Григорий Василенко - Найти и обезвредить

— Сволочь ты, капитан. Ты не только хахаля, но и мою сестру предателями сделал. Этим хочешь взять?

— Ты теперь молиться на свою сестру должен!

В назначенное время Сапронов на место встречи не явился. Прозоров передумал всякое: может, ранение у него оказалось тяжелым, а может, Сапронов попал под арест. Или, что еще хуже, Чернышов расстрелял его. Капитан понимал: иметь в банде Чернышова одного лишь своего человека — ненадежно. Необходимо подобрать еще двух-трех добровольцев. И это Прозоров особенно остро почувствовал именно сейчас.

Жители станицы, да и Сапронов, говорили о некоей Марии, сожительнице Чернышова. Вела она себя очень тихо и осторожно, ни в чем не была замешана.

Анатолий Неженец не раз говорил:

— Давайте подождем Сапронова и вместе с ним ударим по банде. А если Сапронов не придет, арестуем Марию и заставим ее рассказать, где укрылась банда…

— Банда уйдет, как только узнает, что Мария у нас, — несколько резко сказал капитан. — Не горячись, Анатолий! Марию пока не трогать. Но вместе с Катричем, а он ведь бывший партизан, ведите за ней наблюдение: как стемнеет, так и следите — кто к ней пришел, к кому она ходит?

…Поздно ночью появился наконец Сапронов и подробно рассказал о том, как «сработала» сумка Худякова… Как всегда, Сапронов пришел в банду с полными руками — самогону принес, табаку вдоволь. Возле костра рассказывал новости, бандиты жадно слушали. А потом, когда многие стали укладываться спать, Сапронов незаметно подмигнул Чернышову и отошел в сторону.

— Что у тебя?

— Хреновое дело, Семен Анатольевич! Вот смотри…

И достал сумку из мешка. Чернышов настороженно глянул на нее:

— Как она к тебе попала?

Коротко рассказав о том, как сумка попала ему в руки, Сапронов наклонился к Чернышову и сказал ему на ухо: «Худяков и Плошин тебя предали, они — переодетые «истребки».

— Ты очумел!

— А ты открой сумку, открой…

Чернышов сунул руку в сумку, нащупал записку. Спросил зло:

— Кто это — А. И.?

— Капитана зовут Александром Ивановичем.

— Та-ак… Это действительно рука Худякова. Сколько раз говорили ему — не носи в сумке книжку с адресами! Ну, а теперь она нам помогла его самого раскрыть. Ладно, мать их!..

Чернышов поднял банду:

— Худяков и Плошин нас предали!

Банда онемела, а потом взревела:

— Смерть им!

…Ночью скрытно подползли к табору Худякова: Чернышов ставил задачу подойти поближе, но кто-то вдруг споткнулся и выматерился вслух… Табор Худякова всполошился. Худяковцы открыли огонь. На него ответили залпами.

Чернышов крикнул:

— Сдавайтесь!

Молчание. Только трещал огонь, пожирающий шалаши худяковцев… По приказу Чернышова убитых подтащили поближе к станице, а сверху положили написанную рукой Чернышова записку. Ее содержание Сапронов не знал — в это время его перевязывали.

Этим же днем банда снялась, и все перешли в Будкову пещеру. Эта пещера состояла из двух «комнат», выходы из нее — лишь на южном, очень крутом склоне. Попасть в пещеру можно только сверху — с восточной стороны, преодолев перед этим открытую долину в километр шириной. Когда устроились на новом месте, Чернышов сказал:

— Это были наши люди, но они продались капитану. Мы их побили. Теперь капитан будет нам мстить. Говорю один раз — без моего разрешения из отряда никуда не выходить. Кто нарушит это — расстрел на месте. Сейчас по лесу разошлем своих чекистов капитан, чтобы найти наши следы. Надо всем соблюдать осторожность, чтобы не навести солдат на наш табор.

…И как раз в это время в банду пришел Сергей Ефременко.

Подобрать себе помощников для засылки их в банду Чернышова капитану помог случай. Как-то Прозоров выехал в соседнюю станицу Тернопольскую, чтобы помочь лейтенанту Шкурындину. Лейтенант сообщил интересную новость — из станицы Тернопольской на связь с бандой Чернышова ходит девятнадцатилетняя Зоя. Удивительнее было другое — биография у нее отличная по всем статьям: отец в армии, капитан, член партии, мать — учительница, больна. До войны Зоя была активной комсомолкой, отличницей. Вместе с ней в школе учился Василий, он сейчас находится в банде. К нему и ходит Зоя.

— А почему Василий стал бандитом, вы задумывались над этим? — спросил капитан у Шкурындина.

— Не знаю… Известно только, что в банде находится и друг Василия — Виктор. Зоя носит передачи им обоим… Я уверен, товарищ капитан, что ее можно склонить на нашу сторону — стоит только с ней по душам поговорить.

Капитан усмехнулся:

— Если у этих ее дружков руки в крови, то никакая душа не поможет. А эту Зою надо не приглашать, а брать с поличным — за связь с бандой. Когда она туда отправляется?

— Через два дня.

— Откуда вам это известно?

— От ее подруги.

— Хорошо, узнайте у подруги, по какой тропке Зоя ходит в банду.

…Рано утром на первый день масленицы Зоя шла по склону глубокой щели. Впереди стоял огромный дуб, у которого она присела на поваленное дерево. Из-за дуба вышел незнакомый человек. Зоя вскрикнула, уронила корзину с продуктами. Зоя узнала капитана — видела его, когда он выступал у них на сходе, и поэтому пришла в полное смятение.

— Успокойся, собери свою корзинку… Я хочу, чтобы Василий отведал твоих вареников.

Зоя охнула и села.

— Дядечка капитан, они — хорошие ребята… Пощадите их, они случайно там.

— Бандиты хорошими не бывают.

— Подождите, дядечка, — шмыгая носом и утирая слезы, продолжала Зоя, — я вам все расскажу. Только вы потом Василия… — и Зоя разрыдалась.

— Успокойся. Ты должна прийти к Василию вовремя, не теряй времени.

— Хорошо. Они вместе служили. Втроем…

— Втроем?

— Да, Василий, Виктор и Сережа были в одной части. Где-то под Армавиром они попали в окружение. Уходили кто как мог. Ребята тайком пробрались в свои станицы и скрывались, пока здесь стояли немцы. А потом решили не выходить из лесу, так как пошли слухи, что дезертиров расстреливают. Уже в лесу они и встретились с бандой Чернышова, остались в ней, потому что среди бандитов были всякие и такие же, как они, окруженцы…

Зоя подробно перечислила всех, кто находится в банде, рассказала и о том, что каждый из них делал при фашистах. В основном там были полицаи и жандармы.

— А где же третий, Сергей?

— Сережа Ефременко еще при немцах ушел в свою станицу Предгорную. Там у него жена и дите. Сейчас он тоже скрывается. Жена его Нина работает в правлении колхоза.

— Откуда вам все это известно?

— Так Нина моя подружка. Она из нашей станицы Тернопольской. Я часто бываю у них, встречаюсь с Сережей. Он очень недоволен тем, что Василий и Виктор — в банде… Они его к себе приглашают, но он и слушать их не желает. А сдаваться властям боится — расстреляют!