Александр Ушаков - Гитлер. Неотвратимость судьбы
- Название:Гитлер. Неотвратимость судьбы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Мартин
- Год:2008
- ISBN:978-5-8475-0442-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Ушаков - Гитлер. Неотвратимость судьбы краткое содержание
Значение личности Адольфа Гитлера находится далеко за пределами мировой политики, истории. Гитлер разрушил не только Германию, он положил конец старой Европе с ее конфликтами, наследственными распрями, со всем ее блеском и величием. Вся его жизнь — это мистическое чувство судьбы, осознание своей высшей роли в спасении Германии, немецкого народа. Подавляющее большинство немцев взирало на него как на мессию, верило ему и искренне следовало за ним.
Гитлеру посвящены тысячи книг. При этом его образ окрасился несметным количеством выдумок, клеветы и лжи. Как этот "бесноватый", "главный монстр", "преступник № 1" сумел подняться на высшую ступень власти, повести за собой целый народ, создать мощное государство остается одним из главных вопросов мировой истории.
Известный историк, писатель Александр Ушаков, автор бестселлера "Сталин. По ту сторону добра и зла", в новой книге дает свои ответы на то, как и почему это произошло.
Гитлер. Неотвратимость судьбы - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Что же касается России, то фюрер отметил в своем выступлении наметившееся улучшение отношений, чему и стал доказательством подписанный с Советами договор о дружбе и границе. По словам Гитлера, Германия и СССР сумели сделать то, что оказалось не под силу Лиге Наций: четко определить сферу своих интересов и устранить проблему, которая могла привести к европейскому конфликту. Касаясь Центральной Европы, Гитлер заметил, что не следует допускать по этому давно уже решенному для него вопросу никакой «критики, осуждения или отрицания моих действий с высоты международного высокомерия». В свою очередь это не исключало того, что безопасность и мир в Европе должны обсуждаться на международной конференции.
— Если все эти проблемы должны быть рано или поздно решены, — вещал Гитлер, — то было бы разумнее заняться их решением прежде, чем посылать миллионы людей на ненужную смерть… Продолжение настоящего положения дел на Западе немыслимо. Каждый день вскоре будет обходиться увеличивающимися жертвами. Однажды снова возникнет граница между Германией и Францией, но вместо цветущих городов там будут руины и бесконечные кладбища… Если, однако, возобладают мнения господ Черчилля и его последователей, то это мое последнее заявление. Тогда мы будем сражаться, и второго ноября 1918 года в германской истории не будет…
Предложение о созыве мирной конференции вызвало у политиков многих стран изумление. Многие историки так толком и не могут объяснить, что это было на самом деле: искреннее желание сохранить и упрочить мир или все тот же блеф, к которому Гитлер постепенно приучил знавших его людей.
Но… они ошибались. Ни о каком мире Гитлер не думал. Его целью была война, и не просто война, а война истребительная, до победного (естественно, со стороны Германии) конца. О чем он и поведал на совещании генералов 27 сентября 1939 года, всего за десять дней до своей «миролюбивой» речи 6 октября.
— До сих пор, — заявил Гитлер, — время работало на союзников, но теперь этому пришел конец и надо как можно скорее нанести мощный удар по Англии и Франции.
Решающий фактор Гитлер видел в англичанах, и тем не менее поначалу он намеревался разделаться с Францией, напасть на которую решил 12 ноября 1939 года. Значительную роль в его боевом настроении сыграли успехи вермахта в Польше. Вот что писал посетивший фюрера 1 октября посланник Муссолини Чиано: «В Зальцбурге нельзя было не заметить внутренней борьбы человека, решившего действовать, но еще не уверенного в своих средствах и расчетах. Теперь он кажется абсолютно уверенным в себе. Тяжелые испытания, через которые он прошел, придали ему твердость для новых испытаний. Если бы ему пришлось пожертвовать даже в малейшей степени тем, что представлялось законными плодами его победы, он бы тысячу раз предпочел сражаться». Основными признаками, по всей видимости, уже тогда непоколебимой уверенности фюрера в себе явилось то, что он решил продолжать войну, не советуясь ни с кем. Ни Кейтель, ни фон Браухич толком не знали, что было у него на уме и чем он может «порадовать» их в следующий раз.
