Сергей Смирнов - Герои Брестской крепости

П. С. Клыпа. 1956 г.

Спустя полтора месяца Петя Клыпа приехал в Москву, и мы встретились с ним. Я был рад увидеть, что все пережитое им не наложило на него никакого тяжелого отпечатка — передо мной был молодой, жизнерадостный, полный энергии и бодрости человек. А когда мы поближе познакомились с ним, я понял, что не ошибся, поверив в Петра, — в нем чувствовался действительно человек хорошей души, доброго сердца, и то, что произошло с ним, несомненно, было какой-то нелепой случайностью в его до этого безупречной, героической биографии.

Петя Клыпа пробыл в Москве некоторое время, а затем уехал жить к себе на родину в город Брянск. Я со своей стороны написал письмо первому секретарю Брянского горкома партии с просьбой оказать помощь Пете Клыпе. Мне хотелось, чтоб он, начиная новую жизнь, мог устроиться в хорошем заводском коллективе, чтобы у него была возможность одновременно с производственной работой учиться, а также показать себя и как общественника.

Вскоре я получил ответ от секретаря Брянского горкома партии Николая Васильевича Голубева. Он сообщил мне, что горком уже помог Пете Клыпе: его устроили работать на новый передовой завод в Брянске — завод «Строммашина» токарем и что ему будет предоставлена возможность с осени начать занятия в седьмом классе школы рабочей молодежи.

Сейчас Петр Клыпа — токарь 6-го разряда, один из лучших рабочих, отличник производства, и его фотография не сходит с заводской Доски почета. Он ведет и большую общественную работу — по заданиям горкома партии и горкома комсомола выступает на предприятиях города, в колхозах области, в воинских частях со своими воспоминаниями о героической обороне Брестской крепости.

Я часто получаю письма от Пети Клыпы и вижу, что перед ним раскрылось светлое, широкое будущее и он всячески старается оправдать большое доверие, оказанное ему Родиной. Нет сомнения, что он сумеет дополнить свою героическую военную биографию славными и такими же героическими делами на фронте мирного труда.

Я уже писал о том, как весной 1942 года на одном из участков фронта в районе Орла было захвачено донесение, составленное штабом 45-й пехотной немецкой дивизии, в котором подробно рассказывалось о боях в Брестской крепости. В этом донесении много внимания уделяется боям за так называемый Восточный форт — небольшое земляное укрепление, расположенное в северо-восточной части крепостной территории. Это укрепление состоит из двух концентрически расположенных подковообразных земляных валов, между которыми пролегает глубокий и узкий дворик такой же подковообразной формы, а в толще валов находятся темные, глубокие казематы.

Вот что писали немецкие штабисты о боях за этот форт.

«26 июня. Гнездом сопротивления остался Восточный форт. Сюда нельзя было подступиться со средствами пехоты, так как превосходный ружейный и пулеметный огонь из глубоких окопов и их подковообразного двора скашивал каждого приближающегося.

27 июня. От одного пленного узнали, что в Восточном форту обороняется около 20 командиров и 370 бойцов с достаточным количеством боеприпасов и продовольствия. Воды недостаточно, но ее достают из вырытых ям. В форту находятся также женщины и дети. Душою сопротивления являются будто бы один майор и один комиссар.

28 июня. Продолжался обстрел Восточного форта из танков и штурмовых орудий, но успеха не было видно. Обстрел из 88-миллиметрового зенитного орудия также остался без результата. Поэтому командир дивизии дал распоряжение об установлении связи с летчиками, чтобы выяснить возможности бомбежки.

29 июня. С 8.00 авиация сбрасывала много 500-килограммовых бомб. Результата нельзя было видеть. Такое же малоуспешное действие имел новый оживленный обстрел Восточного форта из танков и штурмовых орудий, несмотря на то что были заметны в некоторых местах разрушения стен.

30 июня. Подготавливалось наступление с бензином, маслом и жиром. Все это скатывали в бочках и бутылках в фортовые окопы и там это нужно было поджигать ручными гранатами и зажигательными пулями».

Только после того, как противник подверг Восточный форт необычайно ожесточенной бомбежке, во время которой была сброшена бомба весом в 1 800 килограммов, потрясшая, как пишут сами гитлеровцы, «своей детонацией весь город Брест», только после этого им удалось ворваться в форт и овладеть им. При этом были взяты в плен немногие оставшиеся в живых командиры и бойцы, большинство которых было ранено или контужено, а также женщины и дети, находившиеся в казематах форта. Но как ни обыскивали фашисты подземные помещения, им нигде не удалось обнаружить руководителей обороны форта. И по этому поводу в немецком донесении записано: «Майора и комиссара не нашли. Говорят, они застрелились».

В первую мою поездку в Брест, летом 1954 года, мне не удалось найти ни одного из тех, кто сражался в Восточном форту. В феврале 1955 года я снова побывал в Бресте. Взяв в воинской части машину, я объехал ряд глубинных районов Брестской области в поисках участников и очевидцев обороны крепости.

И вот в районном центре Жабинке, в 25 километрах от Бреста, я встретился с руководителем местной районной организации ДОСААФа лейтенантом запаса Яковом Ивановичем Коломийцем. Я. И. Коломиец служил перед войной в Брестской крепости, был командиром взвода и участвовал в обороне.

С первых же минут нашего разговора я почувствовал, что передо мной — один из защитников Восточного форта, хотя Коломиец называл его не Восточным фортом, а подковообразным земляным укреплением. Чтобы окончательно удостовериться, я посадил Коломийца в машину, поехал с ним в крепость и там попросил его повести меня к тому месту, где он сражался в 1941 году. Он сразу же привел меня к валам Восточного форта.

Я подробно записал его воспоминания. Он рассказал очень много интересного об обороне Восточного форта. Здесь, в форту, были собраны бойцы из разных частей и подразделений. Из них сформировали роты и взводы, закрепив за ними строго определенные участки обороны. В форту четко работал штаб, здесь продолжительное время действовала телефонная связь, чего не было на других участках крепости. И все это, по мнению Коломийца, было результатом энергичной организаторской деятельности майора, командовавшего обороной Восточного форта.

Коломиец с увлечением рассказывал об этом майоре. По его словам, это был необычайно волевой человек, прекрасный организатор, командир, который показывал бойцам пример бесстрашия и мужества и был подлинной душой всей этой обороны.