Яков Нерсесов - «Свет и Тени» Последнего Демона Войны, или «Генерал Бонапарт» в «кривом зеркале» захватывающих историй его побед, поражений и… не только. Том III. «Первый диктатор Европы!»

В общем, «лес рубят – щепки летят»!?

Правда, добыча у солдат была не та, что в Измаиле: местные евреи оказались бедноваты. Поскольку ужасы пражского побоища проходили на виду у варшавской публики, то беззащитные варшавяне предпочли сдаться на милость победителя и избежать погрома. Как ехидно рапортовал Александр Васильевич «… Страшное зрелище видя, затрепетала вероломная сия столица». Суворов знал, что делал, принимая делегацию варшавян по мирным переговорам… прямо на поле боя в Праге, среди тысяч убитых и истекающих кровью раненных поляков-защитников Праги, показывая, к чему может привести дальнейшее сопротивление. Варшавяне все правильно поняли и, выйдя к победоносному русскому полководцу с хлебом-солью, преподнесли ему на берегу Вислы не только ключи от города, что символизировали капитуляцию польской столицы, но и усыпанную бриллиантами табакерку с надписью: «Спасителю Варшавы». Уважение граничило с мольбой о пощаде. Особо «отличались» прекрасные паненки: недаром Суворов давно уже признавал: «Женщины управляют здешнею страною, как и везде»…

… Кстати сказать , комендантом Варшавы Суворов назначил напористого (это была главная черта его военного дарования) генерала Ф. Ф. Буксгевдена, прибалтийского немца, оставившего в истории русской армии весьма неоднозначную память. Считается, что его ограниченные способности большого военачальника скрывались под маской грубости и непомерной гордости. Так, командуя на войне 1805 г. отдельным корпусом – так называемой Волынской армией, он, будучи человеком скорее упрямым и прямолинейным, чем смелым, в ходе Аустерлицкого фиаско с вверенными ему очень большими силами (почти половина всей союзной армии – свыше 39 тыс. чел.?) не сумел во время сориентироваться, когда уже в самом начале битва стала складываться для русских войск крайне неудачно. Но это уже другая история – история войн России с Наполеоном в начале XIX в., кстати, Вам известная…

Мирные условия Суворова, которые он выставил польским переговорщикам, великому маршалу Литовскому Роману Игнацу Франтишеку (Игнатию Евстафьевичу) Потоцкому (28.2.1741/51, Радзынь-Подляский – 30.8.1809, Вена) и Тадеушу Антонию Мостовскому (19.10.1766, Варшава – 6.12.1842, Париж), были довольно мягкими. Король Станислав-Август сразу на них согласился, тем более, что «русский Марс» гарантировал «жизнь и имущество жителей» Варшавы. Русские пленные, а их оказалось в столице Польше не менее 1.400, были переданы представителю Суворова князю Д. И. Лобанову-Ростовскому, а польская армия начала разоружение.

Часть польской армии под командованием Вавржецкого (ок. 27 тыс. чел.) хотела пробраться в Галицию, но у Опочни была настигнута Ф. П. Денисовым и капитулировала, а сам Вавржецкий доставлен к Суворову. Только единицам, в том числе, зачинщику всех событий, генералу Мадалинскому, удалось перейти австрийскую границу. Еще 10 тыс. непримиримых борцов за освобождение Польши во главе с генералами Домбровским и Зайончеком сумели-таки уйти к саксонскими границам.

В Варшаву русская армия входила уже с незаряженными ружьями, под громкую музыку, с развернутыми знаменами. Правда, стремясь избежать кровавого избиения варшавян со стороны тех полков, которые занимали польскую столицу с Игельстромом в кровавую Варшавскую «Варфоломеевскую ночь» и сильно тогда пострадали, Суворов их с собой в Варшаву не взял, оставив в разоренной Праге.

Кровавой «вендетты а-ля Прага» не повторилось.

Восстание было подавлено.

Суворов сдержал слово: разобравшись с поляками за … 42/44 дня ! Всего лишь на два/четыре дня больше обещанного срока. А если считать со дня его первого столкновения с польскими частями, то и вовсе за… 38 дней ! Столь стремительного полководца в Европе больше не было: звезда Наполеона Бонапарта взойдет лишь спустя два года, в Италии в 1796 году. Но это уже другая история, с которой любознательный читатель уже знаком…

Подавление восстания Костюшко означало гибель Польши как самостоятельного государства. Она перестала существовать. Польская независимость, угрожавшая России и бывшая в Восточной Европе плацдармом якобинства, была уничтожена. Уже давно обозленные на Россию поляки на века стали для нее опасным западным соседом и не считаться с этим нельзя. В октябре 1795 г. после долгих и сложных споров между державами-победительницами (стороны горячо «дрались» за каждый клочок польской земли) , к которым «очень вовремя» присоединилась и главная «монархическая старушка континентальной Европы» Австрия, произошел третий раздел Польши, прекративший существование независимой Польши на сто с лишним лет – до 1918 года!

Если Пруссия получила Варшаву, включая Правобережье Вислы, то за Австрией закрепилась Малая Польша – Краков с округом и воеводство Сандомирское и Люблинское.

И наконец, власть Екатерины распространилась еще дальше на запад: ей стали подчиняться Западные Белоруссия и Волынь, Литва и Курляндия.

… Кстати сказать , государыня-«матушка» ( а в ту пору и по возрасту и по статусу уже государыня-«бабушка», но все также охочая до неутомимых «секс-мустангов»), которая «все видела – все знала – все контролировала», наотрез отказалась принять титул… королевы Польши. Объяснение было очень простым и доходчивым: она присоединила к России только те части Польши, которые некогда составляли одно целое с Россией (Русью) и даже были «колыбелькой» для русских, но и они не были исконно польскими землями. Но поскольку именно коронные польские земли отошли к Австрии и Пруссии, то Польша перестала существовать как отдельное государство и замысел покойного Григория Потемкина получить рядом с Россией небольшую, слабую, но однородную в этническом и религиозном отношении страну провалился. Это стало для поляков национальной трагедией и породило массу противоречий, опять-таки, в первую очередь, между русскими и поляками. Польский вопрос снова вышел на авансцену Европы во времена наполеоновских войн и особенно после них, когда победоносный император Александр I прибрал к рукам все основные польские земли. Последовавшие Польские восстания 1831 и 1863 гг. и их подавления, создали в «демократически» настроенной Западной Европе отталкивающий образ великодержавно-самодержавной России-поработительницы. Отголоски этого сопутствуют ей до сих пор: Катыньская бойня, недавняя гибель президента Польши при весьма туманных обстоятельствах (в прямом и переносном смысле) под Смоленском…

Такова краткая предыстория ситуации вокруг польского вопроса, обозначившегося на повестке дня в результате разгрома Наполеоном Пруссии и выхода его армии к границам российской империи.