Николай Смирнов - Забайкальское казачество

Сотенные командиры и вахмистры вынуждены были следить, чтобы лошади были расседланы, вьюки сняты без промедления, а спины лошадей растерты соломой, гаоляном или сухой травой.

Допускали казаки и сон на посту, особенно после длительных маршей или продолжительного боя.

Но, как бы там ни было, наука воевать пришла быстро, правда, за нее пришлось платить человеческими жизнями.

21 мая генерал Ренненкампф проводил личную рекогносцировку Синкайлинского перевала, находящегося в 16 верстах от Саймацзы на Айянямынской дороге, и так как при наступлении японцев на Саймацзы они этот перевал не могли миновать, то необходимо было изучить пути выхода в долину реки Айхэ и к Саймацзы.

При спуске с перевала рекогносцировочная группа была обстреляна противником, который, заняв вершины и гребни соседних гор, держал под прицелом все дороги, ведущие на перевал и с него. В ходе рекогносцировки один стрелок был убит и ранены 6 казаков, один из них тяжело. В рекогносцировке участвовала сотня 2-го Верхнеудинекого полка есаула Арсеньева, прибывшая в отряд с генералом Грековым, героем Русско-турецкой войны, Георгиевским кавалером, лихим (донским. — Примеч. ред.) казаком и бывшим командиром лейб-гвардии Атаманского полка.

Не привыкшие к войне в горах, казаки сотни есаула Арсеньева атаковали сопку, где не было противника. В заблуждение их ввело эхо. За расходом боеприпасов никто не следил, впустую тратилось громадное количество патронов. Начальник отряда, видя замешательство казаков, встал в цепь и находился там до конца боя.

В ходе рекогносцировки штабс-ротмистру Цедербергу удалось проникнуть в тыл к японцам и обнаружить две японские роты на биваке, представлявшие собой, по всей вероятности, авангард пехотного полка. Очевидно, что готовилось наступление. Это были очень важные сведения.

Начальник отряда принял решение оставить в Саймацзы часть отряда, а с главными силами отойти на Цзяньчан (Дзяньчан). Но, прежде чем покинуть Саймацзы, генерал Ренненкампф приказал вручить знаки отличия военного ордена казакам. Эти награды привез адъютант командующего армией князь Урусов. Церемония раздачи крестов выбранным казакам была назначена на 22 мая.

На следующий день, теплым утром, части отряда выстроились на поле, имея на правом фланге 2-й Нерчинский казачий полк; в центре стояли стрелки и артиллерия, и на левом фланге — 1-й и 2-й Аргунские казачьи полки. Все части развернули свои знамена. Генерал обошел фронт полков, поздоровался с казаками и солдатами. Потом, выйдя на середину строя, скомандовал: «На караул!», после чего произнес здравицу государю императору и командующему Маньчжурской армией генерал-адъютанту Куропаткину. Дважды прозвучало могучее «ура!».

После этого обратился с кратким напутствием к войскам и приступил к раздаче крестов. Среди награжденных были: старик-доброволец осетин Егор Петрович Джантиев, который, будучи раненым, не покинул поле боя, показывая пример мужества казакам; трубач-казак Дементьев, выезжавший на коне на возвышенное место под пулями противника, чтобы его сигнал был услышан всеми; четверо казаков, вынесших с поля боя под Дапу своего раненого товарища, несмотря на ураганный огонь, обрушенный на них; казак, который под Айянямынем прокрался во фланг японской позиции и обнаружил маневр трех японских рот, стремившихся скрытно войти во фланг отряда, и тем самым спас своих товарищей от неминуемой гибели; мужественный и находчивый казак Боровский, не сдавший своею оружия противнику и не выдавший под пытками в плену своих товарищей.

Генерал собственноручно вручал каждому Георгиевский крести говорил несколько ободряющих слов. После вручения наград мимо Георгиевских кавалеров, отдавая им честь, под звуки торжественного марша прошли стрелки и казаки.

Парад закончился, войска выстроились у четырех свежих могил, где покоились забайкальские казаки, погибшие в предыдущих боях, и у вырытой новой могилы, перед которой стоял гроб с телом казака-бурята. Три товарища его читали над ним свои молитвы, которые положено читать по их религии.

Все стояли, не шелохнувшись, без шапок, слушая в тишине в течение 10 минут непонятные слова товарищей другой веры. Когда они закончили молиться, один из них повернулся к командиру отряда и сказал: «Гагою».

Полки взяли «На караул» и под звуки оркестра, игравшего «Коль славен», гроб опустили в могилу.

Вскоре маленький холмик, обложенный камнями, стал рядом с православными крестами.

Замечательные традиции были в Русской армии, когда и награждения и похороны павших героев независимо от их вероисповедания проходили торжественно, при построении войск и со всеми воинскими почестями. И одинаково равно, что для русского казака, что для бурята-казака звучали слова песни-молитвы победы над смертью:

«…Распятие бо претерпев, смертию смерть разрушив…»

Глубокая религиозность русского солдата, его вера в Спасителя были одной из причин стойкости, терпения и мужества российского воинства даже там и тогда, когда смерть в бою была неизбежна. Нравственное состояние народа отражалось на нравственном состоянии армии. При разрушении веры или в Бога, или в другие какие-то светлые идеалы, разрушается нравственность человека. Без веры человек не может жить. В Русско-японскую войну забайкальские казаки, несмотря на то, что находились в гораздо худших условиях, чем полки и дивизии регулярной армии, не потеряли веру ни в Бога, ни в царя, ни в Отечество. Ни один казак не покинул своей сотни, став дезертиром, ни одна сотня не оставила своей позиции. До конца войны казак-забайкалец вынес на себе все ее тяготы, не бунтуя и не оказывая неповиновения приказам своих командиров, начальников, как это было в других войсках.

25 и 26 мая казаки генерала Ренненкампфа вели бой к востоку от Саймацзы, на дороге в Куанденсян (у Шаого) и под воздействием превосходящих сил противника, наступавшего на Саймацзы, отошли к Тсианшаню.

27 мая для выяснения сил японцев, подходящих к Цзян-Чану, на Манапау и Сипингай были отправлены одна сотня 2-го Нерчинского полка и две сотни 2-го Аргунского полка под общим командованием полковника Хрулева.

Подойти к Сипингаю эта сотни не смогли, так как невозможно было проникнуть через посты сторожевого охранения японцев.

29 мая было принято решение провести рекогносцировку в этом направлении всем отрядом, оставив 4-ю сотню 2-го Нерчинского полка для охраны направления на Саймацзы.

За весь путь казаки не садились на лошадей, так как маршрут отряда проходил по крутым склонам сопок, хребтам и глубоким падям, поросшим густым лесом.

Наконец, спустившись в долину к Малюпау, казаки переночевали и в 5–6 часов утра следующего дня двинулись на Сипингай.