Юрий Винничук - Легенды Львова. Том 1

– Эй, Олелько! Куда так спешишь?

– Да вот, говорят, на лугах растёт такое зелье, что им только тронешь кого – он будет за тобой, как щенок, бегать.

– А что ж это за зелье?

– Иду посмотреть.

– А нам посмотреть можно?

– Почему бы и нет? Пойдём

Вот и пошло за ним десятка два зевак.

Олелько вывел их за город и начал слоняться по лугам, выбирая, где побольше репейника да чертополоха.

– Где же то зелье, Олелько? – допытывались они.

– Сейчас, сейчас. Дайте осмотреться только, я его мигом узнаю.

– Так мы же за тобой уже неизвестно сколько канителимся.

– Разве я вас держу? Разве тяну?

– Нет, мы сами идём.

– Ага! Вот видите! Вы ещё того зелья и не видели, а оно уже действует: ходите за мной, как цыплята! А когда я его найду, так вы и не отвяжетесь. Нет, пойдёмте лучше обратно в город, чтоб ему, этому зелью.

И Олелько отправился в город.

Весь Рынок смеялся над зеваками, когда те вернулись в репейнике, заляпанные и с кислыми лицами.

Когда Олелько оказывался в опале, ему приходилось нелегко, вот и брался он за любую работу. Жаль только, что она сама ему в руки не шла. А жена ругается – есть нечего. Идёт Олелько грустный, тут видит – в Полтве чьи-то гуси барахтаются. И такие крупные да откормленные.

– А чьи это гуси? – спрашивает у пастушка.

– Боярина Недана.

Олелько знал, что все бояре с королём в поход подались, и сказал:

– Передай боярыне, что я мог бы её гусей научить по-человечьи говорить.

Да и поспешил себе домой, усмехаясь. Глянь-ка, под вечер прибежал пастушок:

– Боярыня согласна. Хватит ли двух месяцев на науку?

Олелько секунду подумал и кивнул:

– Хватит.

– Ну, тогда завтра я вам гусей пригоню.

Но Олелько гусей учить и не думал, а потихоньку резал их по одному да и ел с женой.

– Ох, нам это с рук не сойдёт, – вздыхала жена, но Олелько лишь смеялся.

Прошло два месяца, и пастушок за гусями пришёл:

– Ну что, научились гуси говорить?

– А как же, галдят так, что хоть уши затыкай. Ну, скажу я тебе, беды не миновать, когда хозяин вернётся.

– А что такое? А то боярин как раз вернулся.

– Спроси у боярыни, что мне делать, а то гуси сговорились, что когда боярин приедет, то расскажут, как боярыня с оруженосцем шуры-муры водят. Да и не только это, ведь они, оказывается, много чего знают и о челяди: кто, с кем, когда…

Пастушок что было сил помчался к боярыне и всё ей передал. А та, выслушав его, не захотела про учёных гусей и слышать:

– Передай Олельку – пусть их к чёрту порежет и забудет, что брался когда-то учить. Проклятые гуси! Ты их корми, ухаживай, а они смотри какую пакость затеяли!

Собрались как-то за королевским столом разные высокие вельможи. Один галицкий боярин решил над Олельком подшутить и, показывая на выпеченного до золотистой корочки гуся, сказал:

– Ну-ка, Олелько, начни гуся есть. Но при условии! Вставишь в него нож, я тебе его в то же место вставлю. Оторвёшь ему ногу – я тебе оторву. Отломаешь крыло – я руку оторву. Шею скрутишь – тебе скручу. Шкуру сдерёшь – тебе сдеру. Куда его укусишь – туда я тебя укушу. Что с гусём сделаешь, то и я с тобой сделаю.

Весь стол с интересом стал ждать, как же выкрутится Олелько. Смолкли разговоры, стихло чавканье, было слышно, как пролетает муха.

А Олелько подступил спокойно к гусю, выставил указательный палец, всем его с улыбкой показал и, засунув гусю в зад, с аппетитом облизнул.

Хохот сотряс стены, а Олелько то палец засунет, то оближет. Боярин вскипел не на шутку и не знал, что ему делать. Присутствующие подстрекали Олелька, чтобы боярину задок подставлял. И Олелько уже начал пояс расстёгивать, как вмешался король:

– Не будем, панове, портить себе вечер такой комедией. Думаю, достаточно будет, если боярин заплатит Олельку сотню червонцев. Если только он не хочет…

– Нет-нет, – ухватился за королевские слова боярин и бросил Олельку кошелёк с деньгами.

Один боярин за столом решил выставить Олелька на посмешище и говорит:

– Снился мне сон, будто бы мы с Олельком летали под облаками. Летали, летали, пока на землю не попадали. Только я в мёд упал, а Олелько – в навоз.

– Боже мой! – подхватил его речь Олелько, не дав никому рассмеяться. – Я видел такой же сон. Но вы не договорили, что дальше было. Когда мы выбрались – вы из мёда, а я из навоза, – то принялись друг друга облизывать. И мне, ей-богу, вкуснее было!

Тут уже прозвучал такой громкий хохот, аж тарелки запрыгали, а кубки зазвенели.

За Краковскими воротами находился тир, где скромные львовские мещане, купцы и цеховые ремесленники превращались в храбрых рыцарей и охранников города. Каждый мещанин или гость города должен был под страхом наказания прибыть на тренировку по стрельбе из лука, метанию копья, а позже – по стрельбе из винтовки, ружья, пушки. И всё это, чтобы быть готовым стать на оборону города.

Однажды собрались в тире простые ремесленники. Кто-то пришёл сюда, как был, в фартуке, а кто-то, идя с рынка, принёс с собой то, чем торговал. И вот, когда очередь дошла до торговца подсолнечным маслом, он сбросил с плеча большой кувшин и взял лук. Пустил три стрелы, и все мимо щита. Несколько боярских сыновей начали над ним подшучивать, а маслобойщик чуть не плакал от обиды. Как вдруг откуда-то появился Олелько.

– Что вы насмехаетесь над человеком? – обратился он к барчукам. – Каждый в своём деле мастер. Он не умеет того, что умеете вы, а вы не способны на то, на что способен он.

– А что ж такое может быть, что он может, а мы нет? Масло бить? Так на это много ума не надо, – отвечали те.

– Хорошо, сейчас он покажет, на что способен.

– Ну-ка, ну-ка, – продолжали насмехаться барчуки, – пусть утрёт нам нос!

Маслобойщик растерянно поглядывал на Олелька, потому что не имел ни малейшего представления, к чему тот клонит. А Олелько снял с шеи цепочку с крестиком и показал всем:

– Вот как этот человек утрёт вам нос! Давайте-ка, уважаемый, – с этими словами он наклонился к маслобойщику и шепнул что-то на ухо, а тот закивал головой.

Толпа любопытных окружила их со всех сторон.

– Согласны ли вы поставить по пять золотых на то, что этот маслобойщик сейчас сделает такое, чего вы никогда не повторите? – спросил шут боярских сыновей.

– Согласны. А если вы проиграете, то ровно столько же заплатите нам! – сказали те и положили в шапку по пять золотых, а Олелько бросил в шапку свой кошелёк.

Маслобойщик заметно оживился. Он поставил посередине кувшин, зачерпнул масла, и в этот момент над черпаком появилась рука Олелька с цепочкой в пальцах. Маслобойщик наклонил черпак и тонюсенькая, как ниточка, струйка масла начала литься сквозь одно из маленьких звеньев обратно в кувшин. Все затаили дыхание. Струйка вытекла до капли. Олелько показал цепочку, и все удостоверились, что на нее не упало ни одной капли.