Леонид Млечин - Путин

– Я оставил службу в КГБ подполковником, – рассказывал Путин обозревателю «Комсомольской правды» Александру Гамову. – Когда снова перевели на Лубянку, мог практически сразу получить генерала. Но, думаю, это было бы с моей стороны некорректным. В воинских коллективах есть определенная традиция: очередную звезду надо заслужить.

Став директором, Путин перевел в Москву на видные должности нескольких петербуржцев. Вскоре обилие питерцев на Лубянке уже раздражало москвичей. Путина это не смущало. Своими заместителями он назначил Виктора Черкесова, Николая Патрушева и старого друга Сергея Иванова, с которым они вместе начинали службу в Комитете госбезопасности.

Декларируя свои принципы, Владимир Владимирович заявил, что одно только укрепление карательных органов не принесет обществу вожделенного порядка; хорошо, что у нас есть гражданское общество, что существуют различные точки зрения… Его слова произвели благоприятное впечатление.

Как объяснил Путин, ФСБ ставит перед собой три главные задачи:

– Это, прежде всего, добывание упреждающей информации об угрозах безопасности страны с последующим докладом об этом президенту и правительству. Другое важное направление – содействие правительству в реализации как внутренних, так и международных экономических программ. Третье – противодействие иностранным спецслужбам, предпринимающим попытки завладеть секретами в сфере экономики, особенно в военно-промышленном комплексе.

Когда Путин возглавил Федеральную службу безопасности, на него обратили внимание в стране. Отметили, что он сохраняет хладнокровие, не выходит из себя, не повышает голоса, не допускает оплошностей. Демонстрирует твердость, но при этом старается ни о ком плохо не говорить. По характеру жесткий и резкий. Очень точен и настойчив в достижении цели. Обладает юмором и хорошей реакцией. Несколько высокомерен и чуть-чуть кокетлив.

Пока Путин не стал первым человеком в стране, он держался крайне осторожно, старался быть незаметным и, судя по всему, избегал всего, что таило в себе опасность для его карьеры.

– А правда, что вы однажды гонялись с палкой за крысами? – как-то спросили президента американские журналисты.

– Да, было такое однажды, – подтвердил Путин. – И сделал для себя очень любопытный вывод: если крысу загнать в угол, она разворачивается и атакует, причем ведет себя очень агрессивно, преследует убегающего противника. Это, знаете, многому меня научило…

Иначе говоря, в политике Владимир Владимирович крайне осторожен. Все зависит от ситуации в стране, от соотношения сил.

Летом 1998 года Владимир Владимирович еще в роли первого заместителя главы Администрации Президента прилетел в Дагестан. «Держался Путин скромно, – вспоминал генерал Геннадий Николаевич Трошев, – свое мнение не навязывал».

Профессор Вадим Печенев, который в 1999 году был первым заместителем министра национальной политики, вспоминал, как он впервые увидел Путина. Девятнадцатого марта на центральном рынке Владикавказа прогремел взрыв – погибли пятьдесят человек. Через три часа по поручению премьер-министра Примакова спецрейсом во Владикавказ вылетели президент Северной Осетии Александр Дзасохов, министр внутренних дел Сергей Степашин, директор Федеральной службы безопасности Владимир Путин.

Все боялись, что взрыв может спровоцировать новый вооруженный конфликт между Северной Осетией и Ингушетией. Печенев подсел к Степашину и Дзасохову, чтобы обсудить варианты возможного развития событий. Путин же, по словам Печенева, «закрыл глаза и всю дорогу дремал, а вероятнее всего, делал вид, что дремлет. Надо сказать, что и в самом Владикавказе Путин подчеркнуто не участвовал в проводившихся нами открытых и закрытых политических акциях, включая заседание парламента Северной Осетии, сославшись на то, что будет занят расследованием самого теракта. Через два дня он улетел в Москву».

Организаторы и исполнители взрыва так и не были найдены…

«Закрытость и предельная отстраненность от политических дел, которые прямо его не касались, – вот первое мое впечатление о нем, – рассказывал Вадим Печенев. – Потом выяснилось, что за внешней „застегнутостью“, замкнутостью скрывается политически изощренный ум».

Директору ФСБ Путину досталась в наследство весьма болезненная «проблема Литвиненко», которая даст о себе знать уже в бытность Владимира Владимировича президентом России.

Весной 1998 года подполковник госбезопасности Александр Литвиненко публично заявил, что ему приказано убить известного предпринимателя – а в ту пору и крупного государственного чиновника – Бориса Абрамовича Березовского. Тот занимал пост заместителя секретаря Совета безопасности России, потом исполнительного секретаря Содружества Независимых Государств, образованного при распаде СССР.

Березовский попросил разобраться в этой истории замглавы президентской администрации Евгения Вадимовича Савостьянова, курировавшего силовиков, – он прежде руководил Московским управлением госбезопасности. В его кремлевском кабинете подполковник Литвиненко и написал заявление, в котором сообщил, что приказ убить ему отдал заместитель начальника управления ФСБ по разработке и пресечению деятельности преступных организаций (УРПО) капитан первого ранга Александр Петрович Камышников.

«Есть люди, которых невозможно достать, – сказал ему Камышников. – Они накопили большие деньги, и добраться законными путями до них нельзя. Они всегда откупятся и уйдут от ответственности. И эти люди наносят большой ущерб государству. Вот ты, Литвиненко, знаешь Березовского? Ты и должен его ликвидировать».

Тринадцатого ноября 1998 года Березовский опубликовал в газете «Коммерсантъ» открытое письмо Путину с требованием расследовать эту историю. Семнадцатого ноября Литвиненко с четырьмя коллегами (включая и бывшего уже начальника седьмого отдела УРПО ФСБ Александра Ивановича Гусака) устроили в «Интерфаксе» пресс-конференцию, на которой повторили, что им было поручено убить Березовского. Приказ отдан руководителями управления, которые требовали наказать «еврея, обворовавшего полстраны». Офицеры говорили, что «такой приказ – не случайность в практике Федеральной службы безопасности».

В обществе по-разному отнеслись к этой истории. Немногие поверили в то, что руководители ФСБ отдают приказы убивать. Опытные люди, прошедшие большую жизненную школу, понимают: нет ничего тайного, что не стало бы явным. Другое дело, что в частном разговоре высокопоставленный офицер мог бросить что-то вроде: «Убил бы ты этого Березовского! Вот бы пользу стране принес».