Дональд Харден - Финикийцы. Основатели Карфагена

Рис. 38. Фаянсовый скарабей с обезьянками, карабкающимися на пальму. Дуимес, Карфаген. Ширина 0,018 м. VII или VI век до н. э.

На пунических стелах мы видим, как вспахивались земли (рис. 25). Согласно Магону, в плуги впрягали быков, и это сильно напоминает современную вспашку берберами и то, что мы знаем о методах обработки земли в Древнем Израиле. Собранное зерно хранилось в герметичных силосных ямах, обычно находящихся для безопасности и сохранности под землей. Нам также уже известно, что финиковая пальма называлась по-гречески так же, как и сами финикийцы. Карфаген и другие города использовали изображение финиковой пальмы в качестве символа на своих монетах. Изображения финиковой пальмы мы встречаем на многих карфагенских стелах. На одной видны двое мужчин, забравшихся на верхушку финиковой пальмы, а на другой – обезьяна (или мужчина, но обратите внимание на длинный хвост) (рис. 25о, р). В обоих случаях на пальмах изображены фрукты, а потому, вероятно, это сцены сбора урожая, хотя Гзель полагает, что это процесс опыления. Подобную сцену мы видим на миниатюре на скарабее из Дуимеса (рис. 38). Магон делился обширными знаниями о виноделии и выращивании олив, и Колумелла цитирует его рецепт вина, все еще встречающегося в Марокко. Нет сомнений в том, что вино было главным продуктом пунического экспорта. Мы также должны отметить, что гранаты, так любимые на востоке и ставшие атрибутом Афродиты Пафии, были также очень популярны в Карфагене. В римском названии граната звучало слово «пунический», и он часто встречается на стелах.

Как в западных, так и восточных районах преобладал крупный рогатый скот, однако также выращивали ослов (как тягловую силу и для перевозки грузов), овец и коз. Магон, цитируемый Колумеллой, дает интересное описание хорошей молочной коровы:

«Корова должна быть плотного сложения, с длинными рогами, сильной, с широким морщинистым лбом, шершавыми ушами, черными глазами и губами, открытыми изогнутыми ноздрями, длинным мускулистым загривком, пышным подгрудком почти до колен, широкой грудью и плечами, большим животом, крупным выменем, прямой спиной (плоской или слегка прогнутой), круглым задом, толстыми прямыми и не очень длинными ногами, хорошей формы коленями, большими копытами, очень длинным и щетинистым хвостом, густым и коротким волосяным покровом, рыжим или коричневыми и мягким на ощупь».

Лошадь, как мы хорошо знаем, пришла в Левант из Центральной Азии во 2-м тысячелетии до н. э., однако древние использовали ее для охоты и войны, а не как тягловое животное в сельском хозяйстве. Выращивали домашнюю птицу и даже страусов, в основном ради их яиц. Из их скорлупы делали чаши и различные украшения, которые часто встречаются на пунических раскопах (рис. 77). Пчеловодство в древности было необходимым занятием, поскольку именно из меда добывался сахар, из сотов воск, необходимые во многих областях, включая медицину. Разнообразие сортов пунического воска было широко известно, что отмечают Плиний и другие древние писатели.

Широко славились в древности ливанские кедры. Хотя существует множество древних свидетельств, реже обращают внимание на то, что в ливанских лесах росли в огромном количестве и другие деревья, например ель, с еще более ценной древесиной. Этот дар природы естественно сделал финикийцев экспертами в любом виде деревообработки. Западные колонисты, когда в их распоряжении оказывались леса, несомненно использовали их, однако Карфаген в этом отношении был не очень хорошо расположен. Попадались лесистые участки, однако ближайшие большие леса находились в горах Атласа и южнее, в районах, которые Карфаген не контролировал напрямую даже в период своего расцвета.

Пиломатериалы использовались в строительстве, но финикийцы обычно не возводили большие здания целиком из дерева. Более поздние дома обычно строились из кирпича, камня или глины, хотя некоторые здания, такие, какие предстали римским войскам в Карфагене в 146 г. до н. э., имели деревянные верхние этажи. Безусловно, дерево интенсивно использовалось для внутренней отделки и обстановки зданий. Например, внутреннее святилище храма Соломона было от пола до потолка обшито кедровыми панелями, а потолок имел кедровые балки.

К сожалению, по вполне понятным причинам очень редкие образцы мебельного производства сохранились до наших дней. В Восточной Финикии иногда использовались деревянные гробы, начиная с периода XII династии, и часто в эллинистических захоронениях находят бронзовые ручки, прикрепленные к металлическим пластинкам с львиными головами, явно принадлежавшие несохранившимся деревянным гробам. Очевидно также, что многие из каменных саркофагов моделировались по деревянным прототипам.

Рис. 39. Известняковые макеты мебели из захоронений. Дуимес, Карфаген. Высота (а) 0,049, (b) 0,022 (с) 0,09, (d) 0,074 м. VII или VI век до н. э.

Возможно, что некоторые из деревянных гробов, найденных в Египте, особенно в Нижнем Египте, где в нескольких городах существовали финикийские поселения, были сделаны финикийскими столярами. Несколько сундуков, обнаруженных археологами в Северной Африке, также демонстрируют мастерство пунических ремесленников. Один, вместе с бронзовыми латами кампанской работы, был найден в могиле конца III века до н. э. в Ксур-эс-Сафе. В качестве материала использовали древесину кедра или кипариса, а отдельные детали соединялись деревянными штырями, что характерно для Египта. Деревянная мебель широко использовалась в Финикии и часто украшалась пластинками из слоновой кости. На одной из скульптурных панелей, найденных в Ниневии, изображены ассирийские солдаты, выносящие предметы обихода из финикийского города (рис. 37). Пуническую деревянную мебель мы иногда видим на стелах, а также можем судить о ней по каменным моделям стульев, столов и табуретов, обнаруженных в Карфагене в захоронениях VII и VI веков до н. э. (рис. 39). Некоторые образцы очень похожи на стулья и кресла, изображенные на пластинках из слоновой кости из Нимруда и, вероятно, имеют восточное происхождение. Широко были распространены и деревянные скульптуры, но мало что сохранилось, хотя Пикар упоминает прекрасную голову Деметры в Национальном музее Туниса, найденную под храмом Деметры на холме Сте-Моник в Карфагене. Изображения этой головы не публиковались.

Среди инструментов, изображенных на некоторых карфагенских стелах, вполне возможно, попадаются и столярные, хотя Гзель и другие, видимо, слишком поспешно приписывают столярам инструменты, принадлежавшие другим ремесленникам, например кузнецам или каменщикам.