Федор Раззаков - Гибель советского кино. Интриги и споры. 1918-1972

«Предтечей распада общественного строя в СССР был распад в духовной сфере, в общественном сознании, в „культурном ядре“. Масса желала этого распада, потому что ее сознание уже было „обработано“ граждански активной частью интеллигенции – „новой“ интеллигенцией. Из ее рядов вышли стратеги информационного удара по ценностям, идеям, потребностям массы во имя изменения их. Они учли психологию массы, психологию „среднего человека“, неразрывного с массой, подчиненного ей, управляемого ею. Здесь важно было понять мораль массы, потому что „новая“ интеллигенция начинала наступление на массу с изменения ее морали. Как писал немецкий социолог Р. Михельс: „Ни одна социальная битва в истории не выигрывалась когда-либо на длительное время, если побежденный уже до этого не был сломлен морально“. Борьба за массы начиналась с борьбы за ее моральные и культурные ценности...

Но почему «новая» интеллигенция так могла повлиять на массу? Потому что она нашла активного проводника своего влияния в массе в лице интеллигенции массы... Что кроется за этим понятием? Благодаря индустриальному, информационному прогрессу, начиная с середины века люди сложного умственного труда – инженеры, врачи, учителя, служащие – становятся частью массы, интеллигенцией массы. Интеллигенция массы – это многочисленный слой людей массового умственного труда, получивших специальное образование и имеющих все признаки массовой психологии. Но при этом интеллигенция массы – это наиболее отзывчивая часть массы, аккумулирующая ее настроения и ожидания, ориентирующаяся на идеологические установки «новой» интеллигенции и активно транслирующая их на остальную массу с учетом ее социально-психологического состояния...»

Как мы видим из рассказа Н. Зоркой, сельская интеллигенция (а это именно интеллигенция массы) уже «адекватно» реагирует на идеи «новой» интеллигенции: целиком поддерживает «Асю Клячину». Но народ еще сопротивляется. И власть идет за народом, поскольку не учитывать мнение большинства она не имеет права – с ее стороны это было бы самоубийством. В итоге фильм был отправлен на полку.

Два других «полочных» фильма – «Интервенция» и «Ангел» – были посвящены событиям Гражданской войны, однако, по мнению цензуры, трактовали их неверно с идеологической точки зрения. «Комиссар» тоже был посвящен этой теме, однако там ситуация была иная: в его судьбе роковую роль сыграла большая политика.

Как мы помним, в основу фильма был положен рассказ В. Гроссмана «В городе Бердичеве». По его сюжету беременная комиссарша Красной армии оставалась в одной бедной семье, рожала там ребенка и, оставив его хозяевам, уезжала опять воевать. Никаких пресловутых «фиг» в этом сюжете не было. Кроме одной: комиссарша жила и рожала ребенка в еврейской семье. И когда в 1965 годуфильм запускался в производство (на киностудии имени Горького), это ни у кого из начальства не вызвало никаких возражений. Ведь политика властей по отношению к евреям в ту пору была вполне благожелательной. Поэтому кинематографистам и разрешили вернуть «еврейскую» тему на широкий советский экран после стольких лет забвения (отсчет этому забвению стоит вести с середины 30-х годов).

«Комиссар» снимался практически еврейским составом с небольшим славянским вкраплением (вроде актрисы Нонны Мордюковой и актера Василия Шукшина). Еврейскую сторону представляли: Александр Аскольдов (главный режиссер), В. Левин (режиссер), Валерий Гинзбург (оператор), Альфред Шнитке (композитор), В. Шарый, Л. Беневольская (звукооператоры), Я. Ривош (костюмер), Е. Кваша (ассистент по монтажу), Ролан Быков (Ефим Магазанник), Раиса Недашковская (жена Магазанника Мария), Люба Кац, Павлик Левин, Дима Клейман, Игорь Фашман (дети Магазанников) и др.

Съемки фильма проходили без каких-либо особенных осложнений, и всем его участникам даже в голову не могла прийти мысль, что лента в готовом виде вызовет грандиозный скандал (ленту хотели приурочить к 50-летию Октябрьской революции). Между тем на возникновение его самым непосредственным образом повлияли события международного значения, а именно арабо-израильская война. Однако, прежде чем рассказать о ней, стоит хотя бы вкратце описать ситуацию, которая в последние годы складывалась в Израиле.

Известный израильский публицист Михаил Агурский однажды отметит, что откровенный поворот от положительного (хотя бы в общем и целом) отношения Израиля к СССР к заведомо отрицательному датирован именно 1966–1967 годами. Агурский пишет, что именно тогда в Израиле «разгорелись великодержавные аппетиты, появились мечты о большом Израиле, возникли нездоровые мессианские настроения, воинственный национализм, шовинизм и мания величия».

Стоит отметить, что в Израиле так было не всегда. В течение почти двух первых десятилетий существования этой страны ( 1948–1965) там шла серьезная борьба между двумя «сионизмами». Суть их различий состояла в следующем. Сторонники первого стремились не иметь никаких дел с находящимися вне Израиля людьми, считавшими себя «сионистами», сторонники второго провозглашали лозунг «сионисты всех стран, объединяйтесь!». Первый премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион принадлежал к первым и наиболее ясно выразил суть своих воззрений, заявив следующее:

«Вызывает крайнее сожаление, что во время создания нашего государства возникла неразбериха и непонимание относительно отношений между Израилем и еврейскими общинами за рубежом, особенно в Соединенных Штатах. По моему мнению, положение совершенно ясно: евреи в США, как община, так и отдельные лица, имеют только одну политическую обязанность – перед Соединенными Штатами Америки. У них нет политических обязанностей перед Израилем. Мы, народ Израиля, не имеем ни желания, ни намерения вмешиваться во внутренние дела еврейских общин за рубежом».

Однако в 1963 годуБен-Гурион вышел в отставку и его место занял Леви Эшкол, который придерживался диаметрально противоположных взглядов, чем его предшественник. При нем уже в конце следующего года в Израиле состоялся ХХVI сионистский конгресс, который провозгласил наступление новой эры в отношениях между Израилем и еврейскими диаспорами во всем мире. Лозунгом Израиля стал призыв «Лицом к диаспоре», после чего в него бурным потоком потекли денежные перечисления от сионистских организаций из многих стран, но особенно из США. Достаточно сказать, что если за первые два десятилетия существования Израиля сионистские организации оказали Израилю помощь в размере 2 миллиардов 895 миллионов долларов, то за следующие полтора десятилетия эта цифра составила 17 миллиардов 240 миллионов долларов.