Григорий Василенко - Найти и обезвредить

— Начните с носовой части, — сказал Ионов.

Спускаясь с борта парохода, чекисты заметили канат, опущенный в море. Они пытались его поднять, но это не удалось. Тогда Орлов приказал капитану поднять канат. Тот наотрез отказался.

— Черт с вами, — отмахнулся от него Орлов. — Ну-ка, беритесь, ребята!

Канат медленно пошел из воды. Неожиданно чекисты увидели два тюка, привязанных к канату. В них оказалось три чемодана и несколько узлов, наполненных серебром и другими драгоценностями.

Однако никто из членов экипажа эти чемоданы и узлы не опознал. Капитан и фрахтовщик судна бормотали что-то бессвязное. Кому принадлежат эти вещи и каким образом они оказались под «Битинией», им, якобы, ничего неизвестно.

…На столе лежал документ о результатах досмотра парохода «Битиния», а рядом несколько папок с материалами досмотров других пароходов, оперативными сводками, справками, заявлениями граждан и другими бумагами. Документ за документом напоминали о многочисленных уловках контрабандистов, с помощью которых они переправляли за границу драгоценности.

Начальник Черноморского политотделения ГПУ Комов держал кипу заявлений, в которых жители обращались к чекистам с требованием принять меры к наглым спекулянтам, перекупщикам и контрабандистам.

— Плохо же мы охраняем народное добро, — сказал он вызванным в отделение чекистам.

На конкретных фактах он убедительно показал, что отделение работает примитивно, порой попусту тратит свои силы.

— А в городе орудует большая группа контрабандистов. И судя по всему, не одна, — подчеркнул он.

Опираясь на выдержки из статьи В. И. Ленина «О значении золота теперь и после победы социализма», начальник политотделения разъяснил, что Политбюро ЦК РКП(б) взяло под особый контроль расходование золотого фонда и драгоценностей страны и задача органов ГПУ — не позволять иностранной буржуазии использовать внешнюю торговлю для вывоза из Республики Советов валютных ценностей, исторических реликвий.

— Мы обязаны выполнить наказ партии, — заключил он.

Ясное, теплое утро. На толкучке, казалось, весь город. Здесь предлагают товар на любой вкус. В разношерстной толпе бродили Ионов и Орлов, высматривая скупщиков золота, серебра и других драгоценностей. Один из торговцев привлек внимание Ионова.

— Глянь, какой прекрасный товар, — остановил он напарника.

— И торгует бойко: парфюмерия-то иностранная. Откуда бы? — заинтересовался Орлов.

Наблюдения за спекулянтом привели чекистов к лавке Бехорошвили. Оказалось, что он работает здесь на складе. Фамилия — Фоменко, бывший красноармеец. К Бехорошвили поступил в поисках заработка. Часто по поручению владельца лавки ездил по станицам с товаром.

Докладывая начальнику о результатах посещения толкучки, Ионов рассказал и о продавце контрабандного товара.

— Очень разумно поступили, — сказал Комов, выслушав Ионова. — С этим человеком надо побеседовать во время выезда в станицу…

Разговор с Фоменко было поручено провести Ионову.

Ионов в ЧК работал недавно, да и сам молод — всего двадцать три года. Он немного сомневался, сможет ли расположить Фоменко к откровенности, но довольно быстро ему это удалось.

Из рассказов Фоменко Ионов узнал, что хозяин лавки Бехорошвили скупает различные золотые и серебряные вещи, царские монеты, украшения. Все это перепродает иностранным коммерсантам, а те охотно поставляют ему импортный товар, который он реализует через верных лиц с большим барышом.

«Кажется, здесь настоящая контрабанда» — решил Ионов.

После досмотра на «Битинии» Бехорошвили собрал своих работников и предупредил, что уволит любого, кто хоть одним словом заикнется чужому о тайных операциях в лавке.

В тот же день он вызвал торгового агента Абрегова.

— Нам повезло. Слава богу, чекистам не удалось напасть на след. Замаскируй вход в подвальный тайник и побеспокойся о драгоценностях, — распорядился Бехорошвили.

Коммерсант спешно готовился к отъезду в Турцию и прекрасно понимал, что без «металла» там ему нечего делать. Ходового товара оставалось мало, но Бехорошвили ждал прибытия заграничного друга с пополнением. В городе у него тоже имелись большие связи и прежде всего с комиссионным магазином, в котором Бехорошвили подолгу пропадал. Это вызвало у чекистов вполне понятные подозрения. За владельцем магазина Шеломой Датикошвили поручили наблюдать Борцову — плечистому, атлетического сложения казаку. Этот молчаливый великан обладал способностью работать в нечеловеческих условиях, был вынослив до удивления. Казалось, что он мог трудиться не одни сутки без отдыха. Борцову шел двадцать второй год, из них два он работал в ЧК, и теперь впервые получил самостоятельное поручение.

…Комиссионный магазин. Зевак и покупателей — пруд пруди.

Борцов не раз видел, как в открытую заключаются сделки между продавцами и покупателями. Обычно Борцов находился в центре толпы, изучая оттуда приемщиков товара. Он заметил, что, если клиент приносил на комиссию драгоценную вещь, приемщик обязательно приглашал хозяина, который уводил этого человека в свой кабинет.

Люди сдавали разные ценности: золотые, серебряные часы, браслеты, кольца, кулоны, крестики. Некоторые из них запоминались своей редкостной отделкой. Но напрасно пытался Борцов увидеть потом эти вещи на витринах: они там не появлялись.

Очевидно, хозяин магазина драгоценности оставляет у себя и сам расплачивается с клиентами. О своих наблюдениях Борцов доложил руководству отделения и получил добро на всестороннюю проверку хозяина магазина. Оказалось, что это крупный коммерсант, имеющий несколько торговых точек в городе и ближайших станицах. Поддерживает торговые отношения с владельцами других магазинов и лавок, с ювелирной мастерской, не брезгует сделками с мошенниками, уголовниками. Наибольший интерес представляли подозрительные торговые операции Датикошвили с греком Зуганелли. Зафрахтованное им судно постоянно совершало рейсы между Константинополем и Новороссийском.

А тем временем рабочий из лавки Бехорошвили сообщил Орлову, что видел, как торговый агент Абрегов снял с икон, хранившихся в подвале, три больших серебряных оклада, присоединил к ним большой подсвечник и все это завернул в скатерть.

— Куда ты с таким большим узлом? — спросил Фоменко.

— Большим? А хочешь, я его в кармане умещу? — похвастался Абрегов.

— Это как же?

— Увидишь!

Абрегов исчез. А на следующий день он, бахвалясь, показал Фоменко несколько серебряных слитков, которые ему сделали в ювелирной мастерской Пилиди.

— Хозяин будет доволен! — радовался Абрегов.