Александр Андронов - Думы о труде. Записки главного конструктора "Москвича"

Шел 1940-й год. Фашистская Германия ввергла мир в новую империалистическую войну. Вся европейская промышленность работала на германскую армию. Печать была полна сообщений о военных действиях с иллюстрациями эпизодов разгрома Европы, фотографиями фашистов, разъезжающих на броневиках и тягачах, на множестве марок легковых автомобилей как немецкого, так и европейского производства. Не было видно только специальных, удобных для ведения боевых действий пассажирских автомобилей малой вместимости и повышенной проходимости. Лишь в фашистских войсках появились подобные автомобили массового производства – КДФ (прототип будущей модели Volkswagen) с колесной формулой 4х2, с упрощенным кузовом, увеличенным клиренсом и с оппозитным, расположенным сзади, четырехцилиндровым двигателем воздушного охлаждения и «Темпо» – двухмоторный четырехместный автомобиль с колесной формулой 4х4.

Работая в семье хорошего коллектива конструкторов, я привыкал к тому, что для обширных нужд нашего хозяйства требуется быстрое создание новых машин. Я привыкал к жестким срокам, привыкал к тому, что создавать следует только хорошо, и плохая работа не увидит света, привыкал к полезности своего труда, и не без гордости радовался тому, когда в результате работы за доской появлялась новая машина. Много различных автомобилей и машин было сделано нами. Автобусы и мотоциклы, легковые и грузовые автомобили, мусороуборщики, углетранспортеры и вездеходы. Всего не перечислить. Последними «аккордами» перед войной были КИМ-10, вездеход-тягач, названный при постановке на производство ЗИС-42, и армейский автомобиль малых размеров и повышенной проходимости АР-НАТИ.

Осенью 1940 года в НАТИ доставили для проведения испытаний германский автомобиль «Темпо» армейского назначения с простеньким открытым четырехдверным закамуфлированным кузовом и со складным мягким верхом. Оригинальность этого автомобиля заключалась в том, что он имел трубчатую раму, на концах которой монтировались два силовых агрегата (мотор, сцепление, коробка передач, главная передача). Моторы – двухцилиндровые двухтактные фирмы ИЛО по 11,8 кВт (16 л.с.) каждый.

В Германии для гражданских надобностей и, главным образом, для нужд мелкой торговли выпускали маленькие трехколесные грузовички «Темпо» с мотором ИЛО. Немецкие специалисты, имея задание всю техническую продукцию подчинять требованиям фронта, разработали на базе этого грузовичка двухмоторный автомобиль с суммарной мощностью двигателей в 23,6 кВт (32 л.с.) и естественно получившимся приводом на все четыре колеса. Автомобиль мог работать по желанию водителя на одном или на двух моторах. Это, по мнению немецких конструкторов, увеличивало его «живучесть» в боевых условиях. Надобность же в автомобилях с колесной формулой 4х4 во время военных действий появлялась у воюющих сторон повсеместно, а в период Великой Отечественной войны в зимнее время и в периоды распутицы движение по нашей территории могло оперативно обеспечиваться только автомобилями повышенной проходимости. Немцы в этом скоро убедились, но, имея бесчисленное множество легковых автомобилей, собранных со всей Европы, а также и свои автомобили, в числе которых были КДФ и «Темпо», вынужденно обходились ими, по-видимому, не сумев или не успев создать что-либо более пригодное для бездорожья. Автомобили «Темпо» очень скоро исчезли, а КДФ в небольшом количестве продержались до окончания войны.

Директор НАТИ Иван Федорович Толкунов поручил персонально мне испытание «Темпо» после того, как я продемонстрировал на нем «фокусы» проходимости – пересек высокую цветочную клумбу с бетонным ограждением, имеющим вертикальные стенки примерно в сорок сантиметров высоты, пересек поперек и наискось глубокую канаву. Наступила зима 1940—41 годов, и автомобиль был испытан на снежной целине, которую он преодолевал при глубине 25—35 сантиметров.

Пока я испытывал «Темпо», у меня родилась мысль повторить эту двухмоторную схему с колесной формулой 4х4, но с силовыми агрегатами автомобиля КИМ-10. При использовании тридцатисильного двигателя от КИМ-10, получался автомобиль лучше, чем «Темпо», с суммарной мощностью моторов 44 кВт (60 л.с.) и лучшими ходовыми качествами при работе на одном моторе.

Сделав прикидочный расчет веса, емкости, запаса хода, динамических качеств, проходимости и компоновку в уменьшенном масштабе, вместе с заявлением-предложением отвез все это в военный отдел Наркомата среднего машиностроения. Вскоре в НАТИ пришло указание о необходимости срочной разработки предложенной конструкции с одновременным выделением средств (около 10 тыс. руб.). Работа была поручена мне, как инициатору и автору предложения, и я с большим удовольствием принялся за нее. К концу работ возникла мысль отказаться от двух моторов в пользу одномоторной компоновки с двигателем ГАЗ-ММ, мощностью 36,8 кВт (50 л.с.). На десять сил меньше, чем у нашей версии «Темпо», но при этом устранялись сложности синхронного управления, а также в конструкции пружинной подвески и рулевом управлении. Что касается мощности, то можно найти пути ее увеличения.

Взвесив все эти соображения и сделав новую компоновку в уменьшенном масштабе, я представил ее вновь. Вскоре снова последовало указание об организации срочных работ. Опять принялся за общую компоновку автомобиля в четырех проекциях, учитывающую наиболее целесообразное расположение и привязку к осям всего силового агрегата и трансмиссии, передней и задней подвесок и рулевого управления, нахождение оптимального расположения систем двигателя автомобиля и кузова и, особенно, определения формы и конструкции рамы. От этого зависела высота расположения центра тяжести, высота посадки людей, комфортабельность и устойчивость движения с повышенными скоростями на плохих дорогах. Всю эту работу с самого начала вел так, чтобы компоновки в конечном виде выполняли функции сборочных чертежей.

Этот принцип намного ускорил всю работу. Однако объем был значительным, и для того, чтобы уложиться в короткие сроки, требовалась помощь. Начальник Автомобильного отдела института Ф. П. Фомин перевел в образовывающуюся группу В. Ф. Родионова, квалифицированного и работоспособного конструктора, ранее работавшего с Г. А. Сонкиным в создании конструкций полугусеничных автомобилей на базе ЗИСа и ГАЗа.

Мы с Василием Федоровичем дружили, хорошо знали друг друга по совместным конструкторским работам, проведенным в тридцатых годах в НАТИ. Он, как говорится, «с ходу» включился в работу и сделал много нужнейших дел, таких, например, как нахождение оптимальных положений шарниров карданных валов, проверка кинематики рулевых тяг передней рулевой трапеции и компенсаторной серьги левой передней рессоры, долевая увязка допусков. Мы с ним работали, с полуслова понимая друг друга.