Инадзо Нитобэ - Японский воин

Военный колледж состоит из нескольких отделений, каждое из которых специализируется на определенном роде службы, как то пехота, кавалерия, полевая и крепостная артиллерия, инженерное и железнодорожное дело, при этом «кандидат», поступающий на это отделение, относится к этому же роду войск. Студенты-кандидаты, как их называют, делятся на три роты под началом капитана, каждая рота делится на шесть взводов под началом лейтенанта. Каждый взвод насчитывает от двадцати пяти до тридцати человек, все студенты-кандидаты по очереди принимают командование над своим взводом, и нужно видеть, с какой поразительной серьезностью и рвением они исполняют свои обязанности. При том что строевая и физическая подготовка и тому подобные преподаваемые на отделении дисциплины соответствуют тому роду войск, в который желает поступить кандидат, все они равно изучают тактику, топографию, управление войсками, полевую санитарию и прочее, но, в отличие от своих коллег по морскому флоту, не изучают иностранных языков. В конце каждого года происходит торжественная церемония выпуска, на которой обязательно присутствует император и все высшее офицерство страны.

После двух лет службы младшим лейтенантом японскому офицеру присваивается звание лейтенанта, а если он проявляет особые способности на военном поприще, его направляют на учебу в штабной колледж. Курс обучения в штабном колледже продолжается три года и отличается удивительной широтой, и во время прохождения его офицеры иногда прикрепляются к другим родам войск. Успешно закончившие курс получают дипломы и знаки отличия, которые носят на мундире; эти знаки весьма заметно отличают их от коллег-офицеров, не прошедших того же тяжелого испытания. Подготовленные таким образом офицеры составляют штаб японской армии, и удачный результат такого подхода был со всей очевидностью продемонстрирован в ходе последней войны.

Помимо штабного колледжа, каждый род войск японской армии располагает собственным учебным заведением, а вдобавок к перечисленным есть еще и военный колледж Тояма, где офицеры, унтер-офицеры и рядовые занимаются тактикой, гимнастикой, фехтованием, стрелковой подготовкой, артиллерией и так далее. Однако при всем внимании к обучению и подготовке боевых войск не забыты и небоевые специальности. Например, военные врачи завершают образование в военно-медицинском колледже после окончания медицинского колледжа императорского университета. Ветеринаров набирают из выпускников сельскохозяйственного колледжа Комеба, которые продолжают или заканчивают обучение в токийской армейской ветеринарной школе. Военные интенданты и казначеи обучаются в военно-хозяйственном колледже.

По вопросу обучения рядовых солдат и матросов японских вооруженных сил можно сказать, что парадным и показным маневрам, а также тому, что слишком общо или слишком неверно именуется у нас «выправкой», уделяется очень небольшое внимание, если уделяется вообще, и, возможно, это тем более верно в том, что касается обучения новобранцев владеть саблей и штыком. Японский рядовой много времени тратит на то, чтобы научиться свободно действовать этими видами оружия, и потому, даже если команда японских солдат или матросов не сможет выполнить упражнение с саблей или штыком с той же точностью, с какой это сделала бы команда наших гвардейцев, совершенно очевидно то, что среди японских солдат гораздо больше доля тех, кто умеет лучше и эффективнее пользоваться вверенным оружием. Поскольку женщины в японском обществе не занимают такого же положения, как на Западе, императорские военные власти практически не заботятся о том, чтобы им было чем занять себя, в результате чего в Японии вы никогда не увидите офицерских жен, устраивающих представление в сельском клубе.

Приняв в 1868 году решение европеизировать правительственные учреждения империи, японские власти тогда же ввели европейскую систему всеобщей воинской повинности. Насколько смел был этот шаг, можно понять по тому факту, что самураи в те дни не просто считали службу в армии своей исключительной прерогативой, но орды этих вояк, которые, казалось, навсегда потеряли шанс вернуть себе военную профессию, принялись опустошать страну после отмены феодализма. Однако, к своему собственному несчастью, самураи низшего класса не только испытывали отвращение к ношению и использованию западного оружия, но к тому же их до того пронизывал клановый дух и зависть, что собрать их вместе в одной казарме значило бы неизбежно положить начало бесчисленным дракам и ссорам. Вот так и вышло, что, в то время как офицерский и сержантский состав вновь организованной национальной армии набирался исключительно из высших самураев, рядовые в большинстве своем были выходцами из крепких фермерских и ремесленных сословий страны; однако, когда в результате вмешательства французских, немецких и русских войск на Ляодунском полуострове возникла необходимость увеличить численность армии, власти стали призывать в армию торговцев и даже презираемых актеров и представителей других сословий, чтобы набрать необходимое количество рекрутов.

В 1876—1877 годах лишь незадолго до того организованная национальная армия получила свое первое задание: подавить восстание в Сацуме, с которым, вопреки ожиданиям, она не сумела как следует справиться; но нужно помнить, что от солдат требовалось противостоять бывалым воинам своего же народа, и больше того, воинам, принадлежавшим к самому воинственному из всех японских кланов, имевшим за плечами весь престиж успешной революции и поддержанным сочувствующей страной. В итоге умело владевшие мечом самураи Сацумы оказались не по зубам новобранцам, которые не успели научиться ни метко стрелять, ни колоть штыком. Понимая это и полностью сознавая необходимость своевременных мер, правительство стало призывать на службу тех, кто знал старинное японское искусство владения мечом, и они вместе с полицией, тоже набранной из самураев и потому хороших фехтовальщиков, вскоре положили конец и революции, и жизни тысяч отважных, но заблуждающихся соотечественников. Однако уже через несколько лет новая армия отлично показала себя на Формозе, а ее успехи в Китае в 1894—1895 годах и затем в 1900-м уже стали делом истории; последний замечательный успех японской армии в борьбе с русскими войсками вполне заслуженно прославил ее во всем мире.

Мало на свете стран, где бы меч был окружен таким вниманием и почтением, как в Японии; ибо в Японии считали, что меч имеет божественное происхождение, и поклонялись ему, как божеству. Ради справедливости нужно также признать, что с европейской точки зрения немногие воины других стран так же осквернили свои мечи, как японские. Например, даже в 70-х годах XIX века было вполне обычным делом, когда самурай или старинный японский воин благородного происхождения платил палачу, чтобы тот позволил ему испытать лезвие своего клинка на теле приговоренного преступника, а иногда даже и на еще живом теле. А некоторые японские воины с той же целью шли еще дальше и без особых колебаний прибегали к тому, что выразительно называлось «дорожной резней», в случае которой жертвой обычно становился нищий бродяга, мужчина, женщина или ребенок, – для самурая это не имело никакого значения.