Андрей Потапенко - Москва Стрешневых

Площадка, вымощенная плиткой, начинавшаяся ещё от ворот, на этом месте обрывается (ещё одно свидетельство прерванных работ – точно так же как и со стороны садового фасада плитка не закрывает полностью даже площадку между корпусами-флигелями) и дальше начинается тропинка. Проходя по ней, мы подходим к центру фасада, долженствующему быть главным. Если бы не запустение, его можно было бы даже назвать приятным.

Старая часть дома, выстроенная в первые годы XIX века – около 1803—1805 годов – выполнена в классическом стиле, в два этажа с мансардой, и смотрится довольно скромно, без поражающего воображение размаха. Украшена она тоже весьма сдержанно. Только центральная часть вдвигается вглубь, образуя над входом лоджию с парами: колонна коринфского ордера и повторяющая её пилястра. Из чисто декоративных деталей – рустованные грани центральной части фасада, да пара маскаронов, изображающих женские лица, по бокам (такая же пара – с противоположной стороны дома). И только. А под балконом-лоджией уже с трудом угадываются двери, которые на самом-то деле были парадными.

Над входом – небольшой, но эффектный балкончик-лоджия, на котором любили фотографироваться модели в старинных или свадебных платьях. Когда-то здесь была балюстрада, но она утрачена, «благодаря» нерадивым лазателям.

Такой невзрачный облик вход получил при восстановлении дворца после пожара, уже в 1990-х годах. До того он был более представительным, свод арки был выше и доходил до самого балкона. Впрочем, и в таком виде он был более позднего происхождения, и появился при княгине Шаховской, когда она вносила коррективы во внешний вид прабабкиного дома. А во второй половине 1930-х годов тамбур был застеклён. Реставраторы вернули входу первоначальный, на 1800-е годы, облик, добавив к нему поздний же тамбур. Жаль только, что при его обустройстве не были воссозданы предполагавшиеся проектом реставрации пары утраченных в своё время небольших колонок, красиво обрамлявших вход. Сейчас вместо них банальное застекление. Без них вход, за два с лишним века заметно ушедший в землю, в самом деле выглядит сиротливо.

Трудно узнать в этих заколоченных дверях парадный вход во дворец!!! Фото автора

Барельефы-медальоны на фасаде. Фото автора

Кроме того, также впоследствии был утрачен изначальный классический колорит стен – жёлтый с белым декором, воссозданный реставраторами, из-за чего дворец смотрелся намного ярче и праздничнее.

А в противоположную сторону, к прудам, уходит почти заросшая аллея. Навстречу, в её створе, от прудов открывается чрезвычайно живописный вид на главный дом. Когда-то по ней шла подъездная дорога к усадьбе, просёлок от Всехсвятского. Не зря же отсюда делали фотоснимки усадьбы во все времена, начиная еще со времен Евгении Фёдоровны Шаховской. Ещё лучше он смотрится от железной дороги, из-за пруда, примерно так же, как выглядел в начале прошлого века, когда к княгине приезжали по новооткрытой «железке» высокосановитые гости. Правда, этот ракурс почему-то не пользуется спросом у ценителей прекрасного. Вероятно, потому что любоваться им возможно не столь долго: летом слишком заросший парк скрывает всю прелесть усадебного дома. Тем более что на кромке пруда выросли несколько деревьев, которые заслоняют панораму. Эта перспектива определённо нуждается в воссоздании.

В самом начале её, слева (если смотреть от дома), виднеется высокий курган, происхождение которого ещё не выяснено. Здесь же, по обеим сторонам аллеи, прямо на земле лежат два поваленных пьедестала от существоваших бюстов. Их нахождение здесь, с противоположной стороны от дома, где такие бюсты стояли изначально, довольно странно. Возможно, они были частью декоративного обрамления подъездной перспективы.

Когда-то перед входом был круглый газон с чашей-фонтаном, одновременно слушивший кругом для разворота карет. Теперь же от всей обстановки усадебной территории практически ничего не сохранилось. Место газона и чаши совершенно заросло и уже не просматривается. Но в 1986 году он еще сохранялся и, по всей видимости, разрушен в послепожарной суматохе.

А тропинка идёт дальше и подводит к восьмигранной башне, замыкающей главный фасад с северо-восточного угла дома. Это уже упоминавшаяся нами «башня Кольбе», спроектированная в 1893 г. На первый взгляд, в ней три яруса, но, как мы потом убедимся, под самыми сводами таится один секрет…

От первоначальной постройки после пожара сохранился только нижний ярус, который изнутри до сих пор покрыт копотью, да часть наружной стены. Вся начинка и задняя часть стены, выстроенные изначально деревянными, погибли в пожаре и были воссозданы в 1990-е годы заново, а внутри протянута пожарная лестница. Кстати, при реставрации была несколько изменена форма оконных проёмов по первому этажу, а ещё в советские времена заложены завершения окон этажом выше. Изначально, по всей видимости, они были аналогичны окнам на фасаде театрального корпуса. Надо также сказать, что в третьем этаже башни располагалась мастерская руководителя работавшей здесь бригады реставраторов Сергея Киселёва, памяти которого (1953—2001) и была посвящена наша прежняя книга.

Если обернуться, то с этой точки открывается красивая панорама в сторону ворот и храма Покрова, а все разнокалиберные части фасада интересно выстраиваются в одну линию. Полюбуемся на этот вид и продолжим идти по тропинке, огибая башню-восьмигранник. Завернув за угол, тропинка выводит нас к торцевому северо-восточному фасаду дворца.

С этой стороны от углов дворца вглубь уходят две заросшие, но пока еще просматривающиеся остатки подлинных усадебных аллей. От восьмигранной башни прямо уходит начало Елизаветинской дороги, которая тянулась через весь парк и выводила к ванному домику над Химкой, а с противоположного угла ещё одна аллея загибается в сторону оранжереи. Из глубины парка снова открываются живописные виды на башни и корпуса дворца.

В отличие от противоположной стороны, обращенной к воротам, здесь кирпичные пристройки (благодаря К.В.Терскому, пошедшему наперекор плану академика Резанова), сделаны только по углам, а между ними проступает торцевая стена старой части дворца, заглубленная между башней-восьмигранником слева и сложной композицией из островерхой башни и двухэтажного флигеля с правой стороны, так что можно примерно представить, как выглядел дворец с торца. Всё вместе образует своеобразный небольшой дворик. При строительстве кирпичных корпусов с углов часть стен оказалась закрытой, были заложены и крайние оконные проёмы. Но сохранены большие окна по центральной части фасада, в том числе и на втором этаже, где располагалась старая спальня, вероятно, времён Елизаветы Петровны Глебовой-Стрешневой.