А.Д. Дивайн - Миллион миль

12.21 — я никогда не забуду тех долгих секунд, которые прошли с момента первого залпа и до падения первых снарядов.

Легкие крейсера шли строем фронта у нас справа по носу и вели огонь. «Бервик» находился еще правее и чуть позади них. Первый итальянский залп лег за кормой наших крейсеров.

«Перелет!»

Наши дали еще один залп, и на горизонте выросли белые, искрящиеся на солнце колонны. Наши снаряды накрыли итальянцев.

«Бервик» тоже открыл огонь, и глухой грохот 203-мм орудий перекрыл более высокий треск залпов легких крейсеров.

А затем за кормой у нас, бухнули орудия «Ринауна», вплетая свой голос в безумный оркестр.

«Рэмиллис» тоже начал стрелять. Однако линкор находился слишком далеко позади и отставал все больше, так как не мог развить необходимую скорость.

Начали стрелять эсминцы. Высокая нота их орудий была заметна на фоне басовитого грохота. Но это было бессмысленно. Между нами и противником встала стена всплесков. Мы не могли достать до противника и не могли выполнить главную задачу эсминцев — провести торпедную атаку.

А потом мы увидели, как небо к юго-востоку от итальянской эскадры покрылось коричневыми и белыми клубками, маленькие мячики, похожие на головки одуванчиков на летнем лугу. Это вышли в атаку «Суордфиши». Итальянцы тут же поставили огневую завесу, но при этом меткость стрельбы их тяжелых орудий заметно снизилась. Мы не видели никаких попаданий. Мы не видели сбитых самолетов. Мы даже не заметили зловещих хвостов дыма.

Не было сомнений, что итальянцы бегут на восток. Сначала эсминцы, а потом и крейсера начали ставить дымовую завесу. Тяжелые черные облака протянулись над морем, закрывая всё и вся, лишь где-то в дыму мелькали красные вспышки выстрелов. Над головой у нас со свистом летели снаряды. За кормой поднялись высокие столбы воды. Но мы тут же увидели, как впереди подобно исполинским деревьям выросли фонтаны разрывов снарядов «Ринауна».

Наши крейсера дрались отлично. Они сражались эскадрой, которая действовала, как единое целое. Их маневры были настолько скоординированы, что эскадра напоминала живое существо. И это при том, что «Шеффилд» постоянно действовал в составе Соединения Н, а остальные корабли только что прибыли из Англии или с востока. «Ньюкасл» вообще присоединился к ним только сегодня утром. Они не имели времени, чтобы сплавать-ся, но великолепный уровень подготовки кораблей Королевского Флота позволил им добиться идеальной гармонии. Это было «классно» во всех смыслах этого слова.

Они повернули, так как итальянский флот пересек им линию курса, пытаясь удрать на восток в более безопасные воды. Крейсера пошли на сближение под углом около 45 градусов. Это позволяло им вести огонь и из кормовых башен.

Они постепенно увеличивали темп стрельбы, но и противник тоже стрелял все чаще и чаще.

Мы внезапно увидели красную вспышку на «Берви-ке», которая не была выстрелом. Одновременно всплески закрыли корму крейсера. Когда столбы воды опали, мы увидели, что за кораблем волочится хвост коричневого дыма. На какой-то момент крейсер словно приостановился, оторвавшись от остальных кораблей. Но затем он вернулся в строй, ведя огонь, но уже только из трех башен.

«Бервик» получил попадание», — сказали мы.

Вдалеке между флотами противников внезапно мы увидели тонкий столб брызг, который не был похож на падение снаряда. Это могло быть… Мы подождали секунду, чтобы удостовериться, что это не перископ. Затем фонтан взлетел еще раз. Между сражающимися эскадрами резвился кит! Мы решили не идти на таран.

Бой продолжался. Дистанция сокращалась очень медленно, так как итальянцы повернули сначала на восток, а потом на северо-восток. Они бежали!

«Ринаун» постепенно отставал, так как не мог состязаться в скорости с итальянцами. Его орудия продолжали стрелять. Время от времени мы видели белые столбы воды, поднимающиеся среди итальянских кораблей. Однако противник уже вышел за пределы эффективной дальности орудий «Ринауна», хотя они были подняты на предельный угол.

Стрельба постепенно прекратилась, прекратился и свист снарядов у нас над головой. Всплески рядом с нашими кораблями тоже стали реже. Еще один или два залпа легли между легкими крейсерами, но мы находились неподалеку и не заметили никаких повреждений.

Зато над итальянской колонной мы увидели белый дым, стелившийся поверх черного. Расчет орудия «В» разразился радостными криками, заметив это. Он был похож на пар. Сказать это уверенно мы не могли, поэтому оставалось гадать, получил ли кто-то из неприятелей повреждения или нет. Но итальянцы еще больше отклонились к северу, торопясь укрыться среди своих минных полей. Мы погнались за ними.

«Ринаун» прекратил огонь. Теперь бой вели только легкие крейсера и «Бервик». 4 британских легких крейсера и один побитый тяжелый гнали половину итальянского флота в его базы. Это не было похоже на погоню собачьей своры за усталой лисой. Тут вообще не было лисы. Были трусливые морские шакалы.

Мы с мостика могли только следить за происходящим. Боя не было. Итальянский адмирал не попытался бросить свои эсминцы в атаку, чтобы вырвать у нас победу. Мы не могли сражаться на дистанции, которую он выбрал. Мы могли только смотреть.

Я в очередной раз спустился вниз, чтобы найти чего-нибудь перекусить. Командир проголодался, хотя было всего лишь время ленча. Я нашел закутанного в асбест содержателя корабельной лавочки на подаче снарядов. Он сидел вместе с санитаром и жарко обсуждал, как мне показалось, женские прелести. Он открыл ради меня свою лавочку, и я ушел, нагруженный бисквитами и шоколадом, который так любили матросы.

Мы на мостике расхватали бинокли и штурманские визиры, чтобы хоть как-то следить за ходом боя. Командир излагал свою теорию относительно итальянцев, как нации, не говоря о них, как о бойцах. Если мне не изменяет память, мы даже начали обсуждать цветочные клумбы.

Бой замирал. Наши легкие крейсера один раз слегка изменили курс, чтобы сбить противнику прицел, но потом продолжили погоню. Стрельба итальянцев стала редкой и беспорядочной. Их дым затянул всю северную половину горизонта. Они уже далеко оторвались от нашего авангарда. Итальянцы имели длинные ноги, и ничто не могло их остановить, даже утерянная честь.

Бой у мыса Спартивенто завершился в 13.20. Прошел всего 1 час и 20 минут с того момента, как мы заметили на севере мачты. Итальянский флот уже подошел к границе своих минных заграждений, которые прикрывали с юга берега Сардинии и порт Кальяри.

Мы не могли рисковать, заходя на мины. Мы гнались за итальянским адмиралом, пока не подошли на 30 миль к их берегам и на 35 миль к их аэродромам. Последнюю фазу этого странного боя вели 1 тяжелый и 4 легких крейсера.