Маргарита Акулич - Рогачев и евреи. История, холокост, наши дни

Основные события до октябрьского переворота 1917-го года

Год 1905 -й. Это был год, когда на должность Рогачевского городского общественного раввина существовала вакансия.

Период 1907-го -1912-го годов. В данном временном периоде казенным раввином города был Иосель Довидович Мейтин.

Иудейская община города направляла немалые усилия на организацию бесплатного образования для детей из еврейских семей с невысоким достатком.

Начало двадцатого столетия. В это время в Рогачеве действовала (под руководством Вексельмана Копеля) талмуд-тора.

Основные события после октябрьского переворота 1917-го года

Октябрьский переворот 1917 г. Источник: https://infourok.ru/prezentaciya-k-uroku-istorii-oktyabrskaya-revolyuciya-g-3976893.html

Период после октябрьского переворота 1917-го года ознаменовался появлением нового этапа в функционировании иудейских общин. Осложнилась жизнь простых евреев. Например, Григорий Исаакович Житомирский рассказал следующее (публикация Вероники Русаковой «От имени живых и павших») [14]:

Рейзл и Залман Житомирские. Источник: http://shtetle.com/shtetls_gom/rogachev/rogachev.html?

«Григорий Исаакович начал с воспоминаний о своем деде, Залмане Житомирском, который с женой Рейзл и пятью детьми проживал в маленькой белорусской деревне Барсуки Рогачёвского уезда. Других евреев в деревне не было. До революции дед арендовал у помещика ветряную мельницу. Залман как мог помогал крестьянам, был отзывчив на любую просьбу. Поэтому его семью в деревне любили, а самого деда называли Залманка.

После революции помещик сбежал, а Залман остался при мельнице. Когда в деревню пришли красноармейцы, они устроили погром. Крестьяне, помня доброту Залмана, не дали его в обиду.

Когда установилась Советская власть, мельницу забрали, и она стала колхозной. Залман Житомирский тоже вступил в колхоз. Был он очень крепким человеком. Даже когда перевалило за полсотни лет, оставался богатырем. Внук помнит, как дед свободно брал подмышку мешок с зерном или мукой. Работал до конца дней своих. Умер, когда ему было более семидесяти лет, незадолго до начала Великой Отечественной войны.

Вся семья Житомирских и в годы Советской власти продолжала соблюдать еврейские традиции и вести привычный образ жизни. Залман ездил в синагогу в Поболово, за 4 километра от родной деревни, а по большим праздникам вся семья выезжала в синагогу в Рогачёв, который был в 20 километрах. «Я нес сидур, когда дедушка шел молиться в синагогу», – гордо вспоминает его внук, которому было в то время 4—5 лет. Коня брали у белорусского крестьянина Кондрата. Залман и дома молился – каждое утро и каждый вечер. К нему часто присоединялась бабушка.

Плоткина Яхна, бабушка Григория Житомирского, погибла в Рогачёвском гетто.

Залмана Житомирского похоронили по еврейскому обычаю на кладбище в Рогачёве.

Мама Григория Исааковича, Роза Менделевна, тоже была очень религиозным человеком. Особое значение придавала соблюдению кашрута. Всегда постилась в Йом-Кипур».

Год 1919-й (месяц май). В данное время [13]:

«в Рогачеве случился пожар, в результате чего город примерно на 1/3 был уничтожен (в том числе сгорело 5 синагог, расположенных на Школьной площади). К этому времени 1 синагога находилась в ведении советских органов власти, и в ней была расквартирована воинская часть. Оставались действующими 5 молитвенных зданий. Собрав незначительные денежные средства, верующие начали восстанавливать одну из синагог, находившихся на Школьной площади (частично были возведены стены, после чего строительство приостановилось)».

Год 1922-й. В данном году, когда имело место проведение кампании по конфискации ценностей для оказания помощи голодающим Поволжья, у евреев города изъяли серебряные вещи, общий вес которых составлял семьдесят семь грамм.

«В целях пропаганды среди населения с 1922 года стала издаваться газета «Безбожник», в большом количестве выпускались антирелигиозные плакаты. Были закрыты все духовные учебные заведения, прекращено издание религиозной литературы». У храмов были изъяты все ценности, они стали закрываться в массовом порядке». Источник: https://www.rsdn.org/forum/flame.politics/7447106.1

Год 1923-й. Это был год закрытия в городе (несмотря на жалобы верующих) одного культового здания (по документам значится как синагога «Голодец» или «Голодцев»). На протяжении некоторого времени использования синагоги не происходило, а с весны 1924-го года в ней было размещение военчасти.

Период с мая 1925-го года по год 1927-й. В данное время происходило следующее [13]:

«В мае 1925 г. в городе произошел второй пожар, во время которого сгорела Нижегородская синагога, располагавшаяся на одноименной улице. После пожара члены общины получили только часть страховки (остальная сумма оказалась в распоряжении Рогачевского райисполкома). За счет нее верующие надеялись окончить строительство синагоги на Школьной площади. Тратить деньги на восстановление Нижегородской синагоги они не хотели, т. к. Нижегородский район находился на окраине города, весной регулярно затапливался, к тому же после пожара жители данного района переселились преимущественно в центр города. В сентябре 1926 г. группа верующих Рогачева в количестве 102 человек пожаловалась в Президиум ВЦИК СССР на действия местных властей. В феврале 1927 г. данный вопрос был заслушан на заседании ЦИК БССР, и ходатайство верующих было отклонено. Райисполком потратил страховку за сгоревшую синагогу на ремонт «Дворца Труда» и «Дома Союза».

Кроме того, в феврале 1926 г. верующие обратились в ЦИК БССР с ходатайством о возвращении им молитвенного здания «Голодец», но оно было безуспешным.

Таким образом, к 1927 г. в Рогачеве осталось 3 действующие синагоги: 1 каменная и 2 деревянные».

Разгар сталинских репрессий

Репрессии, расстрел, главные палачи НКВД. Источник: https://zen.yandex.com/media/id/5d8cf0f53d873600b2d97b03/cifry-i-fakty-jertvy-stalinskih-repressii-5dcda5bb525c952780f994bb

О времени разгара сталинских репрессий рассказал Григорий Исаакович Житомирский (публикация Вероники Русаковой «От имени живых и павших») [14]:

«Мама Григория Исааковича, Роза Менделевна, тоже была очень религиозным человеком. Особое значение придавала соблюдению кашрута. Всегда постилась в Йом-Кипур.

– В 1938 году, когда родился младший братик, – вспоминает Григорий Исаакович, – мама настояла, чтобы ему было сделано обрезание. Это было небезопасно, в это время власти объявили, что уже закончена «борьба с религией, опиумом для народа». Эти годы были временем разгара сталинских репрессий, и соблюдение религиозных обрядов зачастую каралось арестами. Поэтому доверенные люди караулили вокруг дома, чтобы никто из посторонних не зашел. Нашли настоящего моэла, который делал обрезание еврейским младенцам в округе. Отец также присутствовал на церемонии, хотя в то время очень распространена была практика: если семья решалась на такой поступок, мужчины отдавали это на откуп женщинам, чтобы те все устроили, а сами уезжали из дому, якобы по делам. Таким образом, они могли избежать ответственности за содеянное и оправдаться, свалив вину на глупых суеверных женщин.