Работник штаба ОКВ Варлимонт считал поведение Гитлера ярким примером «его безошибочного инстинкта в разделении власти» и свободы принимать любые решения. Но в то же время это было доказательством того, что командование армией не доверяет ему и не верит, что Германия сумеет победить Англию и Францию. Как могли профессионалы верить в то, что казалось им абсурдом? Но Гитлера мало волновали их чувства. Гораздо важнее для него было то, что армия, по его мнению, заражена духом пораженчества.
9 октября Гитлер предложил вниманию Гальдера и фон Браухича, с недоверием взиравших на его военные инициативы, составленный им меморандум, в котором излагал свои соображения о будущем наступлении на Западе. «Военная цель Германии, — говорилось в нем, — заключается в том, чтобы раз и навсегда уничтожить Запад как военный фактор».
Рано или поздно, убеждал фюрер генералов, немецкому народу так или иначе придется воевать с западными странами, и лучше это сделать именно сейчас. Успехи в Польше и договор с Советами исключали войну на два фронта. Если же продолжать выжидать, то англичане и французы не только смогут обогнать вермахт в вооружении, но и перейти в наступление, оккупировать Голландию и угрожать Руру. «Если необходимо, — писал в своем документе фюрер, — армия должна быть готова продолжать бои в самую глухую пору зимы — и она в состоянии сделать это, если использует свои бронетанковые и механизированные войска, чтобы не дать боевым действиям затихнуть. Они, — уверял он, — не должны затеряться между бесконечными рядами домиков в бельгийских городах», а промчаться сквозь Голландию, Бельгию, Люксембург и разгромить силы противника до того, как он образует сплошную линию обороны. А вот что касается дня точной даты выступления, то Гитлер ограничился тем, что сообщил, что «не следует начинать слишком рано».
ГЛАВА ВТОРАЯ
Конечно, генералам не нравилось их отстранение от планирования военных операций и сумасбродные планы бывшего ефрейтора. Снова подняла голову та самая оппозиционная Гитлеру группа, которая сложилась перед Мюнхеном. Именно она и решила убедить военных совершить государственный переворот и убрать Гитлера. Бек, Герделер, фон Хассель, Остер и Дананьи из абвера ОКВ настойчиво убеждали высших военных покончить с гитлеровским режимом. Велосипед заговорщики изобретать не стали и решили штурмом взять Имперскую канцелярию, арестовать Гитлера и его окружение. Центром заговора стало небольшое местечко в окрестностях Зоссен, и знавшие о заговоре фон Браухич и Гальдер обещали сообщить о своем решении 5 ноября.
Как всегда, Гитлер начал свое выступление в 20 часов 30 минут, но закончил он его, против обыкновения, не в 22 часа, а в 21 час 10 минут. Ровно через десять минут после его отъезда бомба взорвалась, убив восемь и ранив шестьдесят человек.
О своем очередном чудесном спасении Гитлер узнал в Нюрнберге. Как всегда в таких случаях, он пришел в необыкновенное волнение и воскликнул:
— Теперь я доволен. То, что я уехал раньше обычного, показывает, что провидение решило позволить мне достичь своих целей!
Несмотря на растущее сопротивление военных, Гитлер и не подумал отказываться от своих военных планов. Наоборот! 23 ноября он вызвал сто старших офицеров в канцелярию и в течение двух часов излагал им свои взгляды на будущую войну.
Если бы эту речь фюрера услышали те, кто был с ним в ноябре 1923 года, то они с сожалением отметили бы, что прошедшие годы так ничему и не научили Гитлера. Та же спешка, та же слепая вера в себя и то же непонимание реальной жизни. Единственная разница была только в том, что тогда, в 1923 году, Гитлер был никем и зависел от воли очень многих людей, которые так или иначе сдерживали его. Теперь же он стал полновластным хозяином Германии и мог творить все, что хотел.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: