Исса Плиев - Разгром «армии мстителей»

События разворачивались так. Генерал Тутаринов имел приказ во всех случаях боя не допустить отхода гарнизона поселков Октябрьский и Чкаловский в город. Незадолго до рассвета наш передовой командно-наблюдательный пункт развернулся в лесопосадке перед самым поселком Октябрьский. Впереди, правее дороги, слышалась автоматная и пулеметная стрельба, жесткие орудийные выстрелы, надрывный гул танков и самоходок. Гвардейцы 32-го кавалерийского полка майора Шакшаева завязали бой. На станции вдруг вспыхнул сильный пожар; горели, видимо, железнодорожные составы.

Недалеко от нас остановилась группа всадников. До меня донеслись команды:

— Разворачивайте рацию.

Командир принял нас, видимо, за штаб полка и приказал казаку:

— Передайте начальнику штаба, чтобы немедленно передвинулся вперед, — и в шутку добавил. — Если командующий наткнется на него — неделю заикаться будет.

Узнал голос начальника штаба 9-й гвардейской кавдивизии, сам подошел к нему. Полковник Турчанинов доложил, что 32-й полк втянул противника в огневой бой, а приданная ему дивизионная артиллерия прямой наводкой уничтожает огневые точки. Тем временем 30-й полк обходит станцию для удара с юго-запада. Докладывал Турчанинов умело и обстоятельно, хорошо ориентируясь в обстановке. Его спокойное лицо выражало внутреннюю собранность, волю. Мне он нравился еще и тем, что в его стройной, подтянутой фигуре одновременно была и юношеская легкость и мужественная строгость.

— Почему, Михаил Васильевич, образовался столь значительный разрыв между 30-м и 32-м полками?

— Полк майора Шакшаева рано развернулся в боевой порядок, товарищ командующий, и в этой непроглядной тьме сдвинулся вправо.

У меня возникла мысль: в образовавшийся разрыв ввести в бой 34-й полк подполковника Гераськина, а для наращивания усилий из глубины в случае необходимости использовать 5-ю отдельную мотострелковую бригаду. Офицер связи еще час тому назад вручил донесение подполковника Завьялова, что части бригады сосредоточились между лесопосадками, в трех километрах восточнее станции. Снова добрым словом помянул высокую подвижность полков Завьяловской бригады. Ввод ее в бой давал возможность усилить натиск более мощными силами. Для выигрыша ночного времени это было особенно важно. Правда, Конно-механизированная группа временно лишилась бы одного из резервов, но в условиях гарантированного успеха это не страшно.

Генерал Тутаринов броском вывел 34-й полк на исходный рубеж И после артиллерийского налета атаковал южную часть поселка Октябрьский. По времени атака обоих полков совпала, и они ворвались в населенный пункт. Судя по шуму боя, немцы отчаянно сопротивлялись. Короткие боевые донесения рисовали нам отдельные эпизоды боя: 3-й эскадрон 32-го полка ворвался в здание элеватора… 4-й эскадрон прорвался к железной дороге… Из города движутся две колонны немецких автомашин с пехотой… Ведется бой за станцию… Захвачена улица Чкаловского поселка… Немцы бьют по нашим боевым порядкам с чердаков, контратакуют…

И хотя, как мне казалось, бой развивался несколько в замедленном темпе, было ясно, что гарнизону станции этой ночи не пережить.

Чтобы пока не задействовать бригаду подполковника Завьялова (это привело бы к чрезмерному уплотнению боевых порядков в южной части поселка), пришлось несколько уточнить задачу генералу Танасчишину: 35-й танковый полк майора Ю. Н. Мельникова, наступавший на левом фланге механизированного корпуса, был введен в бой непосредственно за станцию для наращивания усилий кавалерийских частей. 36-й танковой и 13-й механизированной бригадам была отдана северная часть поселка Октябрьский. Это не требовало сложных маневров и было, как потом оказалось, полезным для дальнейшего развития боя за город.

Меня мало беспокоило то, что немцы подтягивали к станции пехоту. Чем больше выведут они сил из города, тем легче возьмем его. Назад они не вернутся. Надо сразу сказать, что эти вражеские колонны, как выяснилось позже, имели другую задачу и двигались дальше к Троицко-Сафоново.

Командир дивизии решил: как только боевые порядки втянутся в поселок, 30-му кавполку атаковать с запада, атаковать хотя бы частью сил и ворваться на их плечах в населенный пункт. По мере подхода, развивать усилия из глубины. На дороге поставить сильный заслон. Правильно говорят: побеждает тот, кто последним наносит удар, а у нас их в запасе достаточно, сильных и неожиданных.

Лишь позже, когда к этим сведениям об обстановке приложились рассказанные подробности боя за станцию, мы узнали, какие удивительно яркие подвиги родились в это пасмурное мартовское утро.

Особенно внимательно следили мы за ходом боя полка майора Шакшаева, который ночью прорывался непосредственно к станции. Здесь гитлеровцы оборонялись ожесточенно и изобретательно. Учитывая, что немцы будут наиболее упорно оборонять станцию и другие важные объекты, командир полка в ходе боя создал штурмовые группы для их блокировки и уничтожения. Они действовали дерзко, эффективно. Крепким орешком оказался элеватор. Установленные там пулеметы сковывали действия подразделений, рвущихся к станции. 4-й эскадрон капитана Стефанова в пешем строю прорвался к элеватору. Помощник командира 2-го взвода старший сержант К. Н. Сидоров с двумя казаками, уловив момент, проскочили через дорогу к стене элеватора. Из-за дома артиллеристы выкатили орудия и несколькими выстрелами пробили брешь в окне, заложенном кирпичом. Сидоров выскочил из-за угла, метнул туда гранату и пролез в здание. Вслед за Сидоровым в здание элеватора ворвался весь 2-й взвод, а за ним и взвод лейтенанта Дебошина из 3-го эскадрона. Схватки вспыхивали всюду: в пакгаузах, коридорах, на лестничных площадках. Наконец казаку Л. И. Крусиновскому удалось пробраться на верхний этаж. У окна три немецких солдата перезаряжали пулемет. Это были три последних солдата из того подразделения, которое после боя на элеваторе вошло в список безвозвратных потерь.

С падением такого сильного опорного пункта, как элеватор, значительно облегчился захват вокзала. Подразделения полка охватили его с трех сторон и штурмовыми действиями совместно с танками и артиллерией выбивали противника из домов, зданий, станционных построек. А подполковник Гераськин вел бой в поселке Чкаловский, пробиваясь на его западную окраину. Вскоре генерал Тутаринов доложил, что его полки очистили район станции. Все железнодорожные составы были целы и лишь один поезд, стоявший за станцией, продолжал ярко пылать.

— А какова судьба тех колонн автомобилей с пехотой, о которых докладывали разведчики?

— Видите ли, товарищ командующий, — Тутаринов мгновение помолчал, а затем многозначительно закончил, — эта колонна на станцию не пошла и в город не вернулась.