Василий Захарько - Звездные часы и драма «Известий»

Объединение с «Русским телеграфом» и назначение Кожокина главным редактором было достаточным для меня поводом расстаться с «Известиями». Но он попросил помочь ему отладить совместную работу двух редакций. Я согласился, считая себя обязанным сделать все возможное как для самой газеты, так и в отстаивании интересов известинской части искусственно образованного коллектива. Кое-что удавалось, но далеко не все, в чем видел необходимость. Достигнув через девять месяцев 60-летия и освободившись к этому времени от всех иллюзий, летом 1999 года я подал заявление об уходе.

Все последовавшие годы нельзя было без грусти и печали наблюдать за газетой. Она пошла по рукам, от одного собственника к другому, третьему — от ОНЭКСИМа к Газпрому, от Газпрома к Национальной медиагруппе. И для каждого становилась никаким не бизнесом, о чем заявлялось, а всего лишь рычагом лоббирования своих интересов и своеобразной обузой, отсюда безразличное и бесцеремонное к ней отношение. Главных редакторов меняли как перчатки, после меня их побывало уже восемь. Давно покинули газету именитые известинцы, не очень надолго задерживались здесь и те хорошие журналисты, что были в команде «Русского телеграфа», кто в разные годы переводился сюда из других изданий. Весь творческий состав неоднократно обновлялся. В 2011 году из-за финансовых трудностей редакцию выдворили с прекрасной Пушкинской площади в одно из самых уродливых мест Москвы в зоне Савеловского вокзала. Здание ушло под аренду, а право на торговую марку и выпуск газеты передано компании, специализирующейся на изданиях желтой прессы, не знающей школы серьезной качественной журналистики. У газеты не осталось былого авторитета и влияния ни в читательской, ни в профессиональной среде, ни во власти, которую «Известия» не контролируют, а заботливо обслуживают.

Почему все это случилось? Причин множество, и все они кроются в характере нашего времени, нашего государства и нашей жизни, в новых отношениях общества и прессы. Но есть и одна отдельная, особенная причина, сыгравшая чрезвычайную роль в судьбе газеты. Это — неурядицы и потрясения в редакции, которые привели ее к утрате независимости, после чего сильнее покатился вал всевозможных проблем.

Я не претендую этими заметками на исчерпывающую полноту описанных событий и ситуаций. Но я старался быть точным в фактах и объективным в суждениях. Обращаясь к документальным материалам и собственной памяти, я не собирался рассказывать о газете «Известия» как таковой, о внутренней жизни редакции во всем ее многообразии — от больших журналистских замыслов до различных баек и случавшихся любовных историй. Моя тема — независимость «Известий». Как мы к ней шли, как ее завоевывали, защищали, утверждали, как пользовались ею и что с ней в конечном счете стало. Все последующее в газете происходило уже в другую эпоху, под внешним наблюдением и контролем, по правилам и убеждениям, интересам меняющихся владельцев издания.

Решение взяться за написание этой книги я принял в конце 2011 года. А пока снова ходил на Пушкинскую площадь как на работу, стал свидетелем того, как здесь заметались последние следы многолетнего пребывания редакции «Известий». Теперь под сдачу в аренду высвобождались уже и некоммерческие помещения отдела кадров, большой библиотеки. Я слышал заверения, что все ценное, включая «личные дела» журналистов нескольких поколений, уникальные книги, подшивки газеты, начиная с первых номеров 1917 года, будет надежно сохранено в государственном архиве и в других библиотеках. Хочется всему этому верить. Радует, что полная история газеты, буквально все ее номера и приложение «Неделя» в 2013 году переведены на цифру и со временем могут быть открыты для широкого интернетовского пользования. Очень многое делали для того, чтобы уберечь документальную память об «Известиях», старейшие работницы библиотеки Ольга Жбанова и две Натальи — Еремина и Бобровская.

О будущей судьбе давно требующего капитального ремонта редакционного корпуса мне не удалось получить ясной информации. Возможно, на этот счет еще нет окончательных конкретных планов. Одни говорят, что после реконструкции это будет бизнес-центр, другие называют торгово-ресторанный ряд, третьи считают, что в Москве нет лучшего места для зрелищ (театр, кинотеатры, художественные галереи), четвертым здесь видится самый звездный в столице отель. Но, похоже, что уже никому не приходит в голову, что сюда может вернуться обитавшая здесь девяносто три года великая, легендарная газета «Известия».

Что вообще с нею будет? Выживет ли она и в каких вариантах — бумажном, электронном? Или умрет, и ее имя навсегда исчезнет из отечественной журналистики? А если выживет, то какова будет ее миссия — только ли приносить прибыль собственнику, служить власти или иметь еще и высшие, социально значимые мотивы? Эти вопросы интересуют многих, особенно часто ими задаются бывшие известинцы, поднимавшие газету на вершину ее всенародной славы и пережившие драму ее падения.

Ответы звучат разные. Лично мой сдержанно оптимистичный: имя газеты сохранится, а сама она еще может быть достойной того качества, что десятилетиями отличало «Известия», — высокопрофессионального слияния с реальной жизнью и стремления изменить ее к лучшему. Наверное, я этого больше хочу, чем в это верю.

Первый главный редактор «Известий» Юрий Стеклов

Алексей Аджубей

Иван Лаптев

Специальная полоса, посвященная юбилею Льва Толкунова

Многие из тех, кто назван в книге, активные участники футбольных матчей между командами «Известий» и сборной журналистов Ленинграда в конце 60-х — начале 70-х годов.

В главном вестибюле «Известий» (слева направо): Иван Лаптев, Геннадий Дейниченко, Николай Боднарук, Георгий Меликянц, Юрий Феофанов, Станислав Кондрашов, Владимир Михеев, Владимир Скосырев. 1989 год

А. И. Лукьянов представляет редколлегии «Известий» Н. И. Ефимова.