Геннадий Прашкевич - Красный сфинкс

Проект инженера Крейцкопфа получает одобрение правительства, но при взрывных работах в котловане случайно погибают рабочие и инженер оказывается в тюрьме. Благодаря вмешательству Особой комиссии, давшей об инженере отзыв, как о человеке исключительного технического творческого дара и огромных познаний, Крейцкопф все-таки приступает к постройке своего необычайного снаряда. (Платонов явно читал романы А. А. Богданова, – Г.П.). Кстати, в свободное время инженер размышляет над страницами книг, и это не совсем обычные книги. «Он подкупил днем еще десятка полтора, заинтересовавшись лишь их названиями; это были: „Путешествие в смрадном газе“ Бурбара, „Голубые дороги“ Вогулова (один из героев Платонова, да и название близко к первому сборнику писателя, – Г.П.), „Зенитное время“ Шотта, „Антропоморфная революция“ Зага-Заггера, „Лунный огонь“ Феррента, „Антисексус“ Бергмана, „Всегда ли была и будет история и что она такое наконец в самом деле?“ – философия Горгонда, – и несколько других. Крейцкопфа поразил книжный мир. Он никогда не имел времени для чтения. И он мыл и промывал свой мозг, затесненный страданием, однообразным трудом и глухою тоскою. Он увидел совсем новых людей – мрачных, горячих, подвижных, ревущих страстью и восторгом, гибнущих в просторе мысли, торжествующих на квадратном метре в каменной нише в стене, ищущих праведную землю и находящих пустыню, бредущих по песку и набредающих на воду, уходящих в страны изуверов, меняющих тепло дома на ветер ночного пути».

Несомненно, Платонов описывал собственные чувства.

Правдами и неправдами инженер вырывает у правительства разрешение самому лететь в снаряде, запущенном в мировое пространство. Обрывки сообщений долетающих до Земли полны удивительных и странных слов. «Пучина электричества. Приборы расстроились… Солнце ревет, и малые кометы на лету визжат… Пустыня, мертвый минерал и платиновый сумрак… Луна имеет сотни скважин. Из скважин выходит редкий зеленый или голубой газ…» И наконец главное: «Луна подо мной. Моя „бомба“ снижается. Скважины Луны излучают газ. Я не слышу больше звездного хода. Скажите же, скажите всем, что люди очень ошибаются. Мир не совпадает с их знанием».

Подобные мысли прослеживаются и в повести «Эфирный тракт», герой которой Фаддей Кириллович Попов вообще пересоздает теорию мира. «Знаменитый коллега, – пишет он своему бывшему учителю в Вену. – Помните, Вы сказали, что жизнь, в физиологическом смысле, наиболее общий признак всей прощупываемой наукой вселенной. Я, по молодости, попросил разъяснений. Вы охотно ответили: атом, как известно, колония электронов, а электрон есть не только физическая категория, но также и биологическая – электрон суть микроб, то есть живое тело, и пусть целая пучина отделяет его от такого животного, как человек; принципиально это одно и то же». Убежденный в своем открытии Фаддей Кириллович пришел в окружной исполком. «Мое дело просто и не нуждается в доказательствах, – сказал он председателю. – Моя просьба обоснована и убедительна и не может быть отвергнута. Пять лет назад в вашем округе производились большие изыскания на магнитную железную руду. Вам это известно. Она обнаружена на средней глубине двести метров. Руду с такой глубины добывать пока экономически не выгодно. Она поэтому оставлена в покое. Я приехал сюда произвести некоторые опыты. Мне не нужно ни сотрудников, ни денег. Я только ставлю вас в известность и прошу отвести мне двадцать десятин земли – можно и неудобной. Район я еще не выбрал – об этом после, когда я вернусь из поездки по округу. Далее – чтобы вы знали, что я приехал сюда не шутить. Я скажу вам: работы мои имеют целью, так сказать, подкормить руду – для того, чтобы она разжирела и сама выперла на дневную поверхность земли, где мы ее можем схватить голыми руками». – «Понял совершенно, – ответил председатель Фаддею Кирилловичу. – Держите руку, работайте – мы вам помощники».

Дело Фаддея Кирилловича Попова после его неожиданной смерти продолжает инженер-электрик Егор Кирпичников. Для начала его отправляют в Нижнеколымскую тундру – производителем работ по постройке вертикального тоннеля. «Термический вертикальный туннель был опытной работой советского правительства Якутии. В случае успеха работ предполагалось весь край Азиатского материка за Полярным кругом покрыть целой сетью таких туннелей, затем блокировать их энергию посредством единой электропередачи, и на конце электрического провода продвигать культуру, промышленность и население к Ледовитому океану. Но главная причина туннельных работ была в том, что в равнинах тундры были изысканы остатки неведомых великолепных стран и культур. Почва и подпочва тундр были не материнского, древнегеологического происхождения, а представляли собой наносы. Причем эти наносы покрыли погребальным покровом целую серию человеческих культур. А благодаря тому, что этот смертный покров над трупами таинственных цивилизаций представлял пленку вечной мерзлоты, погребенные люди и сооружения сохранились, как консервы в банке, – целыми, свежими и невредимыми. Уже то немногое, что случайно найдено учеными в провалах рельефа тундры, представляло неслыханный интерес и вечную ценность. Найдены были трупы четырех мужчин и двух женщин. У женщин сохранились розовые щеки и тонкий аромат легкой гигиеничной одежды. У одного мужчины в кармане найдена книга – маленькая, испещренная изящным шрифтом; ее предполагаемое содержание: изложение принципов личного бессмертия в свете точных наук; в книге описывались опыты по устранению смерти какого-то небольшого животного, срок жизни которого – четверо суток; сфера жизни этого животного (пища, атмосфера, тело и проч.) подвергалось беспрестанному воздействию целого комплекса электромагнитных волн; причем каждый вид волны был рассчитан на убийство отдельного рода губительных микробов в теле животного; так, держа жизнь подопытного животного в поле электромагнитной стерилизации, удалось добиться увеличения срока его жизни в сто раз».

Вместе с инженером-агрономом Матиссеном Егор Кирпичников строит универсальный приемник-резонатор, который улавливает и фиксирует электромагнитные волны всякой длины и всякого периода. «Мысль – оросить – воспринимается резонатором, – объясняет Матиссен. – Этой мысли соответствует строгая неповторимая система волн. Именно только волнами такой-то длины и таких-то периодов, какие эквивалентны мысли „оросить“, замыкаются те реле, которые управляют в исполнительных механизмах орошением. То есть там прямо замыкается ток и начинает действовать агрегат электромотор-насос. Поэтому через миг после мысли человека – оросить – под корнями капусты уже блестит вода. Такая высшая техника имеет цель освободить человека от мускульной работы. Достаточно будет подумать, что надо, чтобы звезда переменила путь».