Анатолий Грешневиков - Сто сорок писем Василия Белова

При встрече с Лукьяновым я узнал, что бандероль им получена. Удивительно, но ему удалось найти время и прочесть не только «Плотницкие рассказы», но и роман «Все впереди».

– Пожалуй, Белов прав, как никто, – сказал Лукьянов. – Чтобы развивать современное сельское хозяйство, сберегать деревню, нельзя плохо относиться к собственной истории, ведь в ней скрываются корни нынешних проблем. Без знания прошлого трудно разобраться в настоящем, невозможно представить, какой будет деревня в будущем.

– А как Вы расцениваете критику романа «Все впереди», будто он слаб в художественном смысле, и проблемы в нем не актуальные? – спросил я.

– Роман посвящен, на мой взгляд, главной теме нынешнего времени – сохранению института семьи, разоблачению общества потребления, поиску человеком своего места в жизни. Писатель идет к читателю с открытым забралом, избрав публицистическую обнаженность основным изобразительным средством, но острота дискуссий настолько подлинна, что мы не замечаем авторских средств, а определяем в человеческих отношениях поступки, какие из них подлинные, а какие лживые. Ругать роман может только прогнившая насквозь интеллигенция. Так ее автор и сам не любит.

Разделяя мнение бывшего председателя Верховного Совета СССР, а ныне рядового депутата Госдумы Анатолия Лукьянова, я зашел к нему повторно через месяц в кабинет с подарком. Вручил свою книгу «Президент не слышит экологов». А он подарил мне коллекцию стихотворений 100 известных поэтов XX века, записанных на диски в авторском исполнении, чему я был несказанно рад. Записи оказались уникальными, ведь на них звучали голоса любимых поэтов Николая Рубцова, Василия Федорова, Алексея Фатьянова, Владимира Соколова, Станислава Куняева и других.

Еще я передал Лукьянову копию статьи Белова «Забвение слова», которую он мне прислал. Раз ему близка проза писателя, то поймет и публицистику. Тем более в статье речь вновь идет о ненужной и опасной реформе русской орфографии. Белов не раз выступал на страницах газет с призывом беречь народный язык, придавая этой теме государственную значимость. Сейчас он говорил читателю о том, кто в правительстве болеет реформаторством, и какой трагедией может обернуться эксперимент с языком. Гневная реплика звучала уже в начале статьи: «Премьер Касьянов, к примеру, не склоняет существительные, оканчивающиеся на «мя». Да и сами «доктора-филологи» боятся просклонять хотя бы для опыта какое-нибудь трехзначное числительное».

Далее писатель предупреждает: «Пока разговоры только об орфографии, но и с ее помощью можно сокрушить язык… Имеются в виду скрытый цинизм, тайная похабщина, внедряемые в головы и сердца журнальной и газетной публикой. Не только порядочные газетчики, но и приличные писатели уже не стыдятся пользоваться проституцкой лексикой».

Статья «Забвение слова» вышла 29 мая 2002 года в вологодской газете «Красный север». Еще раньше я читал ее под тем же названием в центральной газете «Завтра». Была и третья статья: зачем чиновники жаждут приспособить русский язык для ленивых иностранцев и доморощенных лентяев. Называлась она «Реформаторский зуд». Опубликовал ее Белов 6 февраля в полуправительственной газете «Россия», где призвал чиновников следовать нормам литературного языка и дал разъяснение, почему язык является не только средством общения людей, но и средством их воспитания.

Вместе с Лукьяновым и Бабуриным мы направили статьи Белова в министерство образования. Полезные мысли и чиновников побуждают думать.

Верстку книги «Раздумья о дне сегодняшнем» я выслал сразу, как только ее сделала типография. У Белова после ее прочтения не появилось ни одного замечания.

Толя!

Передай мои поздравления Рыбникову к 50-летию – и книгу с брошюрой.

29 июня 2002 г.

Две бандероли от Белова пришли в самый нужный момент: одна с книгой и открыткой, другая – с брошюрой. Затравленный околоцерковными литераторами реставратор Александр Рыбников с осторожным оптимизмом готовился встретить юбилей. Ждал подвоха, оскорблений… Причин для переживаний – предостаточно. В центральных газетах и журналах то и дело выходили пасквили, будто Рыбников бракодел, разрушающий древний монастырь. Армия таких кусачих обличителей не так уж и мала – Щербаков, Котькало, Володин, Ганичев. Вина их не в том, что зло писали, а в том, что неправду распространяли. А еще вина их в абсолютном бессердечии, в откровенном фарисействе. На словах ратуют за любовь к ближнему, а на деле травят мастера, денно и нощно восстанавливающего из руин поверженные коммунистами памятники монастыря.

Рыбников оставил комфортную городскую квартиру в Ярославле, переселился задолго до прихода к власти горе-демократа Ельцина в поселок, в музейную комнату, расположенную в монастыре, без воды, санузла и связи, да еще и с печным отоплением. Десять лет профессионального труда посвящено возрождению православных святынь. Патриарх Московский и всея Руси Алексий награждает его орденом Преподобного Сергия Радонежского, министр культуры России присваивает звание «Заслуженный работник культуры РФ». Я пишу книгу о его бескорыстном подвижничестве. Но у околоцерковных литераторов, живущих далеко в Москве, на все эти имена – аллергия, им хочется верить лишь одному молодому игумену, а тот упрямо называет реставратора бракоделом.

В разгар такого конфликта из Вологды в Борисоглеб приходят две бандероли. Раздается голос великого русского писателя, также всю жизнь заступающегося за разоренные православные памятники. И московские литераторы на время стихают.

На юбилейном вечере реставратора я, представляя перед собой стоящих именитых фарисеев, громко-громко зачитываю поздравительную открытку Василия Ивановича Белова в адрес Рыбникова:

«Дорогой юбиляр!

Поздравляю, желаю здоровья и многих лет, и многих добрых дел во имя Родины! Белов. 20 июня 2002 г.».

С таким же энтузиазмом дарю от имени писателя его книгу «Избранное» и брошюру «Троицкое чудо». На брошюре начертаны такие высокие и пронзительные слова, что не зачитать их вслух было невозможно. И я их торжественно зачитал юбиляру:

«Дорогой Александр Станиславович!

Вашу работу я сравниваю с Троицким чудом, описанным в этой брошюре. Реставратор – это свидетель Бога! Белов. Вологда. 25 июня 2002 г. Духов день».

Мы поднимаем тост за Василия Белова, за его своевременную, а также неустанную поддержку русских подвижников. И, конечно, за смелость писателя, ведь противостоять натиску маститых чиновников в Союзе писателей, где начальником был сам Ганичев, а оруженосец Котькало являлся его зятем, мог только Белов и никто другой.