Дональд Харден - Финикийцы. Основатели Карфагена

На полуострове Кейп-Бон в Дар-Ессафи (Керкуане), маленьком городе III – II веков до н. э., обнаружены дома, жители которых явно были рыбаками или красильщиками. В одном доме сохранилась маленькая ванная комната с ванной, имевшей сиденье. На площадке также хорошо сохранилась ванна с тщательно спланированной дренажной системой. Комнаты были вымощены розовым цементом с вкраплением мелких мраморных кубиков, что часто встречается в жилищах многих средиземноморских городов того периода. Такие полы были предшественниками более поздних мозаичных полов эллинистического периода и бытовали еще довольно долго. Наружные стены домов были сплошными, а окна выходили в маленький внутренний дворик. Подобная архитектура хорошо сочеталась с жизнью тунисской провинции и пережила пунический период.

Несколько поздних пунических домов были недавно раскопаны в самом Карфагене, в частности на южном склоне Бирсы на хорошо осушаемых улицах тремя-четырьмя метрами ниже римских уровней. Дома с прямоугольными комнатами спланированы достаточно просто, без всяких архитектурных излишеств. Стены, до сих пор поднимающиеся на метр и более, сложены из кирпича или глины и покоятся на каменном фундаменте, покрытом смолой, дабы противостоять атмосферным воздействиям. Местами стены укреплены ортостатами (большими каменными блоками, составляющими фриз в нижней части стены). Стены часто покрывались штукатуркой, что характерно для пунических сооружений.

Финикийское водоснабжение почти полностью базировалось на резервуарах, хотя в Карфагене нам известен по меньшей мере один главный источник – Фонтан тысячи амфор. На ханаанском востоке в начале раннего железного века родилась новая система резервуаров, облицованных водонепроницаемой известковой штукатуркой, что, наконец, позволило поселенцам долго и надежно сохранять дождевую воду и не выискивать удобные площадки около источников и рек. Несомненно, этот обычай колонисты прихватили с собой на запад. Позднее, похоже, они заимствовали у греков еще лучший материал, настоящий цемент, и с позднего периода пунического Карфагена сохранилось много подобных резервуаров.

И Библия и археология свидетельствуют, что ханаанеи, как и все семиты, были в основном земледельцами и скотоводами. Это подтверждают угаритские религиозные тексты, в которых явно подчеркивается сезонный цикл. Однако, поселившись на морском побережье, ханаанеи естественно занялись рыболовством, а близость ливанских лесов с их прекрасной корабельной древесиной дала толчок развитию торговых связей между Библом и Египтом. Узость прибрежной полосы, пригодной для возделывания, привела к необходимости пополнения собственных ресурсов за счет импорта домашнего скота и зерна из Египта и, возможно, Месопотамии. Даже в Палестине, где пахотной земли было гораздо больше, подобный импорт, как мы узнаем из патриархальных историй, был необходим.

Финикийцы, энергичные и явно склонные к стяжательству, вскоре научились развивать ремесла, базирующиеся вначале на собственном сырье и на продуктах прибрежных вод, а позже и на привозном сырье. Они стали искусными строителями (каменщиками и столярами), чем не преминула воспользоваться древнееврейская монархия. Финикийцы прославились обработкой тканей на основе продуктов собственного животноводства и земледелия, а также из хлопка и льна, импортируемых из Египта, и шерсти из горных районов Месопотамии. Эти ткани финикийцы окрашивали своим прославленным пурпуром, добываемым из моллюсков. Импортируемое сырье включало слоновую кость, металлы и полудрагоценные камни для ювелирных изделий, безделушек и произведений искусства, которыми они повсюду торговали.

Экономику, основанную на промышленности и торговле, финикийцы экспортировали за моря и развивали в западных поселениях. Однако, насколько мы можем судить, только в Северной Африке такая практика была успешной, правда, следует признать, что нам пока мало известно об экономике остальных западных поселений.

Внутренние районы Туниса близ Карфагена, располагавшие богатейшими сельскохозяйственными землями в Средиземноморье, в свое время стали одной из главнейших житниц Римской империи. Это и неудивительно, ибо в период господства здесь Карфагена сельскохозяйственное и животноводческое искусство с вековыми традициями продолжало развиваться и процветать. Мастерство карфагенян было настолько высоко, что появились такие эксперты, как Магон, чей трактат по животноводству и земледелию использовался римлянами и цитировался в переводах римских писателей, например Варуха и Колумеллы.

Ремесла в Карфагене развивались очень быстро. Кораблестроение позволяло Карфагену легко контролировать свою империю и способствовать процветанию торговли. Непременными условиями развития такого большого города было строительство из дерева и камня, более мелкие производства: гончарное, металлообрабатывающее и, безусловно, текстильное, хотя о последнем мы наименее информированы.

Даже Пунические войны, похоже, не сильно повлияли на состояние промышленности. Древние историки не раз отмечали, что карфагеняне были миролюбивым народом и с удовольствием посвящали себя промышленности и торговле. Хотя, когда на них нападали, они проявляли себя отличными воинами и умело пользовались порабощенными народами, союзниками и наемниками, воевавшими на их стороне.

Самыми ранними и широко распространенными занятиями финикийцев были, как мы видим, земледелие и животноводство. В восточных районах методы хозяйствования мало различались, а может, и не различались вовсе и оставались почти такими же, как в древности, до самого недавнего времени, когда в эту часть света пришла механизация. Письменные источники отмечают, что финикийцы не только разводили скот и выращивали съедобные злаки, фрукты и овощи, но также и лен для производства тканей везде, где позволяли их небольшие площади плодородных земель.

Около сорока выдержек из утерянного трактата Магона охватывают все виды животноводства и земледелия: выращивание зерна, оливок, винограда; разведение скота, пчеловодство. Магон не смог бы написать свой труд, если бы пуническое сельское хозяйство не было тщательно систематизировано, во всяком случае к концу IV века до н. э. В доказательство приведем сообщение Диодора о том, что, когда войска Агафокла высадились на мысе Кейп-Бон, они нашли земли с прекрасными сельскими жилищами, в основном отведенные под разведение скота, выращивание винограда и олив. Основными районами выращивания зерна были долина Баграда и Центральный Тунис. Количество их продукции становится ясным, когда мы вспоминаем, что Сципион, воевавший в том самом регионе, поставил одним из условий мирного договора между Римом и Карфагеном в 203 году контрибуции в количестве полумиллиона бушелей зерна и 300 000 бушелей ячменя. Подобные цифры приводятся как карфагенские контрибуции и в другие периоды.