Юрий Ладохин - Эдинбург – Москва. Лиловый вереск среди лип и берез. Из цикла «Истории бессмертное движение»

После разгрома отрядом Ермака войск хана Кучума и стремительного продвижения российского влияния за Урал стратегические планы англичан на получение контроля над малозаселенными сибирскими землями были обречены. Основанные казаками в Западной Сибири остроги с конца XVI века стали превращаться в города (Тюмень, Тобольск, Сургут и др.). А в XVII веке на карте Российской империи появились уже города, расположенные в Восточной Сибири: Томск, Красноярск, Якутск, Иркутск, Чита, Охотск. К концу семнадцатого столетия численность русских в Сибири превышала суммарную численность её разноплеменного местного населения.

При этом, заметим, в отличие от американских индейцев, имевших на начальном этапе испанской колонизации крупные государственные формирования (Империя инков, Ацтекская империя), многочисленные сибирские народы не имели государственности. И если социум ацтеков и инков имел все признаки раннефеодального общества, то народы Сибири находились еще на уровне родоплеменного строя. Как отмечают многие историки, в основном именно поэтому русская колонизация обширных земель восточнее Урала, в отличие от испанской и португальской колонизации Центральной и Южной Америки, не стала катастрофой для коренных народов Сибири и Дальнего Востока, а дала мощный толчок для их цивилизационного развития.

Следующий мощнейший пассионарный вихрь из России начал движение на Восток три столетие спустя и гораздо южнее – в плодородные оазисы и засушливые пустыни Средней Азии. Именно там, как и в Сибири, опять столкнулись интересы России и Англии, которая рассматривала русскую колонизацию региона как потенциальную угрозу своему господству в Индии. Ко второй половине XIX века Россия уже не могла терпеть разбойничьи набеги с юга, которые наносили существенный урон торговым связям со странами Востока.

Была и еще одна веская причина: «Российское государство предприняло попытку разделаться с центром работорговли в Средней Азии. Хивинское ханство в течение полутора веков было рынком сбыта русских невольников. Со времен Екатерины II из бюджета выделялись огромные деньги для выкупа своих подданных из азиатского плена. Русские рабы ценились очень высоко, потому что считались самыми выносливыми и сообразительными работниками. А за красивую молодую женщину иногда давали до 1 тысячи рублей, что было по тем временам колоссальной суммой» (из статьи Артема Куртова «Подвиги „белого генерала“. История побед военачальника Михаила Скобелева» // «АиФ. Санкт-Петербург», 09.09.2015 г.).

Поход русской армии в Среднюю Азию проходил в тяжелейших условиях: неимоверная жара в песчаных пустынях, редкие источники воды, ожесточенное сопротивление местных воинских формирований. Успехи были скромные, Россия увязала в туркестанской компании, как в зыбучих барханах. И понадобился военачальник нового типа, который бы применил нешаблонную тактику, поднял боевой дух русских солдат и укрепил их веру в победу.

И такой человек нашёлся. Михаил Скобелев (1843 – 1882), прекрасно образованный офицер (владел восьмью языками), выпускник Николаевской академии генерального штаба был словно рожден, что удивлять своей отвагой и полководческими талантами и врагов, и сослуживцев.

Первое боевое крещение двадцатидевятилетний офицер получил во время похода на Хиву весной 1873 года: «В ходе стычек с неприятелем Скобелев получил пять ран, нанесенных пикой и саблей. С отрядом он продвинулся по пустыне 730 верст и без боя взял Хиву. Сразу же было освобождено более 25 тысяч рабов» (Там же).

Затем его карьера развивалась стремительно, а многие его решения весьма озадачивали воинских начальников: «Скобелев не боялся лично производить разведку на вражеских территориях. Он переодевался в одежду простолюдинов и отправлялся на вылазки. Так он заслужил свой первый Георгиевский крест, когда подробно изучил маршрут среди враждебных туркменских племен. Позже он так же ходил в Константинополь, изучая подготовку османских войск к обороне города. Современники признавались, что все свои награды и отличия полководец получал не по протекции, а с боем, личным примером показывая солдатам, как нужно воевать. В 1875 году войска Скобелева разгромили 60 тысячную армию Кокандских повстанцев, их численность в 17 раз превышала количество русских войск. Несмотря на это, противник был разбит наголову, наши потери составили шесть человек» (Там же).

Военные успехи М. Скобелева были так значительны, что в возрасте 32-х лет он был удостоен звания генерал-майора. Уже тогда обожавшие своего командира солдаты стали складывать о нём легенды: «Одетый в белый мундир, на белой лошади Скобелев оставался целым и невредимым после самых жарких схваток с противником (он постоянно внушал себе и другим, что в белой одежде никогда не будет убит). Уже тогда сложилась легенда, что он заговорен от пуль. За свои подвиги в Кокандском походе Скобелев был награжден орденами святого Георгия 3-й степени и святого Владимира 3-й степени, а также золотой саблей с надписью „За храбрость“» (из статьи Александра Широкорада «Легенда о „белом генерале“» // «Независимая газета», 03.10.2008 г.).

Позже, в годы Русско-турецкой войны 1877—1878 годов, самый неординарный военачальник Туркестанского похода прославился как освободитель Болгарии, а болгарский народ считает его национальным героем.

Многие историки склонны считать М. Скобелева личностью уникальной: «В чём секрет необыкновенной популярности Скобелева? Казалось, что после Наполеоновских войн прошли времена героев-исполинов, которые, если нужно, способны горы сворачивать. Ореол романтики у полководцев перехватили революционеры. А Скобелеву в народной памяти удалось встать в один ряд с Румянцевым, Суворовым, Багратионом. Он был гением наступательной войны. Его сподвижник и бессменный начальник штаба Куропаткин вспоминал: „В день боя Скобелев каждый раз представлялся войскам особенно радостным, весёлым, симпатичным… Солдаты и офицеры с доверием смотрели на его воинственную красивую фигуру, любовались им, радостно приветствовали его и от всего сердца отвечали ему „рады стараться“ на его пожелания, чтобы они были молодцами в предстоящем деле“» (из статьи Арсения Замостьянова «Белый генерал» // «Литературная газета», 06.11.2013 г.).

Но вернемся к Туркестанскому походу. Русских солдат в белых гимнастерках и кепи с полотняными назатыльникам для защиты от палящего солнца никак не назовешь ангелами в белоснежных одеждах. Завоевание Средней Азией было сопряжено с жертвами и насилием, как во всяких войнах.