Дэйв Ицкофф - Робин Уильямс. Грустный комик, который заставил мир смеяться

В выступлениях Off the Wall Робин старался придержать свое тщеславие и поддерживать дух импровизационного театра в стендап-комедии, и это удавалось ему неплохо.

Голдберг вспоминает одну сцену, которую они играли вместе: «Мы изображали маленьких детей, играющих в бейсбол, Робин зашел за зрителей и играл свою роль оттуда – так раньше никто не делал. Мы делали постановки на сцене, потому что туда был настроен свет и туда смотрели зрители. А тут всем зрителям пришлось повернуться и смотреть на выступление у себя за спиной».

«Так происходило несколько раз, – рассказывал Голдберг. – Не могу сказать, было ли это умышленно или нет. Но в этом был весь он».

Хотя в Лос-Анджелесе Робин мало что мог назвать своим и работал, стараясь закрепиться в городе, он все же был способен на акты доброты, сострадания и благотворительности. Джэми Масада, в дальнейшем основатель франшизы Laugh Factory, был молодым иммигрантом из Ирана, когда впервые встретил Робина в Bla-Bla Café – ресторане и ночном клубе в Студио-Сити. Масада, в то время живший в гараже, так как не имел постоянной работы, говорил на фарси и иврите и учил английский. Несколько раз он попадал на стендап-шоу в те места, где их демонстрируют. И однажды встретил Робина.

«Он ел сэндвич с тунцом и цельнозерновым хлебом, а я был зверски голоден, – вспоминал Масада. – Робин сказал: ”Иди сюда“, я присел рядом, а он заказал сэндвич и мне. Уильямс раскритиковал мое выступление и дал имя преподавателя, которому я должен был позвонить и учиться у него актерской игре». При этом Масада замечал, что Робин никогда не общался с ним как с низшим сословием. «Он здоровался, интересовался как дела, ему было на тебя не наплевать, – рассказывал он. – А я искренне к нему привязался».

Как-то Масада вел в Bla-Bla Café шоу, где был задействован Робин. «Я позвал его на сцену, – рассказывает Масада, – он вышел и спросил, играл ли я когда-нибудь Шекспира. Я не знал, кто такой Шекспир. Кто такой этот чертов Шекспир? Что это такое Шекспир? Робин попытался мне его описать и стал цитировать строки: ”Быть или не быть. Вот в чем вопрос“. Я говорю: ”Что за вопрос? А люди уже начинают смеяться. Я и не знал, что делаю правильно. Люди хохочут, потому что я облажался, а я-то это делаю не специально. Но рядом с ним я чувствовал себя уверенно».

К этому времени выступления Робина превратились в переполненный мешок эпатажных голосов и преувеличенных персонажей, срисованных с людей, которых он встречал во время путешествий, с себя и из своего необъятного воображения: надменный аристократ и славный малый с юга, бурчащий старикашка, проповедник с телевидения и русский с сильным акцентом, отдельные пародии на знакомых и малоизвестных представителей поп-культуры, будь то Манчкин из «Волшебной страны Оз» или плачущий главный герой из «Мухи», злой мяукающий Петер Лорре или общительный эстрадный исполнитель Джордж Джессел. Но ближе всего к его сердцу был классически обученный актер, который говорит на смеси возвышенного Елизаветинского языка и грубых анатомических отсылок.

Робин начал проводить сравнения с эксцентричным Энди Кауфманом, который, казалось, то и дело перепрыгивает с одного героя на другого, даже когда не играет на сцене. Как позже он вспоминал: «Я всего лишь раз поговорил с Энди, когда он никого не изображал. Это было в магазине здоровой еды. Мы поздоровались и поинтересовались друг у друга, как дела. После этого Кауфман медленно, но верно снова вернулся к пародии. Я сказал: «Увидимся. Береги себя».

Беннетт Трэймер, начинающий сценарист, от друга услышал, что тот в Improv видел комика, который даже лучше и интересней, чем Кауфман. С долей скептицизма Трэймер отправился в клуб и был изумлен, когда Робин голосом Шекспира болтал с официанткой, которая, сама того не понимая, стала действующим лицом сценки. «Что бы она ни сказала или сделала, он все умудрялся обыграть, как если бы они репетировали несколько дней подряд, – рассказывал Трэймер. – Робин попросил у нее выпивку: ”Милая моя, я слышу, как в бутылке шипит Перрье“. Кто-то его перебил, и он сказал: ”Первый раз перебиваете?“ Просто уничтожил парня».

Когда Робину выпал шанс попасть на прослушивания в Comedy Store и всемогущий Mitzi Shore, он не упустил эту возможность. Попав однажды вечером в понедельник в самое главное помещение на бульваре Сансет, он вышел на сцену без ботинок, в футболке и в комбинезоне и произнес строку грубого шекспировского актера: «А теперь пара строк из Two Gentlemen of Santa Monica («Два джентльмена из Санта Моники». Пьеса Шекспира Two gentlemen of Verona – Два веронца), также известного под названием As You Lick It («Как вы это лижете». Пьеса Шекспира называется As you like it – Как вам это нравится)». И пока восторженная публика все еще приходила в себя, он подбросил им еще одну шутку: «Послушайте, луна как яичко висит низко на небе». Шор тут же позвала Аргуса Хамильтона и сказала ему: «Я сейчас приду с новым комиком, чтобы там он мог повторить то, что сделал здесь».

Как новый член Comedy Store Робин получил уникальную оплачиваемую работу с вознаграждением в размере 200 долларов и почетный статус в одном из самых популярных мест сбора комиков стендапа в городе. Выступления придали ему ауру признания, и это гарантировало, что любой в Голливуде, кто ищет новых исполнителей, увидит его шоу в ближайшие месяцы.

Другие комики тоже приходили познакомиться с Робином и уходили с его шоу, чувствуя восторг – да и что скрывать – зависть и бессилие. Дэвид Леттерман, язвительный стендап-комик и писатель, недавно приехавший из Индианы, и его друг комик Джордж Миллер несколько раз присутствовали на шоу Робина в Comedy Store в Вествуде, где у них развилась своеобразная мазохистская зависимость от него. «Мы были просто парнями, стоящими у микрофона и рассказывающими шутки, – рассказывал Леттерман. – Это всех устраивало. И тут входит Робин. Даже не входит, а как будто влетает – его энергия позволяла просто порхать в воздухе. Было ощущение, что он парил над сценой, столами и баром. Мы с Джорджем бесконечно обсуждали Робина, и в наши умы даже закрадывались мысли о том, что мы должны покинуть бизнес».

Робин стал членом Comedy Club Players, внутренней группы исполнителей импровизации, которая записывала рекламные наброски и создавала персонажи, а также весьма интересные моменты вроде вечерних шоу, где аккомпанировали блюзовые оркестры. «Мы хотели быть правильными, – говорил Джим Стаал, один из членов Comedy Club Players. – Правила импровизации были неприкосновенны – важна только сцена. А затем пришел Робин и был как слон в посудной лавке. Он выдал шесть шуток, и зрители чуть не намочили штаны к тому времени, как начинает говорить другой человек. А потом, когда люди что-то говорят, он быстро меняет тему и становится кем-то другим».