Энтони Бурден - Вокруг света: в поисках совершенной еды

Выпив красного вина, я вилкой перемешал желток с грибами и отправил изрядную порцию в рот. Ощущение можно описать разве что словами «теперь и умереть не жалко». Если бы кто-нибудь сейчас внезапно выстрелил в меня, то в последние свои секунды я бы чувствовал, что прожил полную и счастливую жизнь и перед смертью хорошо поел. Моя радость еще усилилась от нескольких глотков вина, а дальше меня ждали соблазнительная тарелочка с кусочками молодого осьминога и весьма сексуальные на вид анчоусы. Поначалу несколько смутило блюдо, напоминающее жареные черенки кабачков-цуккини, но, распробовав, я узнал нежную белую спаржу и чуть не потерял сознание от восторга.

— Пошли, — сказала одна из девушек, увидев, как я блуждаю взглядом по всему этому великолепию. — Следующее место славится рыбными пирогами.

И мы все шестеро пошли по булыжной мостовой. Девушки смеялись и щебетали, они уже нашли общий язык с моей женой, которая не говорит по-испански и, тем более, по-баскски. Я чувствовал себя членом банды Джеймса Янгера. Когда мы сидели в следующем заведении, меня с улицы увидел бывший ученик Луиса. Он вошел, окинул беглым взглядом моих спутниц и поспешил удалиться, почувствовав себя в явном меньшинстве.

— Это место славится горячей едой, особенно рыбными пирогами. Видите? В баре ничего нет. Все надо заказывать на кухне, — сказала Виси.

Пока ждали заказ, выпили еще красного вина. Очень скоро я вонзил зубы в горячую сдобную мякоть пирога с треской, луком и перцем, покрытого нежной корочкой, а за ним последовала тушеная говяжья щековина в соусе демигляс. Да, да, думал я, вот он, образ жизни, идеально подходящий для моего неустойчивого внимания. Я легко могу себе представить, как в Нью-Йорке со своими друзьями-поварами путешествую из бара в бар, из закусочной в заку­сочную, ем и пью, пью и ем, совершаю налеты на одно заведение за другим. Если бы только в Нью-Йорке было столько ресторанчиков поблизости друг от друга! Идея потео не срабатывает, если ты вынужден брать такси, чтобы переезжать из места в место. И долго сидеть за столом, ожидая заказа, и терпеть присутствие официанта — это все не то.

Еще одно заведение, потом еще одно… Красное вино льется рекой, девушки ведут себя все свободнее и говорят все громче. Не знаю, как по-испански будет «О-о, явились!», но, держу пари, мы слышали это несколько раз, когда заваливались в очередной бар. Помню анчоусы, маринованные в оливковом масле, анчоусы вяленые, анчоусы, жаренные на гриле, жареные сардины — празднество мелкой рыбы. Еще вино, еще тосты. Помню, как, спотыкаясь, шел через площадь, которая когда-то была городской ареной для боя быков. Помню, как шел мимо каких-то старых церквей, как поднимался по булыжным ступенькам, как спускался в подвальчики — в общем, кружился в вихре вкусной еды.

В «Сан-Телино», современном, более высокого ранга заведении (оно помещается в очень старом здании), я по-новому понял, что такое пинчос. Мы-то привыкли думать, что это «закуски». Здесь мне подали впечатляющую порцию гусиной печенки с грибами и одного-единственного кальмара, фаршированного буден нуар [26] Кровяная колбаса, «черный пудинг». . Я ревниво склонился над своей тарелочкой, словно опасаясь, что придется с кем-то делиться.

Мы выпили еще немного. И еще немного.

Женщины были вполне бодры. Я же чувствовал себя, как будто очнулся под обвалившейся стеной здания. Мне казалось, что комната слегка накренилась. Я заговорил на кухонно – мексиканском диалекте испанского, а это плохой знак — это значит, что я уже пьян. А девушки, казалось, еще только начали.

Еще через несколько баров наступила ночь. К тому времени мы добрались до текилы. Мне показалось, что блюдо с мелко нарезанными мясом и овощами само движется по барной стойке. Уже назревала ссора, а Нэнси смотрела на одну из камер так, как будто наметила ее своей мишенью. Пора было уходить. Гость обычно не производит на хозяев хорошего впечатления, если в один прекрасный момент безвольно оседает на пол.

Иногда хорошо быть шеф-поваром. Иногда хорошо быть знаменитым — даже если ты знаменит чем-то вовсе не связанным с кухней. Известность имеет неоспоримые преимущества. Еще лучше, если с вами рядом повар, еще более знаменитый, чем вы сами. Тогда вас хорошо угостят в самом лучшем ресторане. Никого лучше не кормят в хороших ресторанах, чем шеф-поваров из других хороших ресторанов. А если очень повезет, то вас посадят за стол прямо на кухне и дадут изучать трехзвездочное меню лучшего ресторана Испании.

Именно в таком я и сидел — попивая шампанское дома «Круг» на окраине Сан-Себастьяна, на кухне великого Арсака. Это лучший ресторан города — так уверяли меня буквально все, кого я встречал — и, разумеется, это значило, что это и лучший ресторан во всей Испании, а следовательно и во всем мире. Я не берусь судить, лучший или не лучший, скажу только, что это очень запоминающийся и истинно баскский ресторан. Да, да, я знаю, есть, например, такое заведение, где подают нечто, напоминающее морскую пену, а десерты выглядят как яйца Фаберже, там я не был и не мог составить аргументированного мнения, но своего презрения к таким вывертам не скрываю.

Шеф-повар, он же хозяин ресторана, Хуан Мария Арсак, входил в состав славной «Группы десяти» в первые бурные дни французской «новой кухни». Вдохновленные передовыми достижениями французов Труагро, Бокюза, Верже, Герара и других, Арсак и еще несколько человек решили возродить традиционную баскскую кухню, при этом сделав ее утонченнее, избавив от некоторой тяжеловесности, избыточности, неуклюжести. Свой горячо любимый незамысловатый семейный ресторан Арсак превратил в современное трехзвездное заведение для европейских гурманов, в место, где обязан остановиться всякий уважающий себя шеф-повар, совершающий кругосветное путешествие. Он все построил на уважении к баскским корням и древним кулинарным традициям.

Луис и Хуан Мария приветствовали друг друга, как двое благородных старых львов. Шеф-повар провел нас по непорочно-белой, облицованной кафелем кухне, как будто мы просто пришли в гости к нему в дом, сел с нами за стол, а шеф-повар, его дочь Элена, занялась приготовлением еды. Должен сказать вам, просто чтобы поставить все на свои места, что когда позже, уже в Нью-Йорке, я описывал свой обед у Арсака собравшимся за столом выдающимся, всеми признанным нью-йоркским поварам (все они уже побывали в ресторане Арсака раньше), они прежде всего спросили: «А Элена была?»– и, узнав, что да, восхищенно выдохнули: «О господи!» Для мужчины шеф-повара нет более сексуального зрелища, чем привлекательная блестяще одаренная молодая женщина в белой поварской одежде, со следами ожогов от гриля и горячего жира на кистях рук и запястьях. Итак, Элена, если вы когда-нибудь это прочтете, знайте, что за тысячу миль от вас звезды американской кулинарии испытали щенячий восторг при одном упоминании вашего имени.