Наталья Казьмина - О театре, о жизни, о себе. Впечатления, размышления, раздумья. Том 2. 2008–2011

11 апреля

Сектор.Выступление А. Шендеровой по итогам сезона. Уровень ликбеза для НИИЧАВО Стругацких. В «тенденциях сезона» у нее оказались новоселье Фоменко и Женовача, ЦДР, назначение Рощина (это было еще в том сезоне), а также «тайм-аут, взятый лидерами прошлых сезонов для обдумывания новых идей». В «лидерах» она назвала Серебренникова, Чусову, Карбаускиса и примкнувшего к ним.

«Закрытый показ» по ТВ, у А. Гордона. «Груз 200» А. Балабанова.

Это сильно. Не могу сказать, что понравилось. Слишком жестокая и омерзительная «картинка». Но такое кино шоковое тоже нужно. Он молодец, что не плывет в потоке.

12 апреля

ТВ. «Королев» Ю. Кары.Вот же неталантливый человек, а теперь подвизается еще и на телевидении, непотопляем, как режиссер биографических фильмов. Испортил в принципе хороший материал – жизнь В. Серовой и К. Симонова, теперь принялся за С. П. Королева. Тот старый фильм Д. Храбровицкого «Укрощение огня», где играл К. Лавров, кажется сейчас гениальным, хотя был просто хорошим. Тут – скольжение по поверхности, бесконечные хождения в кадре (холостое «физическое действие»), испытания ракет, взрывы в лаборатории, которые вкупе со словами больше напоминают детские игры в песочнице, потом история посадки, допросы, битье, зона, и опять все разговоры про ракеты, но не дает это объема. Потому что у С.Астахова, красавчика, глаз стеклянный. А. Бобровский в роли Рокоссовского, к сожалению (хотя он милый парень в жизни), выглядит пародией на настоящего Рокоссовского. Да все плоско.

13 апреля

ТВ. «Связь» Д. Смирновой.

Миленькое дамское кино. Ответ дочки на папину «Осень». Переливы состояний, атмосфера есть, хотя по стилю не выражена, так было у многих и много где. Ровно, без кульминации и с плохой точкой в финале. Смотришь холодно, не погружаешься и не сочувствуешь. И что еще интересно: сама Дуня вся такая острая, ироничная, победная, а тут – такой инфантилизм в основе, такой романтизм и даже сопливость, что легко разбабахать фильм с ее же позиций.

14 апреля

«Деревья умирают стоя» Алехандро Касоны (испанский поэт и драматург), Театр Леси Украинки.

Ходила по старой памяти, плюс Боря Курицын (завлит театра) очень звал. Привезли пять спектаклей, посвятили гастроли Д. Боровскому (он их все оформлял). Грамотно. Выставку открыли, книжечку о нем продают. Зал полон. Успех есть. Восторга нет. Я клевала носом.

В главных ролях В. Заклунная и Ю. Мажуга. Он всегда обаятелен и, кажется, не меняется с годами. Она – хозяйка Нискавуори, а не Бабушка. Скала. Сдержанна слишком, говорит – почти не слышно. Спектакль посвящен памяти Л. В. Варпаховского. Это тоже хорошо, что помнят о корнях, говорят о них, просвещают народ. Но спектакль плохой, никуда не деться. Я вначале в программку не заглянула, думала, что поставил М. Резникович. Слышавшая про его талантливую юность и гениальный (по мнению многих очевидцев) спектакль «Подросток» в Театре Станиславского, я с досадой для себя отмечала: старомодный язык, поверхностный психологический разбор и такую же приблизительную игру. Не жилисто, растекается: вещи проходные, особенно начало, режиссер растягивает. Вещи важные не может выделить. В самых драматичных местах подкладывает музыку, очень прямо иллюстрирующую состояние героев (особенно, когда это песни Земфиры). Переживания актеров «изображаются» (герой нервничает – кричит; волнуется или страдает – закрывает лицо руками). В итоге – антрепризный вариант. А вышла кланяться в качестве режиссера – молодая, тоненькая в джинсах девица (Ирина Барковская), от 30 до 40. Стыдно.

Оглядев зал из 9 ряда, еще раз подумала, что Фокину, конечно, надо было играть в Малом. Тут и стены бы ему помогли, потому что все-таки его спектакли – часть Александринского интерьера, они туда не абы как вписаны. Но Юля потом сказала, что Фокин настаивал только на МХТ. Ну и зря.

В какой-то передаче, посвященной старым брэндам и их новому современному использованию (речь шла, в основном, о продуктах, шоколад Бабаевский, колбаса Останкинская), дама-менеджер сказала гениальную фразу: «Любой ребрендинг приведет к потере денег». Это значит, если продукт раскручен, старый бренд не надо менять, к нему привыкли. Вот вам самое короткое объяснение поступков Табакова в МХТ.

Недавно опять показывали фильм «Гори, гори, моя звезда». В 6 утра. Для кого!? Я всю ночь работала, поэтому еще раз с удовольствием посмотрела. Замечательно!!! А какой Табаков дивный! И опять споткнулась на его словах: «Люди в наши дни истосковались по настоящему искусству, а вы их пичкаете черт знает чем! <���…> Это скрытая контрреволюция». И дальше, моя любимая сцена после бани: «Нас с Федей (Его играет Ефремов. – Н. К.) движут по жизни высокие идеи, а тебя – твои кривые ножки».

17 апреля

«Ведомости» отметились в оценке итогов «Маски». Все их устроило, хотя и верно замечено, что все решения – компромисс: из желания никого не обидеть. Поражает финальный абзац: «И только одна деталь убивает весь смысл умело разложенного пасьянса: лучшим спектаклем малой формы назначается магнитогорская «Гроза» Льва Эренбурга, напоминающая развозной базар, в котором вместо пряников и самоваров бойко торгуют репризами. В малой форме у жюри был как никогда богатый выбор; выбрали худшее – спектакль, который изо всех сил расстилается перед публикой, и других задач у него нет. Казалось бы, у профессионалов к таким фокусам должен быть стойкий иммунитет. А вот же: и они базар любят». И это пишут П. Поспелов и О. Зинцов (статью подписали и др. сотрудники отдела), которые порой хвалят черт-те что!

18 апреля

Партия «Единая Россия» собрала, говорят, форум «Стратегия-2020». На нем проходило заседание секции «Современное искусство: новые времена, новые перспективы», где «рулил» Кирилл Серебрянников. Как написала А. Солнцева (театральный критик) во «Времени новостей», он «собрал прогрессивные умы, чтобы поговорить о стратегических целях. Умы просили денег». Ну, что ж, это святое.

Володя Панков, которого я сегодня встретила, рассказал об этом в непечатных выражениях.

Была на выставке Г. Кигеля, папы А. Г. Кигель (Театральный режиссер, педагог, живет в США) , который был много лет главным художником в московской Оперетте.

Просила прощения у Димы Родионова, директора Бахрушинки, где была выставка, и главного редактора «Сцены». Мы встретились с ним недавно в Театре наций, на кукольном «Иванове». Сидели рядом. Он мне так хорошо улыбался, я – ему, понимая, что это кто-то свой, но не могла вспомнить, кто. А он деликатно не представился и не заговорил. Потом детали узнала от А. Михайловой. Но я его чаще всего наблюдала на вокзале, в полутьме, в кепке, где он ее встречал из Питера. Вот и не узнала.