Михаил Барщевский - Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея). Судебный процесс Березовский – Абрамович. Лондон, 2011/12

О.: В 2000 году я разговаривала с Бадри постоянно об этом, особенно когда Николай был арестован, после ареста Николая я общалась с Бадри каждый день. И каждый день он мне звонил, поскольку очень беспокоился о Николае, и он хотел одежду ему передать, еду, лекарства. У Николая ничего не было. Он был легко одет, у него не было никаких предметов гигиены, не было никаких лекарств, это был очень больной человек. И я все время плакала и говорила с Бадри постоянно. Бадри меня успокаивал. Он говорил, что скоро Николая выпустят, и когда Бадри меня успокаивал, что Николая освободят скоро, он всегда ссылался на Романа Абрамовича.

Г-н Сампшн: Доктор Носова, я об этом вас в свою очередь спрошу.

О.: Да, хорошо.

Г-н Сампшн: Вы лично не участвовали в сделке «Девонии»?

О.: Нет.

В.: И вы лично не участвовали в продаже второго транша акций РУСАЛа в 2004 году?

О.: Я не участвовала в составлении контрактной документации и в переговорах, которые привели к продаже этого транша, но я работала с Борисом, с Бадри, с John Deuss, обсуждая альтернативы, каким образом продать эти 25 %, и я это отразила в своих показаниях.

В.: Показания по этим вопросам, которые вы даете, полностью основаны на том, что сказал вам господин Березовский или господин Патаркацишвили. Время от времени это так?

О.: Господин Сампшн, понимаете, вы создаете картину, как будто все существовало в вакууме. Вакуума не было, поскольку Борис всегда был очень открытым по поводу его обсуждений с Абрамовичем. Он говорил с Абрамовичем, они уйдут в другую комнату, может быть, с другими людьми, а я останусь, и он нам скажет, что они там обсуждали. И потом я смотрела, как проходят переговоры с ними, я видела, как люди себя ведут после этого, следила за их поведением. Мне много говорил Бадри. Я была к нему очень близка, и я слышала, что всякие вещи происходили, там какие-то дивиденды получали от РУСАЛа, от «Сибнефти», деньги приходили. Нельзя сказать, что если вас не было на встрече в отеле «Дорчестер» или на каких-то встречах, то вы ничего об этом не знаете. Моя позиция состоит в том, что я об этом достаточно много знаю. Так что можете меня спросить. Например…

Судья Элизабет Глостер: Это достаточно, следующий вопрос.

Г-н Сампшн: Доктор Носова, я пока еще ничего не предполагаю, я пытаюсь различить то, что вы знаете лично, и то, что вам сообщили господин Березовский и господин Патаркацишвили. Насколько я понимаю, ваш последний ответ о том, что вы знаете, заключается в том, что вы узнали все от господина Березовского или от господина Патаркацишвили?

О.: Я не согласна с вами. Я пытаюсь объяснить госпоже судье. Вот, например, первый аукцион. Декабрь 1995 года. На право управления 51 % «Сибнефти». Это был самый важный аукцион, гораздо важнее, чем все остальные аукционы по 49 % и аукцион 1997 года, когда 50 % было выставлено. Важный прежде всего потому, что, согласно соглашению между Березовским, Бадри и Абрамовичем и его командой, они получили контроль активов и денежных потоков «Сибнефти».

В.: Нам были предоставлены вчера поздно вечером ваши последние свидетельские показания, где вы говорите, что господин Патаркацишвили вам сказал за завтраком в отеле «Георг V» в Париже, где-то через семь или десять дней после того, как был арестован господин Глушков, что произошла встреча на Кап д’Антиб между ним, Березовским и Абрамовичем. Вы знаете, не так ли, что отель «Георг V» отражает в своих записях, что господин Патаркацишвили там оставался между 13 и 16 декабря? Вы знаете это?

О.: Нет, не знаю.

В.: Утверждаете ли вы, что вы составили свои старые свидетельские показания, не зная о записях перемещений господина Патаркацишвили?

О.: Ну, я перемещениями не занимаюсь и записями этих перемещений. Это не моя роль.

В.: Вы должны были знать, госпожа Носова, что записи перемещения отражают тот факт, что господин Патаркацишвили находился в Париже в то время.

О.: Я об этом не знала, но я знала, что он был, потому что я с ним там встретилась.

В.: Вы знали, что он там был, потому что его перемещения в декабре были отслежены день за днем в документах по данному делу. Поэтому вы знали.

О.: Я с вами не согласна.

В.: В качестве менеджера данного разбирательства вы читали вступительное заявление сторон?

О.: Пожалуйста, не зовите меня менеджером, не называйте меня менеджером в единственном числе.

В.: Хорошо. Одним из менеджеров. Вы читали вступительное заявление сторон?

О.: Да, читала.

В.: И эти документы совершенно четко представили, не так ли, что была большая проблема по поводу нахождения господина Патаркацишвили, Березовского и Абрамовича в декабре 2000 года. Где же они находились?

О.: Именно по этой причине, госпожа судья, я стала готовиться к сегодняшнему дню, и я прочитала еще раз свои показания и поняла, что встреча, на которую я ссылаюсь в старых показаниях для получения убежища Глушковым, и встреча, на которую я ссылаюсь в моих основных показаниях для данного разбирательства, это одна и та же встреча на самом деле. Я поняла, что эта встреча, о которой мне сказал Бадри, когда я с ним встретилась во Франции, я вспомнила, что это был отель «Георг V», это была встреча за завтраком.

Судья Элизабет Глостер: То есть только когда вы готовились перед дачей показаний сегодня, вы поняли, что вы этот кусочек показаний не упомянули?

О.: Да.

Г-н Сампшн: Доктор Носова, для вас должно было быть очевидным, что существовал большой спор по поводу того, где находились господин Абрамович, господин Березовский и господин Патаркацишвили в декабре 2000 года, не так ли?

О.: Да, я это поняла, но я в организационных вопросах не очень сильна. Кто куда ездит, куда летят самолеты, я вообще не знаю. Мне просто неинтересно, у меня другая специальность, я финансовый менеджер. Мне политика неинтересна, мне интересны судебные расследования.

В.: Доктор Носова, за все годы, которые прошли с декабря 2000 года, у вас было много бесед с господином Патаркацишвили, не так ли?

О.: Да.

В.: И, несомненно, вы часто с ним обсуждали обстоятельства, при которых было продано ОРТ. Когда вы утверждаете, что это было именно в середине декабря 2000 года, а не в какой-то другой момент времени, когда вам господин Патаркацишвили это сказал, вы полагаетесь на свою память, а не на документ, не так ли?

О.: Я полагалась на мою память, поскольку это был первый раз, когда я встретилась с ним за границей после ареста Николая. И я хотела проверить свою память, так что я паспорт свой проверила, и, действительно, это подтверждает, что я была в Париже в то время. Я приехала в Париж 12 декабря, а вернулась в Москву 20-го… 22-го.

В.: Значит, вы были 10 дней в Париже?

О.: Насколько я помню, в конце этого периода я поехала в Лондон на несколько дней.