Александр Щипков - Соборный двор

Еще при жизни Василия Попова Коми христианская церковь начала сотрудничать с партией «Защитим себя», члены которой тяготели к национальному язычеству. Василий пытался христианизировать это движение и на его активности создать национальную баптистскую церковь. Василий Попов пользовался среди коми интеллигенции авторитетом не меньшим, чем кандидат богословия православный священник Андрей Паршуков, стремившийся организовать коми православное движение.

Однако коми националисты, в целом поддерживавшие и Попова, и Паршукова, пошли совсем иным, неожиданным путем. Они долго колебались между язычеством и христианством, устраивали диспуты и «круглые столы», выбирали наиболее подходящую веру для своего народа. От язычества отказались как от культуры утраченной и практически неживой и обратились к религии своих братьев угро-финнов – лютеранству. Это произошло после того, как к ним по своей инициативе приехали финский проповедник Юха Велиахо и Арво Сурво. После тридцатиминутной беседы с Арво лидер «Защитим себя» Надежда Митюшева, по ее собственному признанию приняла крещение. К 1998 году община церкви Ингрии в Сыктывкаре выросла до 100 членов. Был куплен дом и поставлен коми пастор Сергей Елфимов, родом из строгой старообрядческой семьи. В общину потянулись русские, и националистка Митюшева была вынуждена согласиться на параллельное русское богослужение. Политическое движение «Защитим себя» начало медленно трансформироваться в религиозную общину и смиряться с присутствием в ней «русского элемента».

Тактическая ошибка Питирима заключалась в том, что он, ориентируясь полностью на власть, буквально воспроизводил ее идеологические установки. Тех, кого власть считает опасным или вредным для своей политики, епископ также считает опасным и вредным для себя. Так он «прижал» о. Андрея Паршукова и ушел от контактов с коми националистами, которых «подобрала и адаптировала» Церковь Ингрии.

Последним очагом православной коми культуры в епархии остается Стефано-Прокопьевское братство, которое создал Юрий Анатольевич Екишев, человек одаренный и энергичный. Математик по образованию (кандидат математических наук), друживший с известным диссидентом математиком Револьтом Пименовым, Екишев увлекся литературой и занялся драматургией. В журнале «Континет» (1997) были опубликованы его «Миссионерские очерки». Екишев общается со столичной творческой интеллигенцией, дружит с Сергеем Юрским и Александром Сокуровым. Вместе с отцом он построил два деревянных храма, один из которых стал основой будущего монастыря. Екишев, коми по национальности, стремится внедрить богослужение на коми языке. Но если для Василия Попова национальный язык являлся почти спасительным, то Екишев рассматривает его лишь как первую ступень к воцерковлению народа.

В Коми весьма сильны староверческие поморские общины. Русские и коми староверы живут рядом, но никогда не смешиваются. Существуют здесь три староверческих «ступени»: скрытники (монашествующие), поморы (обычные староверы), мирские (сохранившие веру, чаще городские жители, отошедшие от строгих традиций). Глава староверов тридцатилетний служащий банка Иван Васильевич Сокерин учился у старообрядцев в Москве и Петербурге. Он построил молельный дом и, опасаясь возобновления гонений на староверов, зарегистрировал его на свое имя.

Общины заметно молодеют, молодые наставники модернизируются, постепенно отходя от строгих традиционных норм. В частности, вводят крещение во взрослом состоянии, мотивируя это тем, что уходящая в город молодежь к зрелому возрасту возвращается в церковь, но уже не успевает «отмолить свои грехи». Деревенские жители с трудом привыкают к молодым наставникам, поставленным московским руководством, и переживают, по выражению Сокерина, «культурно-психологический шок». Изредка к староверам переходят никониане.

Организованного язычества в республике нет, но широко распространена ностальгия по язычеству. Особенно в среде творческой интеллигенции. В селе Корткерос под Сыктывкаром существует самодеятельный театр, реконструирующий языческие обряды поклонения Зарни Ань – Золотой Богине. Руководитель фольклорного ансамбля М. Н. Бурдин создал обряд «Встреча солнца». Сыктывкарский краеведческий музей проводит выставки, посвященные язычеству. Музейщики пытаются восстановить через прикладное искусство «архетипические образы мифологии коми». Автор концепции – Ирина Котылева. Выставки имели сильный резонанс, и ортодоксальные христиане обвинили Комитет по культуре и музей в распространении язычества. Эти организации приступили к изданию журнала «Арт», в котором язычеству уделяется много внимания. Журнал оформляет коми художник Павел Микушев, исповедующий так называемый «этнофутуризм», под которым художник понимает «прочтение древнего в современной пластике». Он свободно интерпретирует коми мифологию в своем творчестве и считает это живой религиозной жизнью. Идеолог коми язычества – писатель Геннадий Юшков написал на коми языке роман «Бива» («Огниво»), в котором главный герой жрец Пам борется со Стефаном Пермским.

До революции земли коми входили в Пермскую епархию, первым епископом которой был св. Стефан Пермский, живший в XIV веке. Стефана считается просветителем коми, так как он составил азбуку коми языка и перевел на древний коми язык ряд церковных сочинений. Стефан жил на реке Вымь, в краях традиционно языческих, и на месте капищ возводил церкви. Православные коми почитают свят. Стефана Пермского, тогда как в среде безрелигиозной коми интеллигенции утвердилось мнение, что Стефан разрушил национальную духовность коми.

Статья написана в апреле 1999 года. По русски не публиковалась. Частично опубликовно: Frontier – England – Oxford – 2000, № 1

«Быть русским значит быть православным». Если вы услышали эту фразу в России, то можете быть уверены в том, что тот, кто ее произнес, принадлежит к «патриотическому лагерю». Интеллектуальная несостоятельность этого лозунга очевидна как с богословской, так и с политической точек зрения. Порождена она отсутствием созидательной универсальной идеи, которая могла бы дать почувствовать русским, только что освободившимся от коммунистического учения, собственную национальную идентичность. «Несмысленные Галаты» пытаются положить в основание «русской идеи» православие, не задумываясь о том, что православие в качестве наднациональной религиозной системы размывает национальные границы. Те из «патриотов», кто это интуитивно нащупывает, вообще отказываются от христианства и обращаются к язычеству, к культу крови предков. В своем существе патриотическая и религиозная идеи находятся в антагонистических отношениях, поскольку патриотизм всегда локален, а религия, как правило, претендует на вселенскость.