Клара Паркс - Заклинательница пряжи. Как я связала свою судьбу

Мы открыли, что, если захватить соседние петли во время вязания, получится более прочное основание для полноразмерной шишечки. Мы обнаружили, что, если вязать шишечки слишком близко друг к другу, в конечном итоге вырастет одна большая несимпатичная супершишища и что гораздо разумнее разделять шишечки большим количеством лицевых петель. Обвисшие шишечки? Попробуйте провязать скрещенную петлю в ряду над той петлей, в которую вы добавили шишечку.

И как бы мне ни хотелось сказать, что шишечки прекрасны (по мнению их создателя), но на вкус и цвет товарищей нет. Ничто так не смущает, как две несуразно провязанные шишечки на свитере взрослой женщины. Нет уж, гораздо лучше равномерно распределять их по всему вязанию.

Но будьте осторожны. Безрассудное и опрометчивое добавление шишечек может быть опасным, потому что избавиться от них впоследствии будет невозможно. Добавить новые – без проблем. Но уж точно нельзя отделить их от свитера, заклеить пластырем и ожидать, что все заживет само собой. Срежьте всего одну шишечку, и соседние петли тотчас же разверзнутся во все расширяющуюся бездну. Шишечка все равно останется, пока смерть не разлучит вас.

Многие вязальщицы относятся к шишечкам так же презрительно, как к соседской брехливой собачке или к неуклюжему дому на колесах, который еле тащится по шоссе. Вязать их кропотливо и утомительно, постоянно приходится жать на тормоза, когда вы только-только начали разгоняться. Связать свитер с шишечками – это как сходить в музей с подругой – наверняка у вас есть такая, – которая останавливается возле каждой картины и читает все описания под ними слово за словом. И вот вы уже стоите в дверях, мечтая поскорее добраться до зала импрессионистов, а она все еще топчется среди прерафаэлитов, читая еще только вторую строчку на третьей карточке четвертой картины.

Даже само слово « шишечка » не сулит ничего хорошего. Оно означает неровности, дефекты, наросты, которые все портят. Я сразу представляю себе бугры, комья земли из-под копыт лошади, которая неудачно стартует в скачках, проскальзывая в грязи. Аналогично спортсмен, промахнувшись по мячу, падает и набивает шишки. Набивать шишки – это расплачиваться за свои ошибки, допускать промах, терять самоконтроль – это именно то, что люди думают, когда вы начинаете повсюду расставлять шишечки.Конечно же, и я так думала.

Подозреваю, что шишкомания заражает тех, кто неуютно чувствует себя в четырех голых стенах и невзрачных комнатах. Для них безбрежная гладь лицевых петель – это как пустой подоконник без единой ракушки или статуэтки, с которой можно отправиться в плавание. Их первое инстинктивное желание – немедленно поставить что-нибудь на это пустое место, и шишечки – это любимые статуэтки вязальщиц. Они украшают и акцентируют трехмерный язык петель, это привкус точки под восклицательным знаком, это комочек жвачки на тротуаре, это тканевая опухоль.

Я довольно равнодушно относилась к шишечкам, пока в один прекрасный день не увидела Жакет. Связанный из объемной пряжи, с шокирующе глубоким воротом из шишечек, гармонирующим с не менее значимыми полосами вдоль обеих манжет в обворожительном стиле 1960-х а-ля Джеки О [13] Жаклин Кеннеди-Онассис. . Я была очарована. Эти шишечки не были скромными или неприметными, это были горделиво красноречивые буфера Долли Партон [14] Долли Ребекка Па́ртон (англ. Dolly Rebecca Parton) – американская кантри-певица и киноактриса, «королева кантри». Знаменита не только своей активной музыкальной деятельностью, но и обладанием грудью значительных размеров при росте в 152 см и пристрастием к облегающим костюмам. , словно отчеканенные копытами лошадей на каждом свободном сантиметре вязаного полотна. Они создавали ячейки сот из петель, полные плюшевой, волокнистой сладости, которую я находила просто неотразимой.

Внезапно, вопреки всякому здравому смыслу, я почувствовала, что глубоко внутри вязальной меня зашевелилось острое желание: желание схватить спицы и создать такой жакет для себя самой.

Получится ли у меня, связав это истинное шишечное наваждение, превратить уродство в очарование? Смогу ли я подружиться с шишечками? Я должна была попытаться.

Рекомендации по километражу пряжи уже намекали мне, что это будет долгое путешествие. На создание кофточки, аналогичной по размеру и форме, обычно требуется около 770 метров пряжи – и это если использовать толстую и объемную. Но эта малышка хотела целый километр, а может, и больше. Я заказала 1280 метров плюшевой шерстяной пряжи, посчитав, что всегда могу связать из остатков подходящую шапочку и рукавички в таком же шишечном стиле (с кем поведешься…).

Набрав петли по нижней кромке, я приступила к вязанию, продвигаясь вверх. По схеме сначала нужно выполнить рукав-реглан, а потом – уже в самом-самом конце – увенчать жакет под горлышко нагромождением шишечек. Работа над основной частью прошла очень быстро, мои спицы легко штамповали ряды лицевых петель.

И стоило только поймать себя на мысли – «Да я закончу уже к концу недели», как я со всего маху въехала в шишечки. Говорят, что вождение машины в Америке имеет две крайности – вы давите на газ, разгоняясь по новой ровной дороге, а в следующий момент асфальт внезапно заканчивается, и вот уже приходится вилять между рытвинами, настолько большими, что в них легко поместится джип. После крейсерской скорости вязания ровной лицевой глади пришлось переключиться на первую передачу, размышляя, успею ли я добраться до следующего города к закату.

А потом что-то произошло. Тумблер в моем нетерпеливом мозгу вдруг отключился. Я перестала обращать внимание на время и скорость; я перестала с нетерпением ожидать следующий и последующий ряды. Я погрузилась в глубокое и медленное удовольствие от настоящего момента, от каждой провязанной петли.Я с удовольствием наблюдала, как форма становится округлой, как она растет и, наконец, вызревает в полноценную шишечку. Я волновалась, когда приходила пора ввести каждую новую шишечку домой, в семью петель.

Мне нравилось смотреть, как остальные петли принимали новичка, даже голова шла кругом, когда шишечки медленно и степенно появлялись на моих спицах. Я ощущала чувство солидарности со своей бабушкой, со всеми вязальщицами шишечек до меня. Они тоже столкнулись с этой тайной и крепко хранили ее. Они терпели презрительные ухмылки и закатывание глаз антишишечников, беспечно продолжая свой жизнерадостный путь. Теперь и я понимала.

Я люблю этот жакет с шишечками больше, чем любую другую вещь, когда-либо связанную мной. Я не уверена, что он мне к лицу. Но, когда я надеваю его, легко могу вычислить в толпе шишконенавистника и почувствовать связь с шишечным братством, с теми, кто знает эту тайну. Мне нравится, как лежит воротник, мне правится, как он украшает и защищает мою шею, на которой уже прорастает россыпь собственных шишечек.