Эдуард Камоцкий - «Совок». Жизнь в преддверии коммунизма. Том III. СССР после 1988 года

Совершенно не понимающий того, что происходит со страной, Горбачев, вместо того чтобы погладить Ельцина по головке, прижать его к груди и задушить в своих объятиях, ответил отказом и вознес его еще выше. Ельцин, как святой, пострадавший за «правду», теперь уже парил над Олимпом.

Те, кто топил страну с корыстью, и с ножами и вилками, багровые от нетерпения, столпились над умирающей страной, надеясь отхватить заводы, пароходы, скважины и трубопроводы, и бледнолицые демократы, искренне устремившиеся к демократии и топившие страну по глупости, толкали его в спину: «Ну, давай, давай!».

Красавица телеведущая, когда Ельцин был за рубежом, на весь мир взывала: «Борис Николаевич, возвращайтесь скорее». Тем, если такие были, кто осуществлял реальные целеустремленные действия по приватизации национальных богатств, нужна была какая-то харизматическая личность. Себя, чтобы не внести в движение раскол, чтобы не передраться друг с другом, они не афишировали.

Депутаты – и те, у которых тоже чесались руки, и те, что искренне надеялись спасти страну, избрали его Председателем Верховного Совета несуществующего государства. Хасбулатов, чтобы приобрести страну, провозгласил громогласно, на всю страну следующей целью взятие Кремля.

Ельцину надо было определиться. Советчики и Антисоветчики из тех, кто понял, что это в данный момент символическая фигура, вертелись вокруг него. Два года он вертелся между ними, и на прямой вопрос во время зарубежной пресс-конференции, как он относится к коммунизму, смущенно пояснял, что это утопическая идеология, которая имеет право на существование. Я не помню дословно его полувнятного лепетания, помню только, что он был крайне смущен этим вопросом. И все же надо было определяться.

Летом 1990 года он почесал у себя в затылке, подстелил соломку и заявил, что он выходит из компартии. Но не потому, что он решил стать ее противником, нет, а только в связи с избранием его Председателем Верховного Совета РСФСР, работать которым он хочет не по указаниям руководства партии, которое не энергично в проведении реформ, а только по воле народа. Т.е. из партии он вышел как бы временно. Ведь на съезд он пришел, и во время съезда он покинул съезд только в знак несогласия с позицией съезда в отношении его предложений.

Сейчас разные источники по-разному освещают этот драматический период в истории страны, но что «в связи с избранием» и «по воле народа» это я сам слышал.

А что касается всяких там реформ и реформаторов, демократов и партократов, то он (его голос был внятен, громок, слова произносились с убеждением, напористо) – то он голову положит на рельсы, но не допустит снижения уровня жизни народа.

В первую очередь надо лишить привилегий всех этих членов и кандидатов. Персональные машины. Отдельные лечебные учреждения. Закрытые магазины. Правительственные дачи и санатории, где лечилось множество чиновников.

Сократить число нахлебников – неимоверное количество чиновников во всех ведомствах.

Года не пройдет, как прекратится рост цен и наступит стабильность.

Таковы были обещания Ельцина. Никакого плана действий – только обещания.

Хотя бы немного думающие люди должны были видеть, что это популизм, рассчитанный на самое примитивное мышление.

Не увидели.

А может быть, увидели, но решили, что думающих примитивно – большинство.

И Ельцин опубликовал свои амбиции в виде проекта конституции Российской Федерации.

Моя «рука потянулась к перу, перо потянулось к бумаге»:

«… «Проект Конституции РФ» подчинен одной цели: дать тем, кто сейчас формально стоит у власти в России, реальную власть в стране, отняв ее у тех, кто сейчас номинально стоит у власти в Союзе, но не в состоянии осуществить реальную власть по всей территории.

Продиктованный личными амбициями, он оставил в стороне экономические, культурные, семейные и все прочие бытовые и духовные интересы народа….

Какими экономическими или добрососедскими и семейными интересами соседних деревень продиктована необходимость на десятках тысяч проселочных дорог установить таможни, или перегородить их колючей проволокой? Почему соседние деревни должны быть втянуты в междоусобицу далеких СТОЛИЦ?

Чем крепче забор «суверенной» территории, тем ограниченнее свобода выбора места жительства и хозяйственной деятельности гражданина и тем больше свободы для правителя.

Суверенитет правителя обратно пропорционален свободе подданных

Все дело в том, что каждый правитель хочет стать «суверенным», но готов поднять штык на того, кто хочет выйти из-под его власти; тогда сразу вспоминает о «целостности территории», а вот разрушить другую целостность ради власти он всей душой готов».

Ну, кто ж это опубликует? Не опубликовали.

Писал я большей частью по вечерам, а днем, кроме хозяйственных забот, появилось у меня занятие, о приобщении к которому, я мечтал, устраиваясь работать на Волге.

Поскольку база отдыха стоит на реке, то многие отдыхающие, и довольно успешно, ловили рыбу. Я не рыбак, но соблазн был велик, и я соорудил нечто вроде удочки с несколькими крючками.

Стоял теплый весенний день. Я поднял валявшийся на земле у старой лодки кусок рубероида, и под ним оказалось несколько прекрасных дождевых червей. Черви грелись под рубероидом и наслаждались жизнью. Они радовались, что так прекрасен мир, что так тепло и сыро. Исчезновение рубероида привело их в ужас, и они моментально стали уходить в свои норки, а я, как хищник, стал безжалостно хватать их за туловища и тянуть из земли. Силы были неравные, не смотря на весь ужас, они не могли вырваться их моих цепких лап, и часть этих рубиновых красавцев я бросил в банку, в которой была горсть земли, чтобы они не сразу скончались. О том, что они будут в этот смертный час чувствовать, я не думал. Они были мною приговорены к мучительной смерти.

Они извивались, испытывая нестерпимую боль, когда в их здоровое тело медленно вонзалось кривое стальное острие рыболовного крючка с бородкой, разрывающей здоровую ткань. Была надежда, что какая-нибудь рыбешка соблазнится такой вкуснятиной.

Забросив удочку и привязав ее к корню дерева, которое подмывалось водой, я пошел дочитывать статью в «Московских новостях» о том, что и по отношению к убийцам, т.е. тем, кто злонамеренно лишает права на жизнь других, надо соблюдать права человека.

Утром я вытащил свою рыболовную снасть. На крючке был ерш, заглотнувший его полностью, и стоило больших трудов вытащить этот крючок из его маленького рта. От боли у ерша глаза стали сиреневыми и, казалось, вылезут из глазниц, он весь покрылся потом, а рядом стояла кошка, надеясь, что такую добычу я уступлю ей.