Марк Котлярский - Еврейская Атлантида: тайна потерянных колен

Один из лидеров пуштунского клана Африди в Малихабаде, Индия (фотография предоставлена Навразом Джатом Африди)

Как он считает, вряд ли можно объяснить случайным стечением обстоятельств и тот факт, что среди крайне немногочисленных исследователей иудаизма в исламском мире и сторонников диалога с евреями – выходцы из его племени – племени Африди. Например, говорит исследователь, единственный мусульманский теолог в мире, преподающий иудаизм, – профессор Мехназ Мона Африди из департамента теологических исследований в Университете Лойолы Мэримонта в Лос-Анжелесе.

А едва ли не единственный мусульманский ученый в мире, призывающий к еврейско-мусульманскому диалогу, профессор Акбар С.Ахмад – также пуштун.

Навраз полагает не случайностью и то, что на празднование столетия синагоги Оhель-Давид («Шатер Давида) в небольшом городке Пуне (штат Махарашта) прибыл не больше ни меньше президент Индии доктор Закир Хусайн.

– Вы думаете, это случайность? – вопрошает Навраз. – И чем можно объяснить столь экстраординарный интерес титулованного гостя к празднованиям в небольшой синагоге малоприметной еврейской общине Индии? А дело в том, что Хусайн – выходец из пуштунского клана Африди.

Да и то обстоятельство, что он сам, Навраз Джаат Африди, испытывал с детства такую удивительную тягу к совершенно незнакомым и чуждым ему евреям, – тоже возможно, своеобразное доказательство. Но… «случайности перестают быть случайностями, когда их собирается много».

Придет ли время, когда воинственные и непокорные пуштуны репатриируются в Израиль? «Не сегодня, и не завтра, но все возможно. Во время недавней поездки раввина Авихайля в Лондон две пуштунские семьи из клана Африди, бежавшие в Англию из Афганистана во время советской оккупации, признались ему в своем желании перейти в иудаизм. Поскольку иудаизм – вера их праотцов…» – констатирует улыбчивый Навраз.

В конце 80-х годов ХХ века в поисках Потерянных колен уже упомянутый выше раввин Элиягу Авихайл вместе с американским историком Хилелем Халкином объездил всю Юго-Восточную Азию, включая Китай, Индокитай и Индию. Полное трудностей и перипетий путешествие не приносило ощутимых результатов до тех пор, пока оба путешественника не оказались на границе Индии и Бирмы. Бирманские власти не разрешили им въезд в страну, но в Восточной Индии никто не препятствовал исследователям. И здесь их ждал сюрприз, да еще какой! В индийских штатах Мизорам и Манипур они обнаружили племя, чья связь с еврейством была настолько отчетливой, что объяснить ее можно только двумя способами: либо мистикой, либо действительной принадлежностью к потерянным коленам.

Связь эта проявлялась в самых разных вещах: песнях, фольклоре, праздниках, ритуалах, и, главное, в знании древних библейских текстов. Знании выборочном – и все же настолько глубоком, что оно не могло быть результатом работы миссионеров, сумевших более ста лет назад обратить племя в христианство.

Само племя называло себя Бней-Менаше; соседние народы, живущие по соседству называли его Шинлунь или «Ли-Си», что с местного наречия переводится как «Десять колен». По внешнему виду и ритуалу они существенно отличаются от окружающих племен, хотя говорят на сходном с ними диалекте.

Более того, оказалось, что некоторые старейшины различных племенных групп, обнаруженных Авихайлем и Халкином, уже вступили в контакт с еврейскими общинами в Индии. По утверждению этих племенных вождей, святым днем всего племени должно быть не воскресенье, а суббота.

Все это поражало воображение, но оставляло многочисленные вопросы.

Действительно ли племена Шинлунь происходят от евреев? Сознавали ли они это или соблюдали еврейские традиции, не понимая их истинного значения? Как и почему они оказались на границе Индии и Бирмы?

Что касается первого вопроса, то знакомство с обычаями и мифологией этого народа не оставляет сомнений: простые совпадения – обрядовые и лингвистические – не могли бы отличаться такой точностью и глубиной.

Шинлунь называли себя «дети Манмаси», и не требуется больших усилий, чтобы обнаружить связь между словами «Манмаси» и «Менаше». «Дети Манмаси» – в переводе означает Бней-Менаше.

В молитвах упоминались также слова «Улям» и «Гелед». Оба слова постоянно присутствуют в Книге Хроник Менаше, а «Гелед» выглядит как производная от «Гилад» – места, где обитало колено Менаше.

В песенном фольклоре Шиньлуня есть баллада о переходе Красного моря:

Но и это еще не все: крайне любопытно, что священнослужителей Шинлунь зовут …Аарон. В обиходе его называют «тьям-пу» (или «сьям-пу»): в переводе с местного наречия – «коэн».

Эти священнослужители имеют огромное влияние, и сан их передается исключительно по наследству, как это практиковалось у левитов.

Священник (и жрец одновременно) благословлял новорожденных, сочетал браком молодые пары, отправлял в последний путь умерших и при этом приносил жертвоприношения, как требовала древняя традиция.

Не менее интересны и целительные практики и обряды Бней-Менаше. В случае, если кто-то из племени заболевает, священник приносит жертву (овцу или козу), и смазывает ее кровью ухо, спину и ноги больного. То есть выполняет обряд, воспроизводящий ритуал, описание которого можно найти в Торе (Левит, 14–14).

У Бней-Менаше есть обряд искупления, напоминающий Йом Кипур. Он представляет собой пост и проводится раз в год. Ничего подобного не практикуется у соседних с Бней-Менаше племен.

У Шинлунь есть также обряд излечения от проказы, когда священник приносит в жертву птицу в открытом поле; именно так поступали древние евреи.

Авихайл и Халкин подчеркивают несомненное сходство и в социальных традициях между Бней-Менаше и предписаниями, содержащимися в ТАНАХе. В частности, в случае смерти старшего брата младший брат должен жениться на его вдове, и родившемуся мальчику присваивают имя умершего, чтобы оно не было утрачено.

Бней-Менаше в Израиле

Хотя Бней-Менаше не проводят обрезание, священник благословляет младенца на восьмой день после его рождения.