Виктор Топоров - Гражданский арест. Статьи, не попавшие в Сеть (сборник)

Политическая, культурная и этническая нации представляют собой в идеальном случае триединство, но на практике лишь стремятся к его достижению. И беспроблемных наций в этом смысле нет, имеются только более проблемные и менее проблемные. У нас в силу факторов, обозначенных или подразумеваемых выше, ситуация носит остро проблемный характер. На наш взгляд, дело обстоит сейчас так.

Фундамент национальной идеи (доктрина осажденной крепости) расшатан целенаправленной и лукавой пропагандой общечеловеческих ценностей, интеграции в мировое (западное) сообщество, дикого, не признающего границ рынка (и как оборотная сторона – пропагандой буржуазного индивидуализма в его самых примитивных и низменных формах). Расшатан поражением в холодной войне, демонтажом идеологии (в том числе демонтажом таких идеологических институтов, как образование и культура), расшатан выраженным антипатриотизмом власти и ее феноменальной безответственностью перед собственным народом (односторонний разрыв социального контракта, потворство экономической, прежде всего, преступности, коррупция, неплатежи как форма издевательства над гражданами, неоднократная – в той или иной форме – конфискация сбережений и многое другое). Расшатан судьбой армии, армейского имущества и ВПК. Расшатан распадом СССР и равнодушием государства к оставшимся за искусственным и случайным рубежом соотечественникам. Ощущение «Мое государство защищает меня, поэтому я буду защищать свое государство» не то чтобы исчезло начисто, но власти делают все для того, чтобы оно исчезло. Постоянно подбрасывая и муссируя идею о конфедерализации (желательной, возможной, вынужденной, неизбежной – эти нюансы не имеют значения), а следовательно, о распаде уже и ныне существующей Федерации. В том же направлении работают, опираясь на доморощенных агентов влияния, и западные спецслужбы.

Что противостоит этому? Коллективное бессознательное или, если угодно, коллективный здравый смысл, обостряющийся, как всегда в годину опасности, но обостряющийся, на наш взгляд, с непростительным опозданием по фазе. Противостоят невлиятельные, неэффективные, постоянно соперничающие и враждующие организации патриотического толка, в том числе и КПРФ – и как раз на ее примере видно, насколько ничтожен КПД противостояния. Противостоит – и в этом очередной горький парадокс – мэр самого космополитического и прозападного города страны. Противостоят люди, несущие на себе клеймо побежденных в августе 1991-года и в октябре 1993-го, – люди, может быть, честные и достойные, но многолетним пребыванием в общественной тени неизбежно ослабленные (а средствами массовой информации тотально и не всегда, увы, облыжно скомпрометированные). Силы заведомо неравны, хотя, конечно, и коллективный здравый смысл сбрасывать со счетов не стоит: еще поупираемся. Важно осознать, что серьезный ремонт фундамента должен начаться с изоляционизма во внешней политике. Как, кстати, поступали в годы испытаний – не столь тяжких, как наши нынешние, но тем не менее – США. С изоляционизма и с государственного эгоизма. Такова, между прочим, была и линия министра иностранных дел Примакова в той мере, в которой он свободен в своем выборе (но не будем забывать и о постоянных усилиях Запада отправить Примакова в отставку, о здешних интригах да и, к сожалению, о возрасте и болезнях самого министра). Внезапное назначение Примакова премьер-министром – факт обнадеживающий, но со многими оговорками. В политике действует чуть ли не воровской принцип: «Мое – это мое, а твое – это тоже мое», – и конструктивный диалог начинается с осознания этого факта. Скажем, НАТО расширяется на Восток просто потому, что у него появилась такая возможность. Просто потому, что присоединяемые страны «плохо лежат» – а раз так, то почему бы их не «стащить»? Но, однажды «стащив», возвращать – даже по предъявлении соответствующих претензий – никто не будет. С возу упало – пропало.

Все это важно осознать и выговорить – иначе так и будем если даже не брести на убой, то блуждать в тумане по кругу.

Политическая нация. Реальность такова, что это понятие сводится сегодня к гражданам РФ – и только к ним. Сохранение целостности, спасение, укрепление (трудно надеяться, но и гипотетическое процветание) живущей по принципу государственного эгоизма Российской Федерации – пусть и не самый стремительный, но единственно возможный путь к реинтеграции политической нации в уточненных по сравнению с прошлым (то есть с легко просчитываемыми потерями) масштабах. И здесь уместна параллель с оправившейся после разгрома во Второй мировой войне Германией. С Германией сегодняшней, вобравшей в себя ГДР (едва ли реинтеграция с Белоруссией и с Украиной окажется для нас более болезненной), принявшей и обустроившей, пусть и не без трудностей, репатриантов, но и с Германией завтрашней, которая наверняка предъявит претензии на Силезию, Судеты, Восточную Пруссию, а там, глядишь, и на Эльзас-Лотарингию. И пусть нам внушают, что этого не будет и не может быть никогда, – в той или иной форме это произойдет непременно.

Не так давно в результате политических интриг при активном вмешательстве Запада было сорвано объединение с Белоруссией, поддержанное и по-прежнему поддерживаемое подавляющим большинством граждан обеих стран. Любопытно, что заговорщики в данном случае апеллировали как раз к государственному эгоизму: мол, объединившись, мы будем жить хуже. Но государственный эгоизм не сводится к экономическим аспектам (даже если допустить, что расчеты Гайдара и К она этот раз, в отличие от всегдашнего, оказались верны). Объединение с Белоруссией было бы прорывом , в том числе и в плане национальной идеи.

Культурная нация. Здесь ситуация также неблагополучна, но далеко не безнадежна. Вестернизации и исламизации сравнительно успешно противостоят русскоязычие и принадлежность к русской культурной традиции. Казалось бы, русская культура разгромлена (по известному сценарию ЦРУ), но не в меньшей, а на самом деле куда в большей степени разгромлены национальные культуры и псевдокультуры, призванные заполнить образовавшуюся пустоту, – украинская, прибалтийские, закавказские, среднеазиатские. Новые государства или игнорируют культуру за ненадобностью, или поддерживают узкую прослойку присяжных апологетов режима, будь он феодальным или национал-капиталистическим; вестернизованная культура входит в вопиющее противоречие с далеко не западным качеством жизни, исламский фундаментализм и вовсе отбрасывает в Средневековье. Лишь плачевное, увы, состояние русской культуры (и зацикленность многих ее адептов на мононациональной идее) мешает разглядеть, что процесс реинтеграции культурной нации идет уже полным ходом.