Павел Щёголев - Падение царского режима. Том 1

Председатель . – Почему вы были недовольны к этому времени Сухомлиновым? И может быть вы знаете, что заставило Распутина быть против Сухомлинова?

Андроников . – Распутин имел обыкновение лазить вообще к министрам, писать записки со всякими просьбами. Сухомлинов его не пускал к себе, относился к нему отрицательно и приказал его не принимать. Это до него дошло. Он решил Сухомлинову за это мстить… Так он мне, по крайней мере, рассказывал…

Председатель . – Это было после добрых отношений?

Андроников . – Нет. Он с Сухомлиновым никогда ни в каких отношениях не был, – он мне это говорил. Потом с г-жей Сухомлиновой он сошелся очень близко, но с ним, с Сухомлиновым, никаких отношений не было.

Председатель . – Ну, а каковы были ваши отношения с Сухомлиновым?

Андроников . – Мои отношения были очень давние. За пять лет до того, как его сделали министром, я ему написал письмо с просьбой, не сочтет ли он возможным меня принять … Он сейчас же мне ответил очень любезно. Я был у него через день или два. В газете «Новое Время» был фельетон Меньшикова, в котором Меньшиков очень метко его назвал «еврейским батькой», потому что в бытность свою генерал-губернатором в Киеве Сухомлинов будто бы очень покровительствовал евреям… С этой газетой я пошел к нему и поставил чистосердечно вопрос: как он относится к этой статье, к этому обвинению? Он, смеясь, говорит: «Это пустяки. Вот видите п олки эти? – Это все адреса, которые я получил в Киеве, при отъезде оттуда… Вы там найдете несколько еврейских адресов». Там действительно было два-три адреса от евреев, очень теплых и ласковых. «Вот что заставило Меньшикова разразиться против меня»… Я улыбнулся… Затем я его спросил: что он собирается делать, будет ли у него известная программа? Он начал развивать программу… Он мне заявил, что когда мне нужно будет что-нибудь, чтобы я к нему непременно приходил, и он надеется, что я буду с ним в добрых отношениях, так как обо мне он и раньше слышал очень много… С этого времени начались, так сказать, наши отношения… Через несколько времени он отдал мне визит. Он ли первый пришел, или я к нему опять поехал – не помню. Одним словом, наши отношения завязались… У нас были добрые отношения, и он начал плакаться, что ему так тяжело, что про него пишут гадости, что Бутович причиняет ему столько неприятностей, что он хочет осчастливить бедную женщину, которая много страдала от своего первого мужа, Бутовича… Я его слушал; затем он меня посвящал в свои частные, семейные дела, в свое несчастье, что он не может предаться работе, что его постоянно тяготит травля, которая на него идет и в Царском Селе и в печати, что этот процесс его волнует… Я ответил, что я ничем помочь ему не могу. Тогда он мне говорит: «Вы в хороших отношениях с духовенством?» – Я говорю: «Да». – «Может быть, вы поговорите кое с кем из архиереев, которые идут против меня, получая сведения от Бутовича, идущие против меня? Может быть, вы поможете мне в этом деле?» Помню, был тогда еще епископ рязанский Димитрий, ныне покойный. Съездил я тогда к этому епископу – он вылетел чуть ли не с посохом. Когда я сказал о Сухомлинове, он говорит: «Он негодяй – какая-то нечистая сила!… Нет, нет! это дело грязное: я его видеть не могу и слышать не могу…» Я приехал к Сухомлинову и сказал, что я потерпел полное фиаско, ничего не мог сделать: «Но, если хотите, я поговорю с протопресвитером Янышевым»… (Он мой духовник, член синода)…

Председатель . – Может быть, вы это передадите несколько короче, в нескольких словах?

Андроников . – По просьбе Сухомлинова я был у Янышева. Янышев согласился его принять, – принял его, говорил с ним. Так что Сухомлинов считал, что я ему оказал любезность, услугу, что я сердечно относился к его горю, его семейному делу… Затем Сухомлинов знал мои отношения с очень большим тогда человеком – М.И. Газенкампфом [*] Вм. М.И. Газенкампф, надо М.А. Газенкампф . , помощником Николая Николаевича. А между Военным Министерством и главнокомандующим всегда были традиционные распри. Я знал Газенкампфа с детства, потому что он был преподавателем в Пажеском корпусе … Когда приехал сюда Михаил Александрович, мы с ним, естественно, возобновили добрые отношения. Я у него бывал. Сухомлинов стал пользоваться этим: иногда передавал мне целый ряд сведений, которые он хотел довести до Газенкампфа в своем освещении, чтобы тот передавал дальше – великому князю. Таким образом, мне неоднократно приходилось быть trait-d’union между Сухомлиновым и великим князем, при посредстве Газенкампфа. Это он знал. Затем, он знал мои отношения к другим министрам – впоследствии, когда был еще Столыпин… Со Столыпиным я не был в хороших отношениях, но с Хвостовым…

Председатель . – Мы сочтем, что знакомство с вами представляло для Сухомлинова некоторый интерес вследствие ваших связей… Это было в 1910 году. Чем питались в это время ваши взаимные отношения и к чему сводились?

Андроников . – Исключительно к целому ряду услуг, которые мне приходилось оказывать ему, и к целому ряду просьб: я заваливал его массой просьб! – Положим, мелких просьб… Впоследствии они были более реальные… Не то что реальные… Но все же одним из высокопоставленных лиц они были мне поставлены в вину: «звезды генералам», – будто бы я выхлопатывал звезды некоторым генералам… Т.-е. иногда я указывал на то, что…

Председатель . – Это частности… Не будем отвлекаться. Итак, он вам был нужен и вы ему были нужны.

Андроников . – Он мне был нужен, как всякий военный министр… До него и после него я был в добрых отношениях с министрами…

Председатель . – Не только с военным?

Андроников . – Не только с военным, но и с министрами внутренних дел… кроме юстиции: – потому что там было дело испорчено… Лишь после назначения Макарова я в первый раз вошел внутрь, – там, где покои министра юстиции…

Председатель . – Вернемся к Сухомлинову: вы друг у друга часто бывали?

Андроников . – Он ко мне приезжал… Я давал обеды, – он бывал на этих обедах. Он бывал у меня и я бывал у него часто. Я был ему еще нужен, потому что он знал впоследствии мои отношения с Воейковым. Этим всем он, конечно, пользовался. Он знал мои отношения к статс-даме Елисавете Алексеевне Нарышкиной, что ему было чрезвычайно важно впоследствии для его будущей жены. Это, конечно, все им учитывалось. А кроме того еще при генерале Редигере, у меня была мысль…

Председатель . – Знакомые Сухомлинова были вашими знакомыми? Кого вы там встречали?

Андроников . – Первое время я постоянно встречал там ключницу Марту Францевну Кюнье. Она жила там. Затем первое время, когда я приходил к ним, то никогда никого не бывало, они меня очень, так сказать, – оберегали: никому не показывали…