонять варана. Ящер не оглядывался и по-прежнему не торопился. На нас ему ровным счетом было наплевать. Когда до него оставалось метров двадцать, мы сбавили бег и пошли шагом, стороной. На ходу, наверное, в поисках чего-то съедобного, ящер обнюхивал песок. Из его полуоткрытой пасти то и дело выскальзывал огненно-красный язык. Он был похож на струйку пламени. Я подумал, что сказки об огнедышащих драконах не так уж далеки от истины.

Мы шли за ним минут пятнадцать. Я несколько раз щелкнул фотоаппаратом, но уже без прежнего энтузиазма. Мне хотелось снять чудовище в той первой позе, во всем его жутком величии.

Подойдя к зарослям бамбука, он немного постоял и скрылся в чаще. Идти туда я не решился. Я знал, что ударом хвоста варан острова Комодо способен убить лошадь и может проглотить средних размеров собаку.

Этот ящер — хитрая бестия. На Комодо основной пищей служат ему дикие олени и яванские кабаны, тоже завезенные сюда еще при ван Боссе. Но он никогда не нападает на них открыто. Поэтому они его не боятся. Забравшись в стадо животных, варан ждет, пока они перестанут обращать на него внимание. Затем, улучив момент, сбивает с ног того оленя или кабана, который подойдет к нему на расстояние прыжка. И делает это с молниеносной быстротой. Жертва не успевает заметить, когда ей грозит опасность. Убив животное, ящер снова выжидает. Пировать начинает после того, как стадо уйдет подальше. Вспоров клыками брюхо жертвы, хищник жадно пожирает внутренности.

Вот оно, чудище острова Комодо

Ученые, наблюдавшие варанов на Комодо, пришли к выводу, что у них сильно развито обоняние. Запах крови они чуют за сотни метров. Как только ящер распорет брюхо своей жертвы, из чащи к нему скоро выходят другие его сородичи. При этом заметили, что некоторые из них спешат на запах крови даже из соседних долин. От добычи им уже ничего не остается. Но они долго не могут успокоиться. Кружат на месте недавнего пиршества, алчно внюхиваясь в оставшееся на земле мокрое пятно.

И еще одно коварное качество у этого хищника — сравнительно слабых животных он словно гипнотизирует. Маленькая макака перед ним верещит и вся трясется от ужаса, но бежать не может. Несчастную обезьянку варан заглатывает живьем.

— Ладно, Анди, — сказал я, — у нас еще есть время.

Было сухо и нестерпимо знойно. Раскаленному воздуху море не давало ни влаги, ни прохлады. Всюду в Индонезии воздух насыщен парами, как в бане, а тут — сушь. Может быть, потому здесь и живут вараны. Ведь они в общем-то обитатели жарких пустынь.

Мы вернулись к самолету и под ехидные замечания старшего лейтенанта Рахмади, второго пилота, принялись строить планы, как лучше выманить из чащи ушедшего от нас варана. Анди предлагал пойти на охоту, застрелить оленя и в удобном для нас месте подвесить его тушу на дереве. Ящеров сразу соберется целая стая. И все будут тянуться к оленю. Кадры получатся замечательные. Капитан Сувондо молча усмехался. Вся эта затея с варанами ему, вероятно, казалась пустой забавой. Потом он сказал, как бы подводя итог:

— Да, мальчики, план гениальный, но пора обедать.

Хотя жара была нещадной, на отсутствие аппетита никто не пожаловался. Все знали, что из Джакарты Анди захватил ведерный термос с отличным холодным пивом.

Расположились в тени крыла «Дакоты» — расстелили на песке брезент. Полулежа запивали пивом сушеные креветки с солеными рисовыми лепешками. О варанах на некоторое время забыли.

Я смотрел на плывущие по зеленовато-синему шелку неба ослепительно белые облака и чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Пусть я больше не увижу варанов, зато надо мною небо острова Комодо... Комодо, Комодо, звонкое слово — Комодо!

Однажды, проезжая по улицам Джакарты, я обратил внимание на необычную толпу народа под огромным варингином — гигантским тропическим фикусом. Там был высокий дощатый помост с брезентовой раковиной — вроде эстрадной сцены, но меньших размеров. На помосте стоял древний старик в длинной белой тоге и черной бархатной шапочке. Обращаясь к толпе, старик что-то говорил.

— Петушиные бои, — сказал мой шофер. — Хотите посмотреть?

Еще бы, упустить такое зрелище!

Я уже знал, что в Джакарте это не просто развлечение, — игра на деньги, жестокая игра.

Оставив у обочины дороги наш «форд», мы подошли к толпе.

Старик в тоге объяснял порядок сегодняшних боев. Выступать будут одиннадцать петушиных пар, все настоящие джаго, то есть настоящие боевые петухи. Начальная ставка для первой пары судейской коллегией боев определена в тысячу рупий. Такой взнос в общую кассу сделал каждый из владельцев джаго, участвующих в боях. Теперь все зависит от публики, сколько она купит игровых билетов. Ставка будет расти по мере увеличения кассового сбора.

Потом старик — это был главный судья боев — назвал имена всех джаго, кратко прочитал их родословные, а также кто их воспитал и в каких парах они выступают. Молодой человек по имени Вийоно и его петух Черный Гром в списке стояли последними. Это значило, что Черный Гром до исхода предпоследнего боя будет считаться сильнейшим. Драться он должен с тем джаго, который окажется сильнейшим среди всех остальных и сможет вести борьбу в финале. Финальная пара разыгрывает самые высокие ставки. Двойную сумму наибольшей из них получает владелец джаго-победителя. Возвращается ему и его взнос в общую кассу.

Судья сказал, что хотя петух Черный Гром воспитан двадцатилетним юношей, публика не должна относиться к этому джаго с недоверием. В предыдущих боях Черный Гром несколько раз выходил в финал и побеждал сильнейших без штрафных очков.

Я протиснулся ближе к сцене. Справа и слева от судейского стола полукольцами сидели на траве дрессировщики джаго. Возле них стояли прочные бамбуковые клетки с пернатыми бойцами.

Воспитание и дрессировка джаго — дело трудное. Нужно иметь большой опыт и много терпения. Индонезийцы считают, что настоящего боевого петуха может вырастить только человек в солидном возрасте, к тому же обладающий твердым характером. Там, где петушиные бои — игра на деньги, к боям, за редким исключением, допускаются лишь джаго, воспитанные пожилыми людьми.

Вийоно был исключением. Рядом с серьезными, степенными стариками он выглядел мальчиком. Лицо у него было очень юное, почти детское. Мелкокостный, глазастый, с припухлыми, как у девушки, губами. Но петуха он вырастил лучшего, чем многие старики. Это был могучий черный красавец с великолепным огненным гребнем и такими же алыми серьгами. Крепкий орлиный клюв, отлично развитые крылья и высокие сильные ноги говорили о его блестящих возможностях.