Наталья Казьмина - О театре, о жизни, о себе. Впечатления, размышления, раздумья. Том 2. 2008–2011

На выставке я давала интервью каким-то разным ребятам, которые делают сюжеты про выставку специально для А. Г. Кигель. Не могу сказать, что мне это очень понравилось. Не мое.

На выходе встретила В. Панкова. Он теплый парень. Талантливый. Но неврастеник. Собирается ставить мюзикл «Продюсеры» у Калягина. Понимает, что компромисс. Но хочет заработать деньги на вторую серию Гоголя. А я его все стращаю, как и своих детей: «Ну, смотри же, осторожно, держи голову обеими руками, чтобы крыша не съехала».

19 апреля

Была у эндокринолога, послал кардиолог. В нашей поликлинике СТД.Смешная она. При входе – девочка, бедная, весь день пилит на арфе. А врачи (вежливые, здороваются и по имени-отчеству называют) в глаза тебе даже не смотрят, говорят с тобой, уткнувшись в компьютер. В итоге измерили давление: 180/115. Девочка-врач сказала, что не отпустит меня без укола. Напугала. Сделали магнезию. Медсестра, в отличие от врачихи, видимо, хороший человек: и поговорила, и успокаивала, и просила сразу не бежать, а посидеть, и выглянула проверить. Как мало сейчас в любом деле осталось «человеков», которые вкладываются в дело. Шла домой и шаталась. Впечатление, будто приземляюсь на самолете. Злилась и думала: прохожим, наверное, кажется, что тетка напилась. Не хочу быть теткой!!!

20 апреля

Посмотрела, наконец, «от и до» фильм «Гуд-бай, Ленин»! (Тот самый немецкий фильм, про который много говорили в связи с тем, что в нем снималась Ч. Хаматова). Сам факт, что ее пригласили в перестроечное немецкое кино, тогда выглядел большим достижением, выходом актрисы на Европу.

И что в итоге, когда прошло лет 7? Фильм оказался очень средним. Ситуация в нем любопытная, но не доверчена и не драматизирована так, как могла бы. Скрытая комедия, но не трагифарс, тотальное разочарование в социалистических иллюзиях. Что, наверное, можно изучать по фильму, – это быт и стиль 90-х годов, как жили люди. Чулпан играет, в сущности, эпизодическую роль, русской медсестры в немецкой больнице, приехала подрабатывать. Ее роман с героем – за кадром. То, что в кадре, невыразительно. Это мог бы сыграть каждый. Никакого достижения в этом нет.

21 апреля

Вечер Инны Вишневской в СТД. Зал набежал, что было хорошо. Я боялась, что будем мы с Верой и старушки. А тут и Ю. Борисова, и В. Андреев с Н. Селезневой, и Саша Вилькин с Олей, и Женька Князев с Леной… Мы с Леной, пока ждали начала, посплетничали, поговорили насчет К. Люпы, который ей понравился.

22 апреля

Совет у Трубочкина по поводу журнала.

25 апреля

Звонок Камы. Ласковый, терпеливый. Про книжку уже и не спрашивает, отчего мое чувство вины только крепнет.

Сообщил, что где-то в Румынии рассказывал (не знаю, кому, да и проверить никогда не смогу), что надо читать в России критика Казьмину, ей он может доверять. (Это похоже на реплику Добчинского: скажите, мол, там в Петербурге, есть такой…)

Работали с макетом ВТ. Куда-то движемся. Сам макет становится все лучше. Но чего-то пока не хватает. 5–6-го договорились все в основном сделать. Вера, которая обещала прислать свою статью два дня назад, конечно, этого не сделала. Только извиняется. Хорошо хоть бросила свои истерики и ведет себя, как шелковая. Думаю, ненадолго. Мои планы – нагрузить ее на следующий номер, а самой уйти в подполье. Пусть выбивает и собирает. Я в отключке. Глаза горят, будто выдавливаются наружу. Пора к окулисту. И давление скачет так, что страшно. И стыдно.

Новости «Культуры». Спайк Ли (американский кинорежиссер, сценарист и актер) собирается смонтировать фильм из кадров, заснятых на мобильные телефоны самыми простыми людьми. По его словам, в этом и проявится демократизм кино как жанра. Дурачок. Вроде приличный режиссер. Демократизм проявится, а художественность уйдет. Какая-то деструктивность во всем. Сколько ему лет, интересно? Следующее поколение, если пойдет от противного, принесет в искусство сладость, милоту, а при бесконфликтности (это тоже реакция на деструкцию) и фальшь.

«Кто там», проект на канале «Культура». Автор и ведущий В. Верникстал похож на кисейную манерную барышню, которая ломается перед камерой. И тут уж та самая умилительность торжествует. Хотя ему, наверное, лет 45 уже?

Разговор с актрисой Еленой Поляковой, которая похожа на Буратино. Сейчас сыграла в фильме «Все могут короли». Надо посмотреть. Судя по кадрам, абсолютная калька с «Римских каникул». Особенно в актерской игре. Ну, дерите сюжеты, ребята, черт с вами, если воображение у вас такое бедное, но хотя бы играйте их хорошо, существуйте талантливо и в другом времени, в своем и по-своему. Если сравнить «На последнем дыхании» французский вариант (фильм Жана Люка Годара, 1960) и американский (Джим Мак Брайд,1983), оба ведь хороши и драматичны. А сейчас, какая-то всеобщая импотенция.

Девочка, конечно, дремучая. «Я поработала у Мирзоева (в Театре Станиславского, когда он ставил «Сон в летнюю ночь»). Сыграла у него Пэка. Была такая эльфийская царевна (!), влюбленная в Оберона». Т. е. пьесу девушка не читала и перемены пола не заметила.

Сюжет (естественно, с восторженным придыханием) о Светлане Захаровой, которая станцевала Эгину в «Спартаке». Старенький Григорович ее поздравляет. Мне, судя по кускам, не понравилось. Собственно, то, что не нравится в Захаровой всегда. Нет внутреннего содержания, личностных данных. Нет законченности и эффектности поз, куража нет. Вялая техничность. Почему ее так превозносят? Не понимаю. 28 лет, а инфантильна донельзя. Все время у станка стояла. А где стояли Максимова и Плисецкая? Почему же были другими? Признается, что Эгина как характер ей нравится. Мне безумно нравилась Н. Тимофеева (артистка балета и педагог, 1935–2014) в этой роли. Вот уж стерва была и сексуальна невозможно. А эта, как кукла, выполняет танец технически, как всегда, но все диковатые позы Эгины ни капли не кажутся эротичными, а местами даже смешными. Она полая внутри. Не зажигает ни в чем. Даже в «Уроке» Мессерера.

Фильм А. Сокурова «Ростропович. Вишневская».Интонация торжественная. В самом начале ляп, от которого морщишься: «Вступая в схватку с государством, им было что терять». И ухо ни у кого не свернулось в трубочку от неграмотности предложения.

Все невероятно пафосно, даже простые информативные фразы. Масса банальных слов («Королева! Посмотрите, как на них смотрят!»). А по существу ничего нового не рассказано: все больше лирика, а не формулировки, которые напрашиваются, потому что ясно – это почти финал их блестящей судьбы. Что вправду интересно – это интервью с ней и с ним. Она – вот уж! – совсем без позы, как обычно грубовато – рассказывает о смерти сына, который умер через несколько недель после рождения, ей было тогда 18 лет.