Дмитрий Хмельницкий - Запретная правда Виктора Суворова

УК 1935 г. внес различие в положение войск иностранных армий и Советских Вооруженных сил, оказавшихся в плену. В первом случае предусматривалась достаточно суровая ответственность за дурное обращение с пленными, во втором — государство проявляло необоснованную антигуманность и жестоко карало сдачу в плен, независимо от обстоятельств пленения [120] Малыгина СЛ. Советские военнопленные Второй мировой войны: первые итоги научного изучения // Материалы научных конференций студентов и аспирантов исторического факультета ТГУ. 1998–2001 гг. Малыгина СЛ. Советские военнопленные Второй мировой войны: первые итоги научного изучения. 16.12.2003. http://www.humanities.edu.ru/db/msg/50890 .

Да и в предисловии к военной присяге РККА в 1939 году официально отмечалось: «Сдача в плен врагу — измена Родине, измена присяге. Нет ничего позорнее сдаться в плен врагу, перейти на его сторону. Большевики в плен не сдаются — это священный закон наших доблестных воинов. Всенародного презрения достоин тот, кто свершит подлость — сдастся в плен. Воин Красной Армии даст скорее вырвать сердце, лучше погибнет смертью храбрых, чем сдастся в плен и изменит этим своей Родине.

Наш закон — самый справедливый в мире. Он не знает пощады к изменникам и предателям. Принятый 8 июня 1934 г. и дополненный 2 октября 1937 г., закон Советского государства предусматривает в качестве кары за измену Родине, т. е. действия, совершенные гражданами СССР в ущерб военной мощи Советского Союза, его государственной независимости или неприкосновенности его территории, высшую меру уголовного наказания — расстрел с конфискацией всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах — лишение свободы на срок от 10 до 25 лет с конфискацией всего имущества. Военнослужащие, совершившие измену, караются только расстрелом. Нет и не может быть никаких смягчающих вину обстоятельств для клятвопреступников-военнослужащих. Суровая кара ждет и тех, кто знал о готовящейся измене и не доложил об этом органам советской власти. За измену отвечает не только предатель, но и все совершеннолетние члены его семьи. Суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся — вот черный удел клятвоотступника.

Воля народа запечатлена в проникновенных и сильных словах присяги. Социалистическая Родина-мать чуткой заботой и великой любовью окружает каждого воина, который с честью «носит свое высокое звание и никогда, ни в чем не отступает от своей торжественной клятвы. Но нет пощады отщепенцам, изменникам, предателям и трусам. Тот, кто по злому умыслу нарушит высший закон жизни Красной Армии, будет испепелен всенародной ненавистью и презрением, подвергнут суровому наказанию» [121] Военная присяга рабоче-крестьянской Красной Армии. М., 1939, С. 24—25 .

Война конкретизировала эти установки.

Уже 16 июля 1941 г. постановление ГКО СССР № ГОКО-169сс сообщало об отдаче под трибунал «за позорящую звание командира трусость, бездействие власти, отсутствие распорядительности, развал управления войсками, сдачу оружия противнику без боя и самовольное оставление боевых позиций» семерых генералов, в том числе командующего Западным фронтом Д. Павлова, и двух полковых комиссаров.

Через месяц, 16 августа 1941 г., этот элемент присяги был дополнен и конкретизирован приказом Ставки ВГК № 270 «О случаях трусости и сдаче в плен и мерах по пресечению таких действий»:

«ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров.

Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава.

2. Попавшим в окружение врага частям и подразделениям самоотверженно сражаться до последней возможности, беречь материальную часть как зеницу ока, пробиваться к своим по тылам вражеских войск, нанося поражение фашистским собакам.

Обязать каждого военнослужащего независимо от его служебного положения потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться в плен — уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи.

3. Обязать командиров и комиссаров дивизий немедля смещать с постов командиров батальонов и полков, прячущихся в щелях во время боя и боящихся руководить ходом боя на поле сражения, снижать их по должности, как самозванцев, переводить в рядовые, а при необходимости расстреливать их на месте, выдвигая на их место смелых и мужественных людей из младшего начсостава или из рядов отличившихся красноармейцев.

Приказ прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах и штабах».

Документ был подписан Сталиным, Молотовым и высшими военными чинами страны…

Чем шире открываются двери спецхранов, тем яснее прорисовывается чудовищный характер бойни, устроенной двумя партиями в ходе дележа власти. Леденящие кровь находки стали доступны в архиве Службы безопасности Украины. События, о которых пойдет речь, происходили в одесских катакомбах, общая длина которых составляет 4 тысячи километров.

Главный герой первой истории — майор ГБ Всеволод Кузнецов — до войны служил начальником 3-го спецотдела управления НКВД по Одесской области [122] Заключение по делу отряда НКВД Кузнецова — Калошина, заместитель начальника следственного отделения 7-го отдела 4-го управления НКГБ СССР Антонов, июль 1944 г. (ГДАСБУ, ф. 62, оп. 3, спр. 43, арк. 46). . Сформированный им отряд из тринадцати местных чекистов 15 октября 1941 г. спустился под землю. Вместе с ними оказалось и 6 представителей Лубянки, командированных на юг Украины для организации борьбы в тылу врага. Эта столичная группа в советских документах носила название «спецрезидентура НКВД СССР» [123] «Сведения о количественном составе партизанских подразделений, которые действовали на Украине в годы Великой Отечественной войны по линии органов государственной безопасности /включая выводившиеся и за границу/», начальник учетно-архивного отделения УКГБ при СМ УССР по Одесской области Тимофеев (подпись не его), 8 января 1965 г. (ГДАСБУ, ф. 62, оп. 3, спр. 71, арк. 52). . Ее возглавлял майор ГБ Владимир Калошин.

Румынские спецслужбы выявили агентуру, оставленную объединенным отрядом на поверхности. Связь с населением прервалась. При попытке выбраться на поверхность погиб один партизан. И это оказались единственные боевые потери отряда.