В. Новоселов - Атомный проект: Тайна «сороковки»

Берия, как отмечают очевидцы, являлся мастером неожиданных и нестандартных решений. Так, в свое время Политбюро приняло постановление разделить Наркомат угольной промышленности на два — для западных районов страны и восточных. Предполагалось, что их возглавят Вахрушев и Оника. Берия вызвал обоих и предложил разделить собственность Наркомата полюбовно. Затем вызвал их и спросил у Вахрушева: "Нет ли претензий?". Тот ответил, что разделили все правильно. Тогда Берия обратился к 'Онике: "Как вы?". Оника заупрямился: "У меня есть претензии. Все лучшие кадры себе забрал Вахрушев, и все лучшие санатории, и дома отдыха тоже". Берия рассудил: "Раз Вахрушев считает, что все разделено правильно, а Оника возражает, то сделаем так: Вахрушев будет наркомом восточных районов, а Оника — западных". Совещание на этом закончилось.

Бывало и по-другому. На совещании по подготовке полигона к первому термоядерному взрыву спокойное обсуждение неожиданно взорвало Берию. Загнав некорректными вопросами участников совещания в тупик, Берия обрушился с бранью на специалистов, выдвинув перед ними совершенно абсурдные задачи.

Как правило, Берия был быстр в работе. Несмотря на свое исключительное положение в государстве находил время для общения с людьми независимо от их служебной иерархии. Берия имел широкую информацию о всех молодых людях, успевших проявить себя в различных областях и прежде всего в сфере обороны. — Были организованы специальные группы, которые занимались подбором кадров. В результате создавались уникальные коллективы ученых,'строителей, инженеров.

А.Д. Сахаров оказался в поле зрения Берии, когда учился в университете, и был приглашен для личной беседы на Лубянку, после которой попал под опеку правительства и был направлен в Арзамас-16, ныне город Саров. Известно, что Берия неоднократно встречался с Сахаровым — еще молодым кандидатом физико-математических наук.

Берия проявлял понимание и терпимость, если для выполнения работ требовался специалист, не внушавший доверия работникам его аппарата. Когда Л.В. Альтшуллера, симпатизировавшего генетике и антипатичного Лысенко, КГБ решил отстранить от работы под предлогом неблагонадежности, Ю.Б. Харитон позвонил Берии и сказал, что этот сотрудник делает много полезного. Берия только спросил:

— Он вам очень нужен? — Получив утвердительный ответ, Берия сказал: — Ну, ладно, — и повесил трубку. [56] Там же, с. 62.

Вот такие штрихи к портрету одной из самых одиозных личностей в истории нашей страны. В этой книге мы еще не раз вернемся к Берии — одному из главных действующих лиц советской атомной промышленности. А пока коротко — об остальных членах Спецкомитета.

Настаивая на включении в Спецкомитет Маленкова Сталин подчеркивал: "Это дело должна поднять вся партия. Маленков — секретарь ЦК, он подключит местные партийные организации". [57] Кочарянц С.Г. Горин Н.Н с. 14.

Георгий Максимилианович сделал стремительную карьеру. За 10 лет прошел путь от инструктора отдела ЦК ВКП(б) по распределению партийных кадров до секретаря ЦК. В его задачу входил повседневный контроль за работой Спецкомитета со стороны верхушки партийного аппарата. Сталин никогда до конца не доверял Берии и всегда держал за ним несколько надсмотрщиков из различных ведомств. Умный и искушенный в аппаратных интригах Маленков был подлинным инициатором многочисленных кампаний по уничтожению партийных кадров, руководителей народного хозяйства и интеллигенции. После смерти Сталина в период схватки за освободившийся трон власти он сделал ставку на Хрущева и не просчитался. Выступив против Берии в 1953 году, Маленков сумел уйти от ответственности за совершенные им преступления. Одним из самых чудовищных из них является так называемое "ленинградское дело". [58] В конце сороковых годов обострилось соперничество двух группировок в руководстве партией и страной. Группе Маленкова-Берии удалось сначала убрать лидера соперников — А.А. Жданова, а вслед за этим его сторонников: А.А. Кузнецова, М.П. Родионова, Н.А. Вознесенского, которые в 30-40-х годах руководили партийными, советскими, хозяйственными организациями в Ленинградской области.

Недолго работал в Спецкомитете академик П.Л. Капица. Уже 21 декабря 1945 года Сталин отстранил его от участия в "урановом проекте". Воспитанный в традициях дореволюционной интеллигенции, хорошо зная себе цену, Петр Леонидович открыто выступил против методов руководства Берии, написав об этом два больших письма Сталину.

В письме от 25 ноября 1945 года Капица писал:

"Товарищи Берия, Маленков, Вознесенский ведут себя в Особом Комитете, как сверхчеловеки. В особенности, тов. Берия. Правда, у него дирижерская палочка в руках. Это неплохо. Но вслед за ним первую скрипку все же должен играть ученый…У тов. Берия основная слабость в том, что дирижер должен не только махать палочкой, но и понимать партитуру. С этим у Берии слабо… Он очень энергичен, прекрасно и быстро ориентируется, хорошо отличает второстепенное от главного, поэтому он зря времени не тратит, у него безусловно есть вкус к научным вопросам, он их хорошо схватывает, точно формулирует свои решения. Но у него один, недостаток — чрезмерная самоуверенность… черкать карандашом по проектам постановления в председательском кресле — это еще не значит руководить проблемой". [59] Капица П.Л. Письма о науке.// Московский рабочий: 1989, с. 243–244.

Капица, не зная, что у Берии в кармане американский проект атомной бомбы, стал думать об альтернативном решении и продвигать его на заседании Спецкомитета. Берия об альтернативе и думать не хотел, имея козырную карту. Своим поведением он раздражал Капицу и наоборот, Капица раздражал Берию. [60] Халатников И.М. Капица выиграл // Природа, 1994, № 4, с. 100.

Капица просил Сталина освободить. его от участия в работе Спецкомитета. Просьбу ученого удовлетворили, заодно уволив его из Института физических проблем Академии наук СССР, который он же основал и возглавил в середине тридцатых годов.

В первый состав Спецкомитета вошел М.Г. Первухин. Включившись в решение урановой проблемы еще в 1942 году, будучи наркомом химической промышленности, он много сделал для создания атомной бомбы. В 1957 году стал министром среднего машиностроения. Однако, поддержав выступление Молотова, Маленкова и Кагановича против Хрущева в конце 1957 года, лишился высших постов в партии и правительстве и был направлен послом в ГДР, а затем почти до конца жизни работал в Госплане СССР.

О роли членов Спецкомитета И.В. Курчатова и А.П. Завел ягина мы уже упоминали ранее. Секретарем его был назначен В.А. Махнев, работавший в годы войны заместителем наркома боеприпасов и одновременно заместителем члена Государственного Комитета Обороны